Волчица на продажу. Соната золотой луны - Айза Блэк

с вызовом. На лице непроглядная маска. — Тебе меня не запугать, я готов к последствиям. Но и предатель не уйдет от меня безнаказанным, чего бы мне это не стоило, — он мазнул презрительным взглядом по Рафаэлю.

Глава 60

— Ты пришел в мой дом, сыплешь угрозами. Крайне неразумно, Дарий. Учитывая, что совет выдал тебе запрет на пребывание в этих землях, — вампирша проплыла мило него и уселась на диван, на лице играла приветливая улыбка. Голос был игрив, но в нем явственно витало предупреждение.

— А ты ожидала, что я паду к твоим ногам? — он засмеялся, жестоко, грубо, с неприкрытой издевкой. — Сколько еще веков должно пройти, чтобы ты уяснила, — он очутился около нее за долю секунды, навис над ней, подавляя ауру, и прошипел, — Никогда я не прогнусь под тебя. Никогда.

— Дарий, я прошу тебя, не ухудшай свое положение, — Рафаэль остался стоять посредине зала, наблюдая за ними. Два древних вампира, сейчас готовы до смерти отрицать очевидное. Они никогда не признают своих ошибок. Не пойдут на уступки. — Присядь, и мы спокойно обговорим ситуацию.

Он резко развернулся, сверкнув изумрудными глазами.

— Хочешь обговорить? Отлично, — Дарий прошел в угол зала, сел на стул, закинув ногу на ногу. — Расскажи, Рафаэль, как убил мою первую дочь. Как втерся ко всем во дворце в доверие, а потом сдал всех, не моргнув и глазом. Как вымаливал несколько столетий свои грехи. А потом скрыл факт рождения моей дочери. А потом сам обесчестил ее и привязал к себе? И это лишь сокращенный список твоих «подвигов».

— За твою дочь я готов нести ответственность. За прошлые грехи, я в полной мере расплатился с тобой. Не стоит перекручивать факты в угоду своей персоне. За твоей спиной стоит немало прегрешений, крови и смертей. Так что не кидайся обвинениями, не сыпь на нас свою ярость. Это изначально тупиковый путь, — Рафаэль покачал головой, ощущая горечь.

— Как мило, Дарий, ты бросаешься обвинениями. А сам не так давно, использовал свою племянницу в угоду своей мести. Ничуть не заботясь о ее судьбе, — Лаура смотрела на него с легким прищуром, улыбка, как защитная броня, не сходила с ее губ. — Кто дал тебе право требовать объяснений в моем доме? Если сам ты не дал объяснений своим поступкам? Как ты чуть не предал совет? Ради чего? Ради своей одержимой любви? Ради волчицы, у которой ты был в первой десятке любовников? И прежде чем обвинять, Рафаэля, помни, именно он выбил тебе помилование. Именно благодаря ему, ты продолжал править, сохранив все права на свой клан, — теперь она не скрывала гнева, серебристый свет в глазах порождал ужас. Она по-прежнему улыбалась уголками губ, но теперь это напоминало хищный оскал.

— Так говори до конца, Лаура. Расскажи о своих мотивах? Что ты сотворила, чтобы привязать мою дочь к себе? Я ощущаю вашу связь, еще сильнее, чем с ним, — он презрительно фыркнул, указав на Рафаэля. — Ты не получила очередного верного пса, и решила отыграться на моей дочери? Решила подчинить себе ее силу?

— Я не скрываю своей связи с Эмбер, — ее голос вновь стал льстивым и милым, а зал наполнил звон хрустальных колокольчиков. — И будь ты чуточку внимательней, и не ослеплен яростью, ты мог бы ощутить многое. Но, увы. Всю свою силу, ты всегда тратишь только на ненависть и месть. Дарий. Ты провел в ненависти всю свою долгую жизнь. И что у тебя осталось? — она громко засмеялась, запрокинув голову.

Рафаэлю стало не по себе, он слышал в этом смехе отчаяние, ощущая, как стена обид продолжает расти межу ними.

— А ты бы хотела, чтобы упал к твоим ногам и просил о милости? — Дарий вскочил со стула и очень медленно с бескостной грацией подошел к вампирше. Провел рукой по ее щеке, нежно, чувственно. Наклонился, и практически дотрагиваясь до губ, прошептал, — Хочешь, чтобы разделил с тобой ложе? Чтобы удовлетворил твою похоть? Что ж давай, Лаура, я совершу акт милости. Осчастливлю тебя одной ночью, если это поумерит твой яд, — и впился в ее губы поцелуем. Он кусал ее, сминал, и прижимал к себе.

Она оттолкнула его, с такой силой, что Дарий врезался в противоположную стену. Вампирша осталась сидеть на месте. Поправила подол платья, подняла голову и облизала губы, с которых стекала кровь.

— Глупец. Ты не заслужил права, даже валяться у моих ног, — глаза засверкали так ярко, что комната наполнилась ослепляющим светом, а на щеке Дария появился порез. Она плавно подняла руку, раздался треск материи, пиджак и рубашка на груди вампира были разрезаны, а в месте пореза выступала кровь. — Ты сам нарушил правила, лично пришел в мой дом, так имей смелость принять наказание. Ты будешь служить тут. На моих землях. Без права покидать территорию. И пока не заслужишь прощение, ты не получишь свой клан обратно, — ее голос был стальным, он навевал ужас, пугал. — И более никакого снисхождения.

— Ликуешь? Решила что победа за тобой? — Дарий истекал кровью, порезы продолжали появляться на коже, но он, ни видом, ни жестом, не показал свою боль. Вампир продолжал стоять, гордо подняв голову. — Та действительно думаешь, что я стану прислуживать тебе?

— О нет, драгоценный мой, — Лаура дотронулась до уголка губ, посмотрела на каплю крови на пальце и облизала его. — Слишком велика честь, служить мне. Ты будешь служить Фараду, своему мастеру. Ты станешь его верным прислужником, — в глазах вампира появилось недоумение, на миг, он утратил контроль над собой. Стоял обескураженный, истекающий кровью.

Рафаэль лихорадочно соображал, как вытянуть их из капкана, в который два безумца самоотверженно себя загоняли.

— Ликуешь, Лаура, — он совладал с собой. — Решила кинуть меня тому, кого я презираю больше тебя. Тому, кто на моих глазах убил мою жену, и превратил меня в вампира? Я тебя услышал, — вампир учтиво кивнул, — только не кусай себе потом локти. Последствия не заставят себя ждать.

— Угрозы, угрозы, Дарий, ты не можешь без них, — она полоснула по нему взглядом, оставив очередную отметину.

— Рафаэль, — он повернулся к вампиру, — ты нанес мне оскорбление, которого я не могу простить. Я вызываю тебя на поединок воли.

— Ты, не посмеешь?! — Лаура вскочила с дивана и подлетела к Дарию.

— Уже посмел, — на губах Дария заиграла торжественная улыбка. — У меня ведь есть это право, и я не нарушил законов, — Наклонился к ее уху и прошептал, — Вот и первые корректировки твоих планов, или я или он, в живых останется один, — провел по ране на груди