Безжалостный альфа - Си Джей Праймер

избавиться от этих чертовых штанов. Как только я, наконец, стягиваю их и отбрасываю в сторону, мой взгляд возвращается к ее телу, распростертому передо мной во всей его обнаженной красе, и я подношу кулак ко рту и прикусываю его, чтобы подавить стон при виде нее.

— Черт возьми, ты сексуальна, — бормочу я, пока мои глаза исследуют каждый дюйм ее кожи, останавливаясь на покрасневшей, сморщенной плоти над пупком.

Огнестрельное ранение.

Почти все зажило, но от одного взгляда на это, осознания того, что это случилось, меня пронзает острая боль. Если бы Дженкинс не был таким никудышным стрелком, эта пуля могла бы оборвать ее жизнь сегодня. Я наклоняюсь над ней, провожу пальцами по поврежденной коже, прижимаюсь губами к отметине.

— Мне жаль, что так получилось, — прохрипел я, снова нежно целуя его. — Мне жаль, что меня там не было.

— Не надо, — шипит Слоан, поднимая голову и тряся ею. — Не сейчас.

Она снова зарывается руками в мои волосы и наклоняет мою голову вниз, приподнимая бедра, чтобы направить меня между своих бедер и показывая, как именно она намерена заставить меня замолчать.

Не то чтобы я жаловался. Я дрочил на мысль о том, чтобы зарыться языком между ее бедер, по меньшей мере дюжину раз с тех пор, как слизал ее вкус со своих пальцев в тот день в конференц-зале.

Я скольжу вниз по ее телу, прижимая ладони к внутренней стороне бедер, чтобы раздвинуть ее шире, прежде чем погрузиться внутрь, проводя языком по всей длине ее щели.

Слоан прерывисто дышит, ее пальцы крепче сжимают мои волосы, когда она приподнимает бедра, преследуя мой язык.

— Ты чертовски восхитительна, герцогиня, — стону я, покусывая зубами губки ее киски. — Катайся на моем лице, пока не кончишь, детка.

Я лижу между ее складочек, ощущая сладкий, острый вкус ее возбуждения, танцующий у меня на языке. Она трется о мое лицо, когда я опускаюсь к ее центру, практически задушив меня своей жадной киской — но опять же, я могу придумать способы и похуже. Слоан извивается, постанывает и тянет меня за волосы, пока не овладевает мной именно там, где хочет, мой язык касается чувствительного бугорка ее клитора, ее бедра дрожат у меня за ушами.

Я дразню ее вход кончиком пальца, ее внутренние стенки сжимаются вокруг меня, когда я погружаю его в нее. Я толкаю его внутрь и наружу, затем добавляю еще один, растягивая ее, чтобы она была готова принять мой член. Она двигает бедрами, преследуя мои пальцы, мой язык. И как только я обхватываю губами ее клитор, ей не требуется много времени, чтобы достичь грани оргазма — я знаю все явные признаки того, что она близка. Отрывистое ее дыхание, слабые всхлипы, напряжение ее мышц.

И я точно знаю, что ей нужно, чтобы пересечь финишную черту.

Я сосу сильнее, двигая пальцами внутрь и наружу, и она красиво опускается на край блаженства, раскрываясь подо мной. Напряженный крик срывается с ее губ, когда она распадается на части под моим языком, киска сжимает мои пальцы, когда ее сотрясает оргазм. Мой член тяжело висит у меня между ног, пульсируя от желания. Я не уверен, что мне когда-либо было так тяжело в моей гребаной жизни — если я не войду в нее в ближайшее время, это действительно может убить меня.

Я отталкиваюсь от выступа, расстегиваю пуговицу на джинсах и стягиваю их с бедер, чуть не спотыкаясь в спешке, чтобы сбросить их с ног. Голова Слоан склоняется набок, ее глаза прикрыты тяжелыми веками, когда она наблюдает, как мой член высвобождается, ее розовый язычок высовывается, чтобы облизать губы.

И да, я бы с удовольствием засунул свой член в эти пухлые губки и трахнул ее в горло, но я слишком близок к краю, чтобы заниматься прелюдией. Я хочу быть похороненным глубоко в ее влагалище, когда кончу, заполняя ее и заявляя права на нее как на свою собственную. Потому что она всегда была. Всегда будет.

Моя.

Дело не в чувствах, эмоциях или неопределенном статусе наших отношений; это глубоко укоренившаяся первобытная потребность, животное стремление утвердить свое господство и заявить о своих правах. Потому что, как я однажды сказал Аресу, Слоан никогда не не будет с кем-то другим. Возможно, я не знаю, куда мы должны двигаться дальше, но я знаю это наверняка.

И судя по тому, как она смотрит на меня, она тоже так думает.

Я снова подхожу к выступу, хватаю Слоан за ноги и сдвигаю ее вбок, пока ее задница почти не свисает с края, закидывая ее ноги себе на плечи. Затем я обхватываю рукой свой болезненно твердый член, проводя головкой по ее скользким складочкам, пока она не начинает хныкать, требуя большего, вращая бедрами, когда я располагаю кончик у ее входа.

Низкий стон вырывается у меня, когда я толкаю бедра вперед, чтобы скользнуть домой, ее внутренние стенки растягиваются вокруг моего обхвата и душат мой член. Я стискиваю зубы от желания выплеснуть свою ношу прямо здесь и сейчас, мои пальцы оставляют синяки на ее икрах, когда я прижимаю их к своей груди, погружаясь глубже.

— Черт, — рычу я, замирая на мгновение, когда погружаюсь по самую рукоятку, мой таз плотно прижат к ее. — Эта гребаная киска…

Я выхожу наполовину, затем снова вхожу глубоко, бормоча свои мысли вслух сквозь стиснутые зубы.

— Черт возьми, девочка. Это чертовски приятно.

Слоан стонет, выгибая спину, хватаясь за свои сиськи и сжимая их, когда я начинаю входить в нее. Все это время я наблюдаю за ней с пристальным вниманием, в полном восторге от того, насколько она чертовски сногсшибательна.

Меня. Она выбрала меня.

Все эти годы в прошлом и снова прямо сейчас. Любой парень отдал бы левую руку, чтобы оказаться в моей позе между ее великолепных бедер, но я счастливый сукин сын, которому она досталась. Моя герцогиня. Моя гребаная королева.

Моя луна, мой волк шепчет где-то на задворках моего сознания, и это только заставляет меня вбиваться в нее сильнее, когда она кричит в экстазе.

Я раздвигаю ее ноги шире, опуская их по обе стороны от своих бедер, и наклоняюсь над ней, обнимая рукой за спину. Как будто ее тело полностью настроено на мое, она немедленно обвивает руками мою шею, и я запечатлеваю поцелуй на ее губах, поднимая ее, прижимая к себе и насаживая на свой член.

Это определенно лучшая часть разницы в размерах между нами. Слоан такая чертовски маленькая, что я