Однажды ты станешь моей - Морган Бриджес

что я не успеваю отреагировать, а он уже сжимает пальцы и подносит мою кисть ко рту, не отрывая взгляда от моих глаз. Он целует каждую выступающую косточку, а затем и ладонь, задержавшись на ней губами до тех пор, пока я не начинаю ерзать на стуле.

– Все, что меня волнует, – это твоя жизнь, и я сделаю что угодно, чтобы сохранить ее, Кэлли. Даже если придется выбесить тебя.

– А как же соглашение?

– Семьдесят два часа – это лишь предлог, чтобы дать тебе время смириться с происходящим. Потому что ты дашь мне то, что я хочу. Я не оставлю тебя, пока не буду уверен, что ты в безопасности.

Я пытаюсь вырвать руку из его хватки, но он не дает, сжимая меня еще крепче. Словно стараясь усмирить мой пыл, он поглаживает тыльную сторону моей ладони большим пальцем. Неторопливо. Туда и обратно, пока я не перестаю сопротивляться.

– Сдавайся, маленькая пташка. Позволь мне позаботиться о тебе.

Я с трудом сглатываю, плененная его взглядом. Решительностью в его голосе.

– Я позволила отцу заботиться обо мне, а потом его смерть уничтожила меня. Разве ты не видишь, насколько это рискованно для меня?

– Я обеспечу тебе финансовую безопасность, если это необходимо, чтобы ты согласилась.

– Я не хочу быть благотворительным проектом, – процеживаю я сквозь зубы.

– Я не воспринимаю это как благотворительность, и ты об этом знаешь.

Хейден отпускает меня, когда подходит официант с нашей едой. Я складываю руки на коленях и наклоняю голову, концентрируясь на вкуснейшей еде передо мной. В животе тихонько урчит, и я беру вилку, чтобы приступить к еде, надеясь, что я не заколю ей Хейдена за то, что доводит меня. Появление подобных мыслей у меня в голове, вероятнее всего, обязано моей дружбе с Харпер.

И я обожаю ее за это.

– Пожалуйста, ешь, Кэлли.

Я резко поднимаю голову и вижу, что Хейден наблюдает за мной с любопытством. Несколько минут мы молча едим, и напряжение между нами можно потрогать руками.

Я знаю, что Хейден хочет как лучше, но почему он никак не поймет, как сильно меня пугает его предложение? А может, он понимает, но ему все равно, потому что это мешает моей безопасности. Тем не менее в меня вселяет ужас мысль о том, чтобы полностью положиться на другого человека и отдать в его руки свои счастье и безопасность.

И все же Хейден считает, что своими действиями он защищает меня и таким образом проявляет заботу о том, кто принадлежит ему, как он считает. Обо мне. Его потребность распоряжаться всем и контролировать все вокруг себя или сломает меня, или подарит свободу в его объятиях.

Я делаю глубокий вдох и поднимаю взгляд на него.

– Мы хотим одного и того же, но тебе нужно изменить подход, если ты хочешь, чтобы все сработало.

Он хмурит брови.

– В каком смысле?

– Если ты хочешь, чтобы я была в твоей жизни, мы должны быть на равных, не нужно диктовать мне каждый шаг. – Я кладу вилку на стол, выдерживая его взгляд. – Я могу принять от тебя финансовое обеспечение, но только если ты пообещаешь мне завести для этого отдельный банковский счет, а не использовать мой действующий. Я хочу, чтобы он существовал лишь как подушка безопасности, не более того. Что касается жизни с тобой, то я могу согласиться на телохранителя, но я хочу продолжить работать. И наконец, я хочу обозначить конечный срок.

– Конечный срок? – повторяет он, чеканя каждое слово. Он сжимает вилку в руке так крепко, что костяшки пальцев белеют. – Что ты имеешь в виду?

– Я не жду, что ты позволишь мне жить с тобой до конца жизни, так что мы составим соглашение, подобное договору аренды. Я соглашусь остаться на какое-то время, а по окончании этого срока я получу доступ к накоплениям, которые ты сделаешь на мое имя в банке. Таким образом я заработаю эти деньги, и они не будут милостыней от тебя.

Хейден наклоняется вперед, прищуриваясь.

– Ты говоришь, что хочешь, чтобы я платил тебе за проживание со мной? – Я киваю, и он стискивает челюсти. – В таком случае ты не лучше любой шлюхи.

Слова пронзают меня, как порыв холодного ветра, и у меня перехватывает дыхание. Его обвинение повисает в воздухе, и я удерживаюсь, чтобы не стряхнуть мурашки со своей кожи. Пламя гнева в его глазах вздрагивает, когда я кусаю губу, и превращается в вожделение.

Я качаю головой.

– Я не имела в виду, что наше соглашение носит исключительно деловой характер и что я выступаю в качестве шлюхи. Скорее хотела обрести чувство безопасности, которое обеспечит нам двоим будущее за пределами этого договора.

– У меня нет никакого будущего без тебя.

– Хейден…

– Ты моя жизнь. Это не изменится.

Я скручиваю руки у себя на коленях.

– А что, если изменится?

– Ты моя и в этой жизни, и после смерти. У нас нет никакого конца.

– Я в это не верю.

Он пожимает плечами.

– Это не важно. Я знаю, что это правда. Ты ищешь безопасности в материальном плане, так что проси что ты хочешь. Деньги – пожалуйста. Воздержание – пожалуйста. Хоть и только на время. Свидетельство о браке, в котором ты будешь значиться моей женой, а значит, иметь доступ к моим счетам? Пожалуйста. Я женюсь на тебе сегодня же, если тебе это нужно. Я сделаю что угодно, чтобы ты наконец поняла, что ты для меня – все.

Я не свожу глаз с Хейдена и молчу, ошарашенная его пылким заявлением. Свадьба и деньги? Только для того, чтобы доказать свою преданность мне? Не знаю, должен ли его напор польстить мне или напугать меня. Его чувства всегда на грани одержимости, полыхающей с такой силой, что она сжигает все на своем пути. Временами я беспокоюсь, что его чувства уничтожат и меня, но сейчас мне интересно, сможет ли их огонь согревать и отпугивать хищников, которые охотятся на меня.

Возможно, я боюсь не того человека. Хейден видел самые темные пятна на моей душе и все еще хочет меня. Если этот человек ни перед чем не остановится ради меня, разве может такая преданность быть чем-то, кроме дара?

Он пытается заглянуть мне в глаза, заметив выражение моего лица, и делает резкий шумный выдох. Он проводит пальцами по волосам, наконец позволяя мне увидеть неуверенность за его маской равнодушия. Этот мужчина всегда уверен в себе и во мне.

И я не хочу, чтобы это менялось.

– О чем ты думаешь? –