Академический обмен - Юлия Жукова

его упоминании, всё равно понятно, но хоть небольшой шанс оказаться приличным человеком у герцога ещё есть. И, конечно, если Лирой к моменту знакомства с «папенькой» уже давно жил с мракоборцами, а потом посмотрел на рафинированных и незамутнённых гимназийских природников, его отторжение тоже понятно.

– Но вы же видите, как Лирой переживает из-за нашей семейной ситуации, – продолжила Джессамина. – После того как папенька ему всё объяснил, он не захотел больше со мной знаться. Это так по-детски! Но чего удивительного, он ведь маг жизни.

Я что-то сделала лицом, и Джессамина почуяла скепсис.

– Вы не понимаете! Они отличаются от других людей. С ними нельзя обращаться абы как! И нельзя допускать, чтобы они попадали в опасные или тревожные ситуации, понимаете, они такого просто не выносят! Вы слышали, как Лирой вчера кричал? Очевидно, его нервы на пределе. Пусть он сам не желает этого видеть, у него просто затянулся период юношеского бунтарства, но вы-то взрослая женщина и должны понимать…

Я начала хохотать ещё на середине её тирады, а к концу вовсе заглушила её слова. На моё карканье примчался Кларенс и застыл, осуждающе глядя, как я корчусь и цепляюсь за край стола, чтобы не укатиться под него.

– Право, я надеялась, что магистрина – ответственный и благоразумный человек, – процедила Джессамина, обращаясь к нему. – Вижу, напрасно.

– Да нет, – медленно сказал Кларенс. – Вообще, обычно всё так и есть. А чем вы её так, э-э, развеселили?

Джессамина набрала побольше воздуха и повторила Кларенсу свою арию, отчего у меня чуть кофе носом не пошёл, а глаза заслезились. Кларенс по мере выслушивания всё выше задирал брови. Потом аккуратно кашлянул.

– Боюсь, леди Фремантль, вы недостаточно хорошо знаете своего брата, – наконец сказал он и пошёл наливать мне холодной воды.

Маккорн выбрал этот момент, чтобы появиться в столовой. На нём был самый чопорный из его костюмов, тёмно-серый в тонкую полоску, с белой накрахмаленной рубашкой и так туго замотанным шейным платком, словно тот был призван зафиксировать сломанный позвоночник.

– Джессамина, – сказал он холодно, едва кивнув сестре. Удивительно, как у него голова вообще двигалась. – Маргарита, Кларенс. Не возражаете, если я присоединюсь?

– Да уж давай, – хихикнула я, вытирая глаза. – У нас тут весело.

Леди Фремантль переводила ошарашенный взгляд с меня на него, на Кларенса и обратно.

– Лирой, – начала она вкрадчиво, – тебе правда не стоит слишком долго находиться в этом доме. Здесь же, ну, всякие… вещи… Магистрина наверняка хранит что-то, от чего тебе может стать нехорошо.

Она так ворковала, что меня опять начал разбирать смех. Маккорн принял у Банни чашечку чёрного кофе и деликатно отпил, после чего твёрдой рукой поставил её обратно на блюдце. Джессамина проследила за его движением в полном недоумении. Природники так себя не вели. Меня от этого её вида снова согнуло, и я уже бесстыже улеглась щекой на край стола, с трудом переводя дыхание.

Маккорн меж тем положил себе омлета и принялся строить рядом с ним пирамиду из бекона. Джессамина в ужасе следила за этим процессом, а когда Маккорн приступил к уничтожению своей постройки, даже издала какой-то гортанный звук.

– Лирой, это же мясо… Тебе станет дурно…

Маккорн пожал плечами и продолжил жевать.

– Ты ведь маг жизни! – снова воззвала Джессамина.

– Я техномаг, – отрезал Маккорн, как раз проглотив еду.

– Я тебя не узнаю, – покачала головой она. – Когда ты был моим куратором на вступительных испытаниях, ты вёл себя совершенно иначе! Что с тобой случилось с тех пор? Кто тебя сломал?

Маккорн раздул ноздри, но быстро справился с собой и невозмутимо ответил:

– Я притворялся. Я никогда не был нормальным природником и становиться им не собираюсь. Так же как я притворяюсь лордом Фремантлем, когда мне это удобно, но и им я быть не планирую.

Леди Фремантль посуровела и сменила тактику.

– Сколько ещё ты собираешься витать в фантазиях? Лирой, на тебе лежит ответственность перед родом и обществом! Ты не можешь просто так делать, что вздумается, это несправедливо и эгоистично!

Ого, с козырей пошла! Решила надавить на свойственное всем природникам повышенное чувство социальной ответственности. Я аккуратно постучалась Лирою в канал связи и спросила, не надо ли мне вклиниться, или он пока терпит эти манипуляции. В ответ мне прилетело только какое-то тёплое чувство, а сам Лирой мотнул головой, отвечая нам обеим.

Отложив вилку, он сунул руку в карман, а когда вынул, все пальцы, кроме указательного, были поджаты, наверняка скрывая под собой артефакт-часы, благо в большой руке Маккорна их можно было спрятать. Выставив кончик пальца под самый нос Джессамине, Лирой выпустил из него чёрный дымок. Леди Фремантль так шарахнулась, что опрокинулась вместе со стулом. Но долететь до пола ей не дали – Кларенс молниеносно оказался позади неё и подхватил её за плечи.

Маккорн убрал артефакт и незаметно потёр жертвенный палец. Я скинула туфлю, нашарила под столом его ногу и засунула пальцы ему под штанину, предоставив контакт. Маккорн так мне улыбнулся, что чуть не свёл на нет эффект от своей демонстрации, но Джессамина была слишком занята, приходя в себя после шока.

– Как это возможно? – выдавила она, с отвращением отодвигая тарелку. Кларенс тут же налил ей холодной воды.

Лирой изогнул бровь.

– Патент зарегистрирую, тогда и расскажу.

Джессамина замерла, разглядывая Маккорна.

– Так, получается, ты не мой брат?

Лирой довольно ухмыльнулся.

– А ты начинаешь соображать.

– Нет, подожди, папенька же делал подтверждение отцовства. Вы… другой человек? Вы выдаёте себя за Лироя?

Маккорн страдальчески закатил глаза.

– Не в этом смысле. Я тот же человек, с которым ты познакомилась в гимназии. Вот только я не Фремантль, не твой брат и вообще не природник. У меня другая жизнь, я занимаюсь техномагией и вот теперь ещё некромантией, и ваши герцогские дела меня вовсе не касаются. Фремантлю я об этом уже три раза говорил и больше не собираюсь. Если он с трёх раз не понял, то никакого смысла повторять больше нет, а мне моё время дорого. И ты тоже можешь свои усилия направить на что-то ещё.

Джессамина смотрела на него сначала недоумённо, потом возмущённо, а под конец убрала со своего лица всякое выражение.

– Так ты, получается, хочешь сказать, что ты нормальный, – произнесла она совершенно новым голосом. Ого, похоже, у них в крови переключаться между личностями!

Маккорн приподнял бровь.

– Если ненормальными ты считаешь природников, то да.

Их взгляды сошлись в противостоянии. Джессамина сдалась первой, но замаскировала это, сменив позу на более решительную: подалась вперёд, поставив локти на стол.

– Тогда я