Невинная любовь - Бусе Кудун

Динчера, ком становился все более ощутимым. Иногда он спускался к сердцу и желудку. Я пыталась привести Динчера к мечте, а теперь даже не была уверена в том, что у него хватит духу выйти на сцену сегодня вечером. Телефон в кармане спортивного костюма завибрировал, я встала и ответила на звонок.

– Слушаю, Мина?

– Мы будем на месте через десять минут. Что это там играет на заднем плане? Ты на улице?

Группа озорных подростков проехала по району с громкой музыкой. И да, я достаточно взрослая, чтобы называть молодых людей, разъезжающих по району, озорниками.

– Я в пиццерии. Придете сюда?

– Ты собираешься сидеть с Нисой в пиццерии? Ты еще не собираешься домой? Я же сказала тебе еще на прошлой неделе, что оставлю ее с тобой.

Я широко раскрыла глаза и огляделась вокруг, словно очнувшись от глубокого сна.

– Ты приедешь, чтобы оставить Нису?

– Я же говорила тебе, что мы с Октаем собираемся провести ночь наедине, повеселиться, а на следующий день вернуться за Нисой! Ай, Нисан, только не говори, что ты забыла! Я даже волосы уже уложила.

Я глубоко вздохнула и дала Мине еще несколько секунд, чтобы выплеснуть гнев.

– Ты ведь не пьяна, правда? Мы можем оставить ее у тебя на ночь? Семья Октая и моя будут сорок лет жаловаться, если мы скажем, что хотим оставить Нису на ночь.

– Нет, я не пьяна. Я присмотрю за ней. Твои родители должны понять, что ты не обязана сидеть дома только потому, что у тебя есть ребенок.

– Приди и скажи им это.

– О, боже! Никогда!

Моя реплика рассмешила Мину. Однако в этот момент у меня по коже побежали мурашки.

– Почему? Мама любит тебя. Может, ты…

Нет. Я больше никогда не буду вмешиваться в дела чужой семьи. И вообще, если это возможно, я навсегда закрою рот!

– Что происходит? Опять что-то случилось?

– Если я скажу тебе, то почувствую себя еще хуже. Лучше я промолчу.

– Завтра я приеду за Нисой одна, и обо всем поговорим! Мы скоро будем.

Мысль о том, что сегодняшний вечер я проведу с Нисой, немного ослабила тревогу. Объятия ее маленьких ручек сделают меня счастливее. Это действует на меня лучше, чем поедание пиццы. К тому же это убережет меня от того, чтобы поехать к Динчеру.

Посмотрев на часы на экране телефона, я поняла, что уже давно прошло то время, когда Динчер обещал позвонить мне. Конечно, поклонники могли настоять на том, чтобы ребята сыграли еще несколько песен. Но даже в обычные дни Динчер чувствовал себя неважно и рано уходил со сцены. А сейчас продолжительные овации вряд ли смогут удержать его на сцене. Вот почему он не хотел, чтобы я присутствовала на его концерте. Динчер просил меня не приходить, потому что боялся, что выступит плохо. Однако я слушала его с восхищением, даже когда он брал самые высокие ноты хриплым голосом.

Поскольку Динчер подвел группу во время фестиваля, от него теперь требовалось выходить на сцену без каких-либо отказов и оправданий, если только он не сможет доказать, что действительно болен и лежит в постели. Хотя время от времени Динчер и жаловался на друзей, но не хотел их терять. Кто захочет потерять верных друзей, с которыми можно быть рядом и в хорошие, и в плохие дни?

В моей голове внезапно возникло лицо Эге, и я поняла, что мы давно не общались. Я верила, что недопонимание или расстояние не смогут разрушить крепкую дружбу, но молчание Эге казалось мне неправильным.

Нисан: «Что делаешь?»

Вскоре телефон завибрировал. Если Эге мог так быстро ответить на мое сообщение, то почему не написал сам?

Эге: «Работаю. А ты?»

Нисан: «Сегодня вечером мне поручили присматривать за Нисой. Но я чувствую, что мне это надо, поэтому не стану жаловаться. Иногда людям необходимы милые улыбки детей».

Эге: «Хорошего времяпрепровождения».

Нисан: «Ты свободен на следующей неделе? Может, угощу тебя кофе, прочту тебе пару глав и обсудим их?»

Эге: «Сейчас я не могу сказать ничего определенного. Напишу, когда буду свободен».

Эге: «Мне нужно ответить, у меня звонит телефон. Давай поговорим позже, хорошо?»

Нисан: «Хорошо!»

Возможно, он злится на меня из-за того, что у меня не было времени на общение после фестиваля? Если так, то Эге прав. Мне следовало прийти к нему, приготовить его любимую пасту и рассказать, что я наконец-то нашла настоящую любовь. Было бы несложно наверстать упущенное, но я чувствовала себя иначе, когда перестала делиться с Эге всем, что происходит, как раньше.

Мысли об Эге испарились, когда рядом со мной остановилась машина и свет фар ударил прямо мне в глаза. Через несколько секунд ко мне подошли Мина и Октай с Нисой, которая спала в автокресле. Я встала и обняла подругу, с которой давно не виделась, а взгляд Мины остановился на моем спортивном костюме, испорченном отбеливателем.

Казалось, она изо всех сил старалась намекнуть мне, что нельзя выходить на улицу в таком виде, даже чтобы купить еды!

– Приветствую вас и желаю хорошо повеселиться, – пробормотала я как можно бодрее.

– Может, оставим Нису с кем-нибудь еще, а ты пойдешь с нами? – Предложение Октая явно намекало на то, что у меня жалкий вид.

– Все в порядке! Я буду дома. С кошкой. И ребенком. Есть чипсы.

Но я, видимо, не смогла убедить их в том, что у меня все в порядке.

– Мы оставим Нису с мамой, пока ты будешь собираться, – сказала Мина. – Я сделаю все, что угодно, лишь бы ты вылезла из этих спортивных штанов.

– Я ждала, когда ты мне скажешь об этом.

– Я не собиралась говорить ничего такого, от чего тебе стало бы еще хуже, но не смогла удержаться.

– Я знаю, все в порядке.

– Не думаю, что проблема в спортивном костюме, – сказал Октай, накаляя обстановку.

– Думаю, если вы задержитесь еще немного, мы все наденем спортивные костюмы и останемся дома.

– Давай, до встречи, моя дорогая подруга! Береги себя! Ты выглядишь чудесно! Оставь кресло и сумку, Октай. Пойдем, мы уходим.

Мина отправила Октая на водительское сиденье машины, а сама быстро приблизилась ко мне.

– Мне неловко оставлять тебя в таком состоянии, не зная, что произошло, – сказала она шепотом. Ее большие глаза обеспокоенно блуждали по моему лицу. – Но этот человек за последнюю неделю только и делал, что получал замечания от своего директора. Он не спал только потому, что ждал, что сегодня ему будет весело.

– Не беспокойся обо мне и наслаждайся. Иначе мне станет еще