Зачем нам любовь. Том 1 - Маргарита Дюжева

— И что это было? — без предисловий начал Ярослав.

***

— Альбина.

— Я уже понял, что не дед Мороз. Почему она к нам подсела?

— Понятия не имею. Может, заскучала.

И ведь не соврал. Не было у меня логичных объяснений ее поступку. Одни только маты.

— Никогда не скучала, а тут вдруг печаль-тоску словила?

Я пожал плечами.

Тут еще Арсений масла в огонь подлил:

— Это выглядело так, будто она пришла знакомиться с родственниками жениха.

У меня аж в задницу кольнуло от этих слов.

— Ты фигню-то не говори. Мы давно расстались. Я женат на Есении, и не несу ответственности за действия посторонних.

Даже удивительно, насколько уместно в этой ситуации прозвучало слово «посторонних» по отношению к Альбине. Раньше не понимал этого, а сейчас прочувствовал каждой клеточкой.

Рядом с моими братьями, моей семьей она была именно посторонней.

Раньше я был готов сделать ее частью этой жизни. Стремился к этому всеми силами, но сейчас ситуация поменялась. Причем гораздо сильнее, чем я мог себе представить.

— Рад это слышать, — строго сказал Ярослав, включая режим строго старшего брата, — Сеньку обижать не смей.

— Да не обижаю я ее. Все у нас хорошо!

— Хорошо, когда у всех все хорошо.

На этом неудобный разговор закончился, но по тому, как переглянулись братья, было понятно, что вопросы еще остались.

Спасибо, Альбина. Вот уж удружила от души.

Если честно, я разозлился. Так разозлился, что за весь оставшийся рабочий день не смог успокоиться и, еле дождавшись вечера, рванул к Але.

Она встретила меня с самым скорбным выражением лица. Как будто жизнь окончена, все пошло прахом и нет ни малейшего просвета на сером горизонте. В глазах непролитые слезы, губы искусаны чуть ли не до крови.

— Приехал? — спросила грустно.

Почему-то эта грусть не нашла во мне отклика.

— Поговорить надо. О твоей дурацкой выходке.

Аля вздрогнула, вскинула на меня удивленный взгляд, как будто и правда не ожидала такого разговора:

— О дурацкой выходке?

— Вот скажи, чем ты думала, когда подсаживалась к нам? Я же вроде русским языком объяснял, что подобные вещи неуместны. Или тебе до сих пор кажется, это все это игра, которую в любой момент можно прервать?

— Марат, как ты со мной разговариваешь!

— Я разговариваю совершенно спокойно, как со взрослым человеком, который должен осознавать последствия своих поступков и отвечать за них.

— Я ничего плохого не сделала, — она задрожала подбородком, — просто хотела пообедать вместе с вами. Что в этом такого?

— Что в этом такого? Серьезно? Приходит бывшая, садится рядом с женатым мужиком и, наивно хлопая глазами, спрашивает «я вам не помешаю»?! Ты и правда не понимаешь, как это выглядело со стороны?

— То есть я для тебя бывшая.

— Для меня – нет. Для остальных – да.

Ее аж затрясло:

— Блеск! Просто блеск! И что ты предлагаешь мне делать? Молча сидеть в сторонке и смотреть, как все обо мне забывают?

— Год. Аль. Год! Уже даже меньше. Не усложняй. Мы и до этого скрывались, чтобы твой отец не вставлял палки в колеса. Так что нам не привыкать. — тут я вспомнил, как подозрительно присматривались братья к нам в кафе, и не сдержался: — На что ты рассчитывала, пытаясь заставить меня высказаться против Есении?

— Мне надо смиренно наблюдать за тем, как все вокруг восхищаются твоей псевдоженой? — воскликнула она со слезами в голосе, — и ты, между прочим, мог бы меня поддержать.

— Не мог. Во-первых, твои нападки были необоснованными, Есения и правда старается. А во-вторых, я на ней женат. Согласись было бы странно, если бы я публично сказал, что моя жена бестолочь, а вот бывшая – молодец.

— А может не стоит так уж стараться, отыгрывая роль хорошего мужа? Хотя бы из уважения ко мне.

— Странное какое-то уважение, ты не находишь?

Она начала всхлипывать еще сильнее. Крупные слезы красиво текли по гладким щекам:

— Неужели ты не понимаешь, как мне плохо, Марат?! Не понимаешь, что делаешь мне больно. Я чувствую себя ненужной.

— Не говори глупости. Ты нужна мне.

— Тогда почему ты не можешь все послать ради нас?

— А почему ты никогда ради нас не могла послать своего отца? Я миллион раз предлагал все бросить и уехать. На другой конец страны или заграницу. Куда угодно. Но ты все время повторяла, что не можешь, что есть обстоятельства которые сильнее нас? — устало спросил я, — а теперь, когда такие обстоятельства появились и у меня тоже, ты требуешь молниеносных решений. Или это другое?

Подняв на меня взгляд полный муки, Альбина простонала:

— Потому что ты мужчина! Ты должен нести ответственность...

— А я что по-твоему делаю? Как раз несу ответственность. За свои слова, свои решения, — это разговор по кругу об одном и том же уже утомлял. Как и слезы, — а вот ты переобуваешься на лету и подставляешь нас всех.

— Кого это нас? — тут же взвилась она, — тебя и твою драгоценную жену?

— Всех нас, — твердо повторил я.

— А знаешь, что? Если ты так печешься о вашей репутации, раз я для тебя стала пустым местом, то можешь не приходить ко мне больше! — с этими словами она подскочила к входной двери и распахнула ее.

Разговор все больше заходил в тупик.

— Пожалуй…ты права. Я пойду.

— Марат!

— А ты просто посиди, подумай. Надеюсь, это поможет.

— Не смей уходить! — Аля попыталась закрыть дверь, но было уже поздно.

Я легко остановил ее слабое движение и переступил через порог:

— Звони, когда будешь готова к взрослому диалогу.

Я впервые уходил от нее, не разомлевший от любви и ласки, а клокочущий от гнева, как вулкан, который вот-вот рванет.

И не было ни сожалений, ни вины, ни желания помириться.

Я не знаю, когда это произошло, но что-то внутри меня сломалось. Отпала какая-то деталь, отвечающая за трепет перед Альбиной. Я по-настоящему на нее злился.

Глава 19

После насыщенного рабочего дня хотелось тишины, спокойствия и два килограмма шоколадных конфет. А лучше три. И тортик. И чтобы кто-то помассировал напряженные плечи.

Если с конфетами и тортиком я