Любовь с видом на закат - Татьяна Рябинина

Пока он не напомнил о себе сам:

«Уже на даче? Все в порядке?»

«Да, — ответила я, скрипнув зубами. — Только заехала. Позвоню попозже».

А может, это как раз нормально, такое вот беспокойство? Может, так и ведут себя люди, когда им кто-то дорог, а я просто привыкла к безразличию Эрика? Он никогда не интересовался, все ли со мной в порядке, полагая, что, если случится что-то нехорошее, ему позвонят из больницы. Или из полиции. Или из морга. Может, просто надо к этому привыкнуть и принимать как должное?

Интересно, что легче: привыкнуть к раздражающему или попросить так не делать?

В среду Наташа уехала в город, а мы с Бобром, пользуясь тем, что дождь прекратился, еще раз сходили за черникой. И налепили вареников-пареников.

— А дядя Витя пойдет с нами? — спросило чадо, пока мы собирались.

— Дядя Витя в городе, работает.

— Он пьикойный.

Во как! Интересно, откуда ребенок, который еще даже в садик не пошел, набирается таких слов? Хотя чему удивляться, телевизор смотрит, на детскую площадку с Наташей ходит. Спасибо хоть матом пока не ругается.

Похоже, «пьикойный» дядя Витя Бобру глянулся, уже неплохо. Оставалось только радоваться, что в нем так причудливо смешались моя эмоциональность и рациональность папаши.

Когда Эрик ушел, Бобер пару недель ныл на тему «где папа?», но как-то на удивление легко свыкся с тем, что тот теперь будет жить не с нами. По поводу тети Светы он мимоходом сказал, что она «непьёхая», но углубляться в тему не стал. Дядя Витя вот вообще оказался «пьикойным». Видимо, впечатлил способом поедания вареников. А главное — мне не пришлось осторожно вытягивать, понравился ли ему сосед. Одной головной болью меньше.

Глава 28

Виктор

Повезло, что следующие два дня оказались капитально загруженными. Во вторник я сидел в своем кабинете на Кирочной, смотрел в окно на потоки дождя и думал о том, как Рита по такой погоде мотается по городу. Утром не удержался, отправил ей сообщение с просьбой быть поосторожнее. В ответ получил сухое «хорошо».

Похоже, опять разозлилась.

И ведь обещал себе, что постараюсь держать под контролем это бессмысленное беспокойство, но спохватился, когда галочки в воцапе уже стали голубыми.

Долго рефлексировать на эту тему не получилось: пришли данные по бронированию за июль и на август. А потом без объявления войны собственной персоной вплыла Елена и начала цепляться к каждой мелочи, как будто без ее личного присутствия все пошло прахом. Притом что мы ежедневно разговаривали по телефону и все это обсуждали.

Прямо так достало ее пребывание у одра, что решила последовать моему совету: оставить Славку на сиделку и выйти на работу? Потому что другой реальной причины для этого не было, я справлялся со всем и без нее.

Кстати, заморенной уходом за тяжелобольным она как-то уже не выглядела.

И закралось смутное подозрение, что в воскресенье, когда я приезжал к ним, это был такой спектакль одного актера. Причем не для меня, а для Славки. И говорила она так громко вовсе не случайно, на эмоциях. Месседж, предназначенный для продуцирования чувства вины.

Я столько лет выворачиваюсь наизнанку, но никто не ценит и не хочет компенсировать… материально.

Возможно, это говорило мое предубеждение. Но мысленный чекбокс я заполнил: не всплывет ли снова тема дарственной. Именно сейчас, пока Славка еще официально не признан недееспособным.

Когда-то я писал большой материал на эту тему и досконально изучил судебную процедуру. Именно суд, опираясь на медицинские показатели, определяет, насколько человек способен руководить своими действиями и понимать их смысл. Врач при выписке сказала открытым текстом: интеллект серьезно пострадал, и, скорее всего, ситуация будет развиваться от плохого к худшему. Рано или поздно вопрос об экспертизе может встать во весь рост.

— Витя, ты меня не слушаешь? — возмутилась Лена.

Я действительно ее не слушал. Скилл отключаться и мониторить краем сознания ключевые слова был прокачан до уровня телефонного робота, который включает запись при упоминании абонентами чего-либо общественно опасного.

— Я, кажется, тебе отвечаю. Разве нет?

— Отвечаешь, — хмыкнула она. — А мыслями где-то далеко. И рожа такая блаженная. Ты часом не влюбился, Витюша?

— А тебя это каким-то образом… касается? — в последний момент я удержался от совсем другого, непарламентского слова.

— Ну как бы родственники.

А вот этого говорить, Лена, не следовало. Определенно не следовало.

— Именно как бы. И это прискорбное обстоятельство не дает тебе права лезть в мою личную жизнь. Если у тебя все, то извини. Я занят.

Она выкатилась с оскорбленным видом, а я остался смаковать противное послевкусие. Оборвать ее, конечно, стоило. Шутки шутками, а есть границы, за которые лучше не переходить. Но остался липкий, вязкий осадок. И вспомнились слова Риты: «что будет, если она узнает о нас?»

Я ответил, что будет ураган седьмой категории, которых — ураганных категорий — в реальности всего пять. И он действительно будет. Я, конечно, Ритку в обиду не дам, но помоев напьюсь по самое дальше некуда. И на совместной работе это скажется негативно. До сих пор я сдерживал себя только ради Славки, да и поводов для обострения особых не было. Сейчас все резко сдвинулось в сторону ядерного конфликта.

Отвлечься удалось вполне так мальчиковым способом. Нет, не подрочить под столом, у нас есть и другие средства. Машинки, например. В садике игрушечные, потом настоящие. Позвонил менеджер из сервиса, где я чинил Крокодила, и сказал, что есть покупатель. Оформление через салон, при покупке новой машины возможен трейд-ин, кредит и прочие плюшки.

За последние недели я как-то с этой темы немного соскочил. Крокодил вел себя хорошо, да и не до того было. Продавать или нет? Хоть монетку бросай. Конечно, если уж начал сыпаться, надо поскорее избавляться, пепелац такого класса теряет цену катастрофически, но я был не из тех, кто легко расстается с любимыми вещами, а машина все-таки больше, чем вещь.

Решил поехать и посмотреть на месте. Когда показали точно такого же Крокодила, даже масть один в один, только нового, стыдно сказать, почувствовал себя большим предателем, чем в тот момент, когда снял со стены свадебную фотографию.

Прости, мужик, нам с тобой было хорошо, но… время неумолимо.

Перешел дорогу и в салоне подписал договор на покупку нового Лендровера в трейд-ин. Кое-каких мелких опций не хватало, обещали поставить до завтра. Кредит не понадобился,