Рубиновая комната - Паулина Петерс

Виктория примирительно взглянула на голубей, круживших вокруг Трафальгар-сквер, когда на следующий день наконец добралась до своей цели, Национальной галереи. С колонны в синее мартовское небо спокойно, даже равнодушно взирал лорд Нельсон. Путешественники покупали открытки у уличных торговцев.

Девушка с нетерпением предвкушала, как пойдет на выставку вместе с Рэндольфом. Однако она не переставала размышлять о вчерашнем визите к Джеральдине Адэр. Из-за этого разговора отец стал казаться ей еще более чужим, хотя актрисе она поверила. А еще она была уверена в том, что от других любовниц отца большего она не добьется. Ночью ей снова приснился кошмар, и она проснулась, задыхаясь. В панике она пыталась нащупать бумажный пакет на ночном столике и думала, что задохнется, прежде чем нашла и поднесла его к лицу.

«А это еще что такое?» – Виктория с удивлением остановилась и невольно улыбнулась. Перед одним из двух фонтанов стоял маленький мальчик, державший в руках удочку; его отчитывал полицейский. Судя по всему, мальчик пытался ловить рыбу в фонтане. Девушка поспешно вынула из сумочки «Кодак» и сделала несколько снимков. «Сцена из повседневной жизни Лондона, мистеру Паркеру наверняка понравится», – весело рассуждала девушка.

– Виктория… – рядом с ней вдруг вырос Рэндольф. – Я увидел вас с лестницы. Что вы фотографировали? – Тут он тоже увидел малыша, который, понурившись, вытирал слезы с глаз, а затем полисмена.

– Нужно спасти мальчика. Как вы считаете? – поинтересовался он.

– Совершенно согласна с вами.

Они вместе подошли к полисмену и злоумышленнику.

– Констебль, я уверен, что наш друг просто хотел поиграть, – спокойно произнес Рэндольф.

– Возможно, сэр. Но ловить рыбу в фонтане – это нарушение общественного порядка, – проворчал полисмен.

– Я хотел испробовать удочку, – всхлипнул малыш.

– Никто ведь не пострадал, констебль. Все мы когда-то были детьми. – Рэндольф вынул из кошелька пару монет. – Купи себе конфет, – сказал он, обращаясь к мальчику и вложив ему в руку пенни. – Надеюсь, вы не расцените как взятку, если я предложу купить вам пива, – и он протянул полисмену несколько купюр.

– Нет, сэр, благодарю!

Полицейский отдал честь. Мальчик робко улыбнулся Виктории и Рэнольфу и бросился наутек, радуясь, что дешево отделался.

– Это было очень мило с вашей стороны, – сказала Виктория Рэндольфу, когда они поднимались в Национальную галерею.

– Как я уже сказал полисмену, все мы когда-то были детьми, – и молодой человек пожал плечами.

«А я и не предполагала, что Рэндольф может вступиться за маленького несчастного мальчика. Как мило с его стороны!»

Виктория снова пребывала в превосходном расположении духа, и ей не терпелось посмотреть выставку.

Картины Тёрнера^[6] казались Виктории воплощением ярких красок, света и тьмы. Прежде она видела его работы лишь на черно-белых фотографиях. В цвете она прежде видела только картины, постоянно находившиеся в экспозиции Национальной галереи и представленные на выставках. То, что рядом был Рэндольф, усиливало впечатление.

Особенно Виктории нравились виды Лондона, Темза на восходе солнца, или на закате, или в тумане, картины, на которых расплывались контуры города и реки. Больше всего ей понравилась картина под названием «Надвигающаяся буря на море», где невозможно было разобрать, где заканчивается море и начинается небо.

– Мне показалось, что вы где-то совсем далеко, – наконец с улыбкой произнес Рэндольф, когда они вернулись в холл и направились к выходу. – Я даже боялся заговорить с вами, не хотелось мешать. Кстати, вы осознаете, что мы провели на выставке три часа?