Развод? Прекрасно, дорогой! - Евгения Серпента

- Прикольно, - одобрила я. – Молодца Димон. Надеюсь, что Пашечка ее не подберет. Хотя… если подберет, так им обоим и надо.

- Ань, а по компании ты ничего не узнавала? - посерьезнела Натка. - Сентябрь еще хуже, чем август. Расходы растут, доходы падают. Я теперь уже почти не сомневаюсь, что Пашка сливает.

Я тоже не сомневалась. Дивиденды на акции начислялись ежемесячно, и за сентябрь они получились совершенно неприличные. Исходя из того, что пакет у меня был скромный, я вообще не рассматривала это как статью дохода, скорее, как приварок. Большая часть капнувших при разводе денег ушла на покупку Генкиной квартиры, но в конце сентября я получила свою половину от проданного дома и положила деньги на депозит. Даже не будь у меня вообще никаких заработков, можно было бы прекрасно жить на проценты. А еще в заначке оставалась Юлина квартира, которую я решила не продавать. Пусть будет – есть не просит. Сдам в аренду. И это я еще не считала то, что полагалось по договору с  важными господами . Но неважно. Дивиденды – это было, можно сказать, делом принципа.

Артем мне пока ничем не помог, хотя прошел почти месяц. Я даже подумала, что он забыл, и осторожно попыталась напомнить, но напоролась на рогатину.

Сощурившись по-кошачьи, он посмотрел в упор и сказал так, словно высек на могильной плите:

- Аня, у меня хорошая память. Не надо повторять по двадцать раз. Если я ничего не говорю, значит, мне нечего сказать. Ни в положительном смысле, ни в отрицательном.

В переводе на босяцкий это означало: захлопнись и отвали. Что я благоразумно и сделала. Отметив про себя, что иногда Артем становится просто копией папаши. Внешне они не были похожи, но интонации и взгляд… Раньше я думала, что ледяными бывают только голубые и серые глаза. Оказалось, что и карие тоже – еще как!

Через неделю Артем уезжал на несколько дней в Москву и неожиданно заехал по пути в аэропорт.

- Подумал, что не помешает перепихнуться на дорожку, - заявил он с порога, потянув шнурок моих домашних штанов. – На ход коня.

И я бы даже поверила. Ну правда, перепихнуться – это святое. Но что-то не билось.

Во-первых, самый маньячный голод, когда мы готовы были трахаться по двадцать пять часов в сутки, уже пригас, войдя в здоровое сумасшедшее русло. К тому же последний раз занимались этим делом не далече как этой ночью. Во-вторых, он никогда не смешивал личное и рабочее. В Москву ехал на суд, поэтому не стал бы делать крюк чисто ради экспресс-секса. Скорее, предпочел бы приехать в аэропорт пораньше и еще разок полистать документы в вип-зале. Да и глаза блеснули как-то… опасно.

Но уточнять я не стала. Притворилась, что поверила.

- А кстати… - сказал Артем, уже одеваясь в прихожей. Как будто что-то вспомнил. Открыл сумку и достал синюю папку. – Полистай на досуге. Полагаю, тебе будет интересно. Потом скажешь, что думаешь.

Он ушел, я открыла папку, просмотрела одну страницу, другую – и тихо охренела.

Глава 60

Начало было банальным и, в общем-то, предсказуемым. Что-то вроде результатов независимого аудита, которые четко и недвусмысленно говорили о попытке умышленного банкротства. Тут были и заведомо невыгодные сделки, и переводы денег на сторонние счета, и продажи по заниженным ценам, и много чего еще интересного.

Неужели он правда думал, что все это прокатит? Вроде бы экономист по образованию, да и карманный юрист в компании имеется. Видимо, рассчитывал тихо слить деньги, оформить банкротство и уйти на дно. Заморозка активов с подачи Малиновского его припугнула, и когда после развода арест сняли, решил, что надо действовать быстро. Вот только быстро – это чаще всего грубо.

Как говорил Остап Бендер, низкий сорт, нечистая работа*.

Я знала, что за умышленное банкротство можно и присесть, если ущерб перевалил за какую-то определенную сумму. Может, Артем намекал на это, когда оставил мне папку? И что тогда? Кажется, назначают внешнего управляющего?

Я перевернула страницу, начала читать дальше – и уже на середине первого абзаца замерла с отвисшей челюстью. Сделала пару глубоких вдохов и выдохов, немного пришла в себя и отправилась на кухню, сжимая папку мгновенно вспотевшими руками. Приготовила кофе, щедро плеснула туда коньяку, села за стол и стала читать дальше.

Вторая часть расследования очень подробно излагала, как шесть лет назад Павел Григорьевич Дроздов, исполнительный директор торгово-закупочной компании «Эвелин», заказал убийство совладельца и генерального директора этой же компании Самуила Марковича Бохмана.

- Господи, господи… - шептала я онемевшими губами и не знала, что сказать, о чем попросить. Или надо было поблагодарить за то, что он избавил меня от такого мужа?

Шесть лет я жила под одной крышей с убийцей. Садилась с ним за стол, ложилась в постель… Как хорошо, что у нас не могло быть детей!

Я ходила по квартире взад-вперед, мешком плюхалась на диван, смотрела в потолок. Вставала, снова пила кофе с коньяком, смотрела в окно. Сигнал пришедшего сообщения ударил по нервам, как хлыст.

«Прилетел», - лаконично докладывал Артем.

«Позвони, когда приедешь в гостиницу», - написала я, не попадая трясущимися пальцами по нужным буквам.

Звонок раздался только через час.

- Ну как? Прочитала? – поинтересовался Артем. – Согласись, на все это нужно было немало времени.

- Да… И что теперь?

- Что теперь? А теперь все зависит от тебя, Аня. Знаешь, как патриции на гладиаторских боях пальчик показывали? Вверх – пусть живет, вниз – добить. Куда ты пальчик повернешь, так и будет. Могу хоть завтра дать отмашку, и дело возобновят по факту вновь открывшихся обстоятельств. Умышленное убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору в целях наживы. Особо тяжкое, срок давности пятнадцать лет. На пожизненное вряд ли потянет, но на пятнашку – вполне. Будь я его адвокатом, может, и до десятки скостил бы, но я же не буду. А можно предложить Пал Григорьичу сделку.

Артем замолчал, и я словно вживую увидела его лицо с жестко проступившими скулами и ледяными, как полярная ночь, глазами.

- Он возвращает слитые деньги и отдает тебе по дарственной все акции, - продолжил он после паузы. – А мы даем ему возможность свалить за границу. Ну… или же вариант комбо – когда на границе его задерживают и с музыкой увозят в СИЗО. Это, конечно, подло, но…