Я твоя пленница - Алёна Рю

– Хотел бы я всё исправить, – еле слышно произнес Алтимор.

Я задумалась. Убитых вернуть нельзя, как и восстановить разрушенные судьбы. Но было то, что принц и будущий император сделать мог.

Я присела и оказалась с Алтимором на одном уровне.

– Я знаю, что поможет тебе отвоевать трон, – проговорила я. – И навсегда изменит лицо империи.

Принц посмотрел на меня одновременно с удивлением и надеждой.

– Ты должен отменить рабство, – продолжила я. – Освободить всех рабов по всей стране. Навсегда избавить их от цепей, а империю – от этого дикого обычая. Все люди должны быть свободны и получать за труд деньги.

Алтимор моргнул, явно переваривая услышанное.

– Тебе кажется это невозможным, – добавила я. – Но великие люди делают невозможное. Ты войдешь в историю как первый император, вытащивший страну из темных веков.

Принц сел и, сложив пальцы в кулак, приложил к подбородку.

– Не всем это понравится. Дворяне, купцы, работорговцы…

– Людей нельзя держать в плену, Ал, – сказала я почти с интонацией Кириана. – Сейчас тебе кажется, что так было всегда. Что это незыблемая традиция. Но можно жить и по-другому. Перемены, если хочешь, и есть суть исторического процесса. Ты не обязан быть своим отцом. Не обязан следовать его воле. И не обязан править, как это делал он.

Я видела, что Алтимор меня слушал. Действительно слушал, а не делал вид.

– Народ тебя тоже поддержит, – я села рядам. – Потому что за тобой будет огромная сила. Рабам нечего терять, кроме своих цепей. Если ты поведешь их к свободе, они пойдут за тобой до конца. Против Арвина, против императора, против кого угодно.

– Но… – задумчиво проговорил Алтимор. – Неужели они мне поверят? И не посчитают, что я лишь воспользуюсь восстанием, чтобы усесться на трон. Я бы на их месте не стал верить опальному принцу, который бы к ним никогда не пришел, будь у него выбор.

– Но ведь выбор у тебя есть, – напомнила я. – Ты всё еще можешь обратиться к Иссиль и призвать на помощь Риферот. А можешь решить проблемы своей страны внутри нее.

– В этом ты права, – согласился принц. – Но мой вопрос остается.

– Я слышала, что во главе восстания стоят мои соплеменники. Мы можем попробовать договориться с ними.

– Уж они поверят мне в первую очередь! – Алтимор горько усмехнулся.

– Я объясню…

– Нет, Ниа, это слишком опасно, – он взял меня за руку и легонько погладил по костяшкам пальцев. – Часть меня так не хочет с тобой расставаться, что готова зацепиться за любую возможность побыть рядом дольше. Но я не могу идти на поводу у этого желания. Ты и так сделала для меня слишком много. Тебе надо выбираться из города, а не рисковать еще больше.

– Чтобы жить в империи, где процветает рабство? Зная, что я могла это изменить?

Я посмотрела принцу в глаза.

Алтимор поднес мою руку к губам, и по моему телу словно пробежались искорки разрядов.

– Этим ты меня и восхищаешь, цветочек, – сказал принц, целуя мою ладонь. – Может, ты и не дочь вождя, но ты настоящая принцесса.

Не выдержав, я подалась к нему. Алтимор прижал меня к себе и на этот раз поцеловал в губы. Его пальцы прошлись по моим рыжим волосам, а затем погладили по спине.

Мне хотелось прижаться к нему еще больше. Навсегда раствориться в этих объятьях, унестись, исчезнуть, чтобы уже никто и ничего не мешало нам быть вместе. Но реальность не хотела отпускать.

Алтимор чуть отстранился и, упираясь своим лбом в мой, тихо спросил:

– Ниа, неужели я заслужил твое доверие? После всего…

– Я не боюсь ошибиться, – уверенно сказала я, гладя его по ежику волос. – На кону жизни сотен тысяч людей. Если не рисковать ради такого, то для чего в жизни вообще стоит рисковать?

– Ради любви? – принц улыбнулся краешком рта и, поцеловав меня в нос, поднялся на ноги. – Хорошо, Ниа, будь по-твоему. Нам нужно найти, где твои соплеменники прячутся. Вряд ли в городе. Но здесь наверняка есть люди, которые знают, как с ними связаться.

– Тогда где нам начать?

– Придется пройтись по злачным местам и порасспрашивать народ. Думаю, будет лучше, если ты подождешь у Береники.

– Нет, – я скрестила на груди руки.

– Ниа, туда, куда я пойду, девушке не место.

– Без меня у тебя еще меньше шансов, – возразила я. – Особенно если тебя узнают.

– Когда люди смотрят на принца, они видят богатство и славу, а не запоминают лицо.

– И все же… Я для лингов своя, и вполне естественно, если я их буду искать. А вот твой интерес может показаться подозрительным.

Алтимор задумался на минутку и едва не подпрыгнул от посетившей его идеи:

– Если не замаскировать меня под беглого раба…

Мы принялись обсуждать его план, но всё никак не могли договориться. Принц хотел оставить меня дома, а я не собиралась отпускать его одного. В итоге сошлись на том, что надо вернуться к Беренике. Я надеялась, что она поможет нам с маскировкой. А Алтимор, видимо, рассчитывал, что она убедит меня отсидеться у нее.

Возвращались мы уже не по крышам, а по мощеным улочкам Фортундейла. Старались не рисковать и патрули лишний раз обходить стороной. Но даже попадавшиеся по пути стражники нас не узнавали. И все же мне думалось, что принцу сойти за раба будет намного труднее, чем притвориться горожанином. Он был слишком чист и ухожен. И спину держал ровно, как солдат на смотре. Если мозоли от тренировочного меча еще могли сойти за трудовые, то что делать с белой кожей, не знавшей загара? А самоуверенный взгляд, гордо поднятый подбородок… Нет, тут надо было подготовиться основательнее, чем просто переодеться.

Все эти соображения я высказывала Алтимору, пока мы шли.

– Так что если ты просто будешь уверять, что беглый раб, – заключила я. – Тебе никто не поверит. Наверняка в их движение уже пытались проникнуть доносчики…

Принц чуть сжал мою руку.

– Смотри, – он указал на горевший в доме Береники свет.

Сквозь белую занавеску на окне виднелся мужской силуэт.

Глава двадцать третья. Яма. Часть I

– Я пойду первым, – заявил Алтимор. – А ты спрячься за углом.

– Куда ты, – я успела ухватить его за локоть. – Тебя же ищут, а не меня.

Может, искали и меня тоже, но понятно, что стражников больше интересовал сбежавший принц.

Стоило мне пересечь порог, как гость Береники вскочил со стула. А я бросилась ему на шею.

– Кириан, ты