По осколкам льда - Ана Райт

но сейчас ей нужно было сказать то, во что Николай бы без сомнений поверил. Но никакие толковые объяснения не приходили на ум. Аня отодвинулась от него в дальний угол кровати, поджав под себя ноги, и так холодно, как только была способна, произнесла:

– Уходи, пожалуйста.

– Почему? – с недоумением спросил Николай. Он выглядел растерянно, не понимая, откуда взялся этот холод. Ведь еще вчера царила идиллия. – Что изменилось за одну ночь?

Аня саркастично улыбнулась, скрывая боль, поражавшую сердце. Глаза уже краснели от слез, которые она сдерживала, глядя на Колю. Она сгорбилась и начала перебирать пальцами плед, сглатывая обиду на весь мир.

– Когда ты ушел, я кое-что поняла насчет нас.

Николай, вскинув бровь, не мигая, взглянул на нее. Когда Аня подняла голову, она увидела в голубых глазах горечь и непонимание. Знала, что его сердце разорвется от ее слов и этой жестокой пытки, что подготовила им судьба. Но ничего не могла поделать.

– И что же ты поняла? – хриплым голосом уточнил Коля. Радость после победы улетучилась, сменившись серьезностью и озадаченностью.

– Что мы слишком любим то, чем занимаемся, и никогда не принесем это в жертву любви. – Аня закусила губу. – Ты питаешь страсть к хоккею, я – к фотографиям. И мы оба никогда от этого не откажемся.

Оправдание показалось Николаю до невозможности абсурдным. Он вскочил с кровати и, запустив пальцы в волосы, начал расхаживать по комнате. На лбу вздулась вена, которая была тем виднее, чем больше он напрягался. Коля не хотел, чтобы Есения и Леша услышали ссору между ними, однако все же повысил голос, поддавшись эмоциям:

– А почему мы должны отказаться? Мы ведь вчера обсудили эту тему. И я сказал, что не требую от тебя переезда в Минск. Я понимаю, насколько тебе важна работа в редакции, и не прошу жертвовать карьерой ради меня.

«Знаю, любимый. Если бы я только могла все тебе рассказать, объяснить, почему так поступаю. Если бы я только могла, не причинила тебе той боли, которую собираюсь причинить».

– Пока не требуешь, – на выдохе сказала Аня, собрав волю в кулак. Держаться было неимоверно тяжело, но она должна оттолкнуть его так, чтобы он поверил. – Но настанет день, когда мы не выдержим. И кто-то из нас точно потребует жертвы. Я не намерена уходить из издательства. Между тобой и карьерой я выбираю второе. Я много работала, чтобы получить это место.

Каждое слово Ани приводило Николая во все большую ярость. Каждое новое оправдание он считал глупее предыдущего. Он чувствовал: дело вовсе не в том, что им придется быть на расстоянии какое-то время. Ведь вчера все было иначе: она откликалась на каждое прикосновение, трогала его волосы и так сильно прижималась к груди, будто хотела раствориться в объятиях.

– Я ничего не понимаю! Я думал, что вчера мы все решили! – Николай ударил рукой по комоду, глядя на отражение Ани в зеркале.

На мгновение у Ани замерло сердце. Неистовая дрожь охватила все тело. Ее страшил не гнев Николая, на чувствах которого она сейчас играла. Ее пугала его настойчивость и нежелание поверить ее словам. Ведь еще немного, и Аня точно сдастся, подбежит к нему, обнимет и расскажет правду. Правду, которая нанесет вред обоим. Наперекор собственным страхам Костенко отогнала эти мысли, и лицо ее приняло сосредоточенное выражение.

– А почему обязательно должно что-то случиться? Неужели не можешь принять, что я не испытываю к тебе тех же чувств, что ты ко мне?

Николай повернулся к Ане и усмехнулся. Не испытывает тех же чувств, что и он? Ложь. Коля прекрасно знал это. Не может человек, который не любит, смотреть так, как она глядела на него вчера.

– Не верю. – Взгляд Николая опустился на ее шею. – Ты до сих пор хранишь кулон, который я подарил тебе.

Черт бы побрал его внимательность к деталям! Аня насупилась, взглянув на кулон, а потом перевела якобы пренебрежительный взгляд на Колю. Она хотела всем своим видом показать, что он ничего для нее теперь не значит. Смотрела так, будто Николай был ей противен. Говорила так, словно не была заинтересована в нем. Вела себя так, чтобы Литвинов возненавидел ее и уехал.

– Придется поверить. – Для пущего убеждения Аня сорвала кулон с шеи и бросила его на кровать. – Наша любовь приносит только вред, слезы и боль. Я не хочу это переживать. Я ненавижу тебя!

Костенко встала с кровати и направилась к двери, чтобы выставить Николая за порог; муки, которые она испытывала в этот момент, были невыносимы. На ее шее словно появился камень, повисший смертельным грузом. Она сгибалась под его весом и готова была упасть от безысходности и слабости.

– Ты любишь меня, – повторял Николай. – Если думаешь, что я откажусь от тебя, то глубоко заблуждаешься. Мы легко можем проверить, лжешь ты или говоришь правду.

Коля, медленно шагая в сторону Ани, не отводил от нее взгляда, наблюдая за реакцией. Она, загнанная в угол, растерялась. Ее рука застыла на дверной ручке, на которую она собиралась надавить несколько секунд назад. Ноги будто приросли к полу. Костенко, угадав по глазам его намерения, насторожилась. Знала, что ослабеет от одного его прикосновения. Не могла позволить ему переломить ее внутренний стержень, взращенный с такой силой.

– Не приближайся ко мне, – только и смогла произнести Аня, нервно сглатывая.

– Я изучил тебя. Если ты говоришь не приближаться, это значит абсолютно противоположное. – Коля подошел к Ане вплотную и уловил ее сбившееся дыхание.

– Не надо, – облизнув пересохшие от волнения губы, попросила она.

– Как не надо? Вот так? – Николай наклонил голову и прижался к ее разгоряченной щеке. Он не переходил границу и не целовал ее. Ему было достаточно того, что она дрожала лишь от его близости.

Аня выдохнула, прикрыв глаза дрожащими ресницами. Слезы готовы были политься ручьем, а ладони – обхватить мужскую спину в поиске опоры и поддержки. Некоторое время они стояли неподвижно, погрузившись в молчание. Аня никак не могла произнести слова, которые крутились на языке. Едва она приоткрывала рот, чтобы что-то сказать, как ее голос предательски ломался и дрожал.

– Ты правда считаешь, что нам лучше расстаться? – зарывшись носом в ее волосы и вдыхая лавандовый аромат, спросил Николай. Его левая рука уже лежала на ее спине, а правая ладонь касалась волос. Коля прижимал к себе Аню так, словно боялся, что она растворится.

– Да, – твердо ответила Аня. – Тот поцелуй ничего не значит. Я… я солгала тебе вчера, потому что не хотела обидеть. Из вежливости не оттолкнула, а сейчас понимаю, что нужно было это сделать.