Вне пределов - Джуэл Э. Энн

Мои руки скользят по его груди, обвиваются вокруг шеи, в то время как его руки скользят по моим бокам, обхватывая талию. Приподняв меня на несколько сантиметров над полом, он продолжает наслаждаться моими губами, неся меня в спальню.

Когда он опускает меня на пол, я продолжаю обнимать его за шею, шепча ему в губы:

— Ты постирал моё бельё.

Его улыбка — это нечто невероятное, она просто сводит с ума.

— Я постирал твоё бельё.

Медленно поворачивая голову из стороны в сторону, я отвечаю на его улыбку.

— Я по уши влюблена. Очень. Сильно. Влюблена.

— Да?

Я киваю, и мои пальцы находят пуговицу на его джинсах.

— Что ты при этом чувствуешь? — спрашивает он приглушённым голосом.

Мы склоняем головы, наблюдая, как мои пальцы медленно расстёгивают молнию.

— Напугана… опьянена…

Я приседаю на корточки, стаскиваю с него джинсы и трусы. Мой рот скользит вверх по его телу, заставляя сокращаться каждую мышцу, к которой прикасаюсь.

— Суэйз…

Он закрывает глаза, когда я целую его в шею, скользя рукой по его эрекции.

— Но в основном… — шепчу я, касаясь губами его уха: —… это заставляет меня чувствовать… восторг.

Моя спина касается кровати, когда он поднимает мои руки над головой и прижимается губами к моим губам. Наша песня о любви набирает темп — каждая эмоция приближается к кульминации. Два переплетённых тела движутся с ещё большей потребностью… с ещё большей настойчивостью.

С тех пор как мы закончили нашу ссору в душе, секс стал казаться более отчаянным и более значимым. Это не просто физическая потребность, это эмоциональная связь, которая требует заботы.

После того, как постель превращается в груду спутанных простыней и одеял, и единственными звуками в комнате остаются моё имя на его губах и его — на моих, когда мы падаем… падаем… падаем… доигрывая нашу песнь любви до последней ноты, мы обретаем покой.

∞

— НЕ ДВИГАЙСЯ. Ещё пять минут.

Я смеюсь.

— Ты пропустил утреннюю тренировку ради меня?

— Ммм… — его грудь вибрирует у моей щеки, — … да, так и есть.

Он перекатывается на меня, втискиваясь между моих ног.

Его язык скользит по моей коже от шеи к соску, и я чувствую, как меня охватывает жар.

— Мистер Кэллоуэй, я не хочу быть ответственной за то, что ты сбился с пути.

Я выгибаю спину.

Его рука скользит под мою задницу, подстраивая меня так, чтобы головка его члена касалась моего входа. С тихим стоном он скользит в меня.

— Ты уверена?

У меня перехватывает дыхание.

— Я… Я, возможно, буду не против, если ты собьёшься с пути сегодня утром.

Гриффин двигается внутри меня, медленно пробуждая моё тело.

— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне.

Мои руки стискивают его задницу, давая понять, что я проснулась и хочу большего.

Но Гриффин задаёт темп, и сейчас ему хочется поговорить. Он чёртов дразнилка.

— Быстрее…

— Я тоже так думаю. Не вижу причин, почему бы тебе не переехать ко мне.

— Я не это имела в виду. — Мои ногти впиваются в него ещё сильнее. — Мы… — Я пытаюсь двигаться навстречу ему быстрее и жёстче, но это напрасные усилия. — … поговорим, когда закончим.

Он покусывает и посасывает кожу на моём плече, а его мускулистые руки удерживают верхнюю часть его тела на несколько сантиметров выше меня.

— Сейчас. — Он входит в меня чуть сильнее, чтобы убедиться, что я точно почувствовала его намерения. — Просто скажи «да», и мы закончим разговор.

Я издаю нечто среднее между смехом и разочарованным стоном.

— Грифф…

— Грифф, что?

Он покачивает бёдрами.

Ёбаная дразнилка.

— Тебе нравится?

Он ускоряется.

— Да…

Я вытягиваю шею вверх, чтобы поцеловать его. Он потакает мне, а затем отстраняется, вколачиваясь в меня всё быстрее.

— Приятно?

— Да…

Быстрее. Жёстче.

— Ты любишь меня?

Мои глаза закрываются, а мышцы напрягаются.

— Да.

— Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить?

— Да…

— Ты уверена?

— Да!

Вот оно… близко… прямо… там…

Начи…

— Переезжай ко мне.

— Да… да… о боже, да!

Утренний секс — самый лучший.

Язык Гриффина проникает в мой рот, и в следующий миг он запрокидывает голову, а с его уст срывается моё имя, после чего следует поток ругательств, начинающийся с «блядь» и продолжающийся ещё более крепкими выражениями.

Должно быть, ему тоже нравится утренний секс.

После ещё одного долгого поцелуя он скатывается с кровати, берёт свою сумку для ночевки и оглядывается через плечо.

— Мы перевезём твои вещи, когда вернёмся в город.

— Нам нужно поговори…

— Суэйз, мы только что это сделали. Я сказал: переезжай ко мне, а ты ответила: да, да, о боже, да.

Я бросаю в него подушкой.

— Ты такой дикарь. Я бы согласилась, если бы ты не выбил это из меня.

— Возможно. Но разве это было бы весело?

Он с важным видом направляется в ванную.

Я переезжаю к Гриффину после одной ссоры, из-за которой мы чуть не расстались.

Я переезжаю к парню, за которого хочу выйти замуж, но он не сделал мне предложения. Я переезжаю к Гриффину, но всё ещё не понимаю, что за образы Нейта у меня в голове.

Обычная жизнь, к которой я привыкла после смерти отца, превратилась в нечто неожиданное, удивительное и чертовски пугающее. Я так боюсь потерять Гриффина в процессе обретения себя. А тут ещё Нейт, который подбирается слишком близко, задевает меня за живое своей очаровательной дочерью и ролью отца-одиночки. Но он думает, что я реинкарнация Дейзи… а это не так.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

— ДОБРОЕ УТРО. Как поживает моя любимая малышка?

Нейт шагает по коридору, неся в одной руке свой портфель, а в другой — Морган.

Он с широкой улыбкой протягивает её мне.

— Она твоя любимая малышка?

Я целую её в пухлую щечку. Её губы расплываются в широкой улыбке.

— Да. У меня пока нет своих детей, ни племянниц, ни племянничков, ни друзей, которые предложили бы мне быть крестной матерью своих детей. Итак… как прошел остаток вечера?

Он, как обычно, на ходу, пьёт кофе.

— Отлично. Она ни разу не проснулась. Я думаю, это из-за смеси. Этого хватит на весь день. Я куплю ещё по дороге домой.

— Ты нашёл кого-нибудь, кто присмотрит за ней, пока меня не будет?

Нейт смотрит на меня поверх края своей чашки и делает небольшой глоток.

— Мои родители присмотрят за ней до понедельника. Мама, возможно, физически ограничена, но я надеюсь, что её знания в сочетании с физическими возможностями моего отца будут эквивалентны одному способному