Гувернантка из Лидброк-Гроув - Виктория Анатольевна Воронина

- Тут есть уцелевшие мужчины? Сколько среди вас покалеченных, можете мне ответить?

- Мэм, нас тут семеро, у троих отняли правую ногу, двум перерезали сухожилие. Меня не тронули поскольку я не решился покинуть барак, - ответил мне седовласый негр. – Тут еще есть один молодой англичанин, он сильно избит и потому не может говорить, только стонет. Хотя бы ради своего соотечественника передайте нам еды и лекарств!

- Конечно, я сделаю это, - заверила я несчастного раба, думая о том, как повторно подкупить надзирателя для этой цели. Молодой англичанин среди чернокожих невольников заинтересовал меня, и я невольно приподнялась на цыпочки, стараясь его рассмотреть. Но он лежал в дальнем углу на соломе и смутно можно было видеть лишь макушку его головы.

- Эй, мистер, не расскажете ли мне, как вы, англичанин, очутились среди карибских невольников? - громко окликнула я его.

При звуке моего голоса узник вздрогнул, быстро повернул голову в мою стороны и воскликнул: - Эмма!!!

В этом изнуренном, покрытом многочисленными кровоподтеками мужчине, одетом в лохмотья трудно, почти невозможно было узнать элегантного баронета Эндервилля, но я сразу признала в нем Дориана! Мое сердце от неожиданности испустило гулкий удар, затем замерло от счастья, и я радостно прошептала:

- Мой Эндервилль, наконец-то я нашла тебя!

- Эмма, скажи мне, что я не сплю! – Дориан, несмотря на свои болезненные раны, бросился ко мне и протянул сквозь решетку свои исхудавшие руки.

- Нет, милый, это не сон, - со счастливыми слезами на глазах стала уверять я его, нежно целуя его израненные пальцы. – Я пришла и теперь никогда не оставлю тебя! Но как и почему ты очутился здесь, в этом не подобающем для тебя месте?

- Когда я приехал к мистеру Энджерсону, оказалось, что он не посылал мне письма, и матерый волк – губитель множества овец не более чем выдумка, - начал свой рассказ Дориан. – Я сразу подумал, что письмо от имени моего соседа, весьма уважаемого земледельца округи подделал Николас, чтобы заставить меня попасться в ловушку. Решив принять меры предосторожности, я оставил своего коня у мистера Энджерсона и решил вернуться в замок кратчайшей дорогой на лодке. Однако люди Николаса следили за мной, один из них оглушил меня на берегу озера, когда я уже собирался садиться в лодку. Очнулся я уже в трюме корабля «Буревестник», идущий в Барбадос. Судно принадлежало сообщнику моего кузена, которому он хорошо заплатил, и по прибытии в Бриджтаун меня связанного отвезли в это поместье Николаса, где он пытками и угрозами пытался вырвать документ с правом на опеку над Анжелой и ее многомиллионным итальянским состоянием. Но я скорее приму мучительную смерть, чем предам свою девочку в руки этого негодяя, и никакие угрозы не заставят меня это сделать!

- Дориан, твой безжалостный кузен замучит тебя до смерти. Тебе нужно немедленно покинуть это место! – в волнении воскликнула я, сжимая пальцы

- Это легче сказать, чем сделать, - тяжело вздохнул Дориан. – Пятеро рабов уже пытались сбежать из этого ада на земле, но неудачно. А я еще в отличие от них сильно ослабел от пыток.

- Не отчаивайся любимый мой! – нежно произнесла я. – У меня в Бриджтауне есть друзья, они помогут тебе бежать.

- Это все меняет, - улыбнулся мой жених. – Теперь я верю, что Господь спасет меня!

Наши губы на прощание слились в упоительном поцелуе сквозь заржавевшую решетку, но мы были так счастливы, словно Дориан уже был свободен, и мы возвращались в Англию. Надежда стала нашей путеводной звездой и глубоким счастьем в эти дни проведенные на острове .

Я вернулась в «Карибскую жемчужину» и хотела через Сэма связаться с Гаем Уилкоксом, чтобы рассказать ему как я нашла баронета Эндервилля и спросить у него, что нужно делать в таких мучительных обстоятельствах, которые грозят смертью Дориану. Мой ученик-юнга ответил, что капитан «Целестины» находится по делам на другом краю острова и вернется через неделю. Однако я не могла ждать так долго; беспокойство за жизнь Дориана сводило меня с ума, и я решила сама организовать побег моему жениху. Верный Сэм вызвался сопровождать меня в этом опасном предприятии, и я снова подкупила надсмотрщика в поместье Николаса, отдав ему в уплату за услуги свое обручальное кольцо с сапфиром, полученное от Дориана. Надзиратель пообещал подлечить раны баронета Эндервилля, отвлечь внимание других сторожей, отвести ночью собак в сарай и дал мне ключ от барака с невольниками.

Читатель, я не могла дождаться, когда стемнеет и настанет желанная ночь – предвестница освобождения моего любимого мужчины от рабского плена. Мы с Сэмом были на месте, прячась за деревьями, едва солнце исчезло с горизонта и окрестности покрылись сумраком. Нам пришлось ждать, пока надсмотрщики за невольниками покончили со своими делами и пошли на ужин. Больше, не медля ни минуты, я поспешила к бараку, и раня руки от торопливости, открыла ключом толстую дверь. Дориан тут же схватил меня в свои объятия и какую-то минуту мы бездумно наслаждались нашей встречей, позабыв обо всем на свете. Голоса других невольников, предостерегающих нас от возможной опасности, напомнили нам о реальности, и мы поспешили к выходу. Другие рабы не могли бежать с нами из-за полученных недавних увечий и про себя я решила сделать все возможное, чтобы освободить этих несчастных людей и дать им средства для дальнейшего существования.

Я, Дориан и Сэм побежали по проселочной дороге к спрятанной повозке, которая должна была отвезти нас в Бриджтаун. Поначалу стояла тишина, алмазные звезды мерцали высоко в черном небе и где-то вдалеке верещали обезьяны. Но очень скоро в поместье поднялся шум – побег Дориана обнаружили. Я рванулась вперед, спеша уйти как можно дальше от владения Николаса, но каблук моей туфли зацепился за корень красного дерева, и я упала, сильно разбив колено, то самое, которое раньше пострадало в подземелье Обители Ястреба. Увидев, что я не могу бежать, Дориан остался возле меня. Мои мольбы, обращенные к нему уехать вместе с Сэмом не возымели никакого действия, Дориан не мог оставить меня одну в руках своего врага. Я понимала его чувства – он любил меня больше всего на свете и был не в силах расстаться со мной в этот решающий наши судьбы