Мой герой - Джулиана Маклейн

Адели иногда удавалось разглядеть силуэт Дамьена в гуще леса. Тот двигался бесшумно, как зверь в поисках добычи. Она торопливо натянула на себя панталоны и сорочку, подняла корсет и застыла, прижимая его к груди. Заросли ивы раздвинулись, и из них появился Дамьен.

– Что? – взволнованно спросила она.

– Я никого не увидел. Может быть, это было какое-нибудь животное.

– Может быть, твоя лошадь?

– Возможно, – сказал он, глядя вдаль через ее плечо, – хотя звук, похоже, раздался с другой стороны.

Он наклонился, подобрал свой жилет и надел его.

– Надо вернуться в дом, – сказал он.

Они помогли друг другу одеться, вышли из зарослей и двинулись по дороге, держась за руки. Когда они подошли к чайному домику, Адель сказала:

– Мне надо найти Гарольда.

Он кивнул:

– Я немного подожду, пусть видят, что мы пришли порознь. Не надо возбуждать подозрений до того, как тебе удастся с ним поговорить.

Она поднялась на цыпочки и нежно поцеловала его в щеку.

– Я найду тебя после того, как все кончится. Нам еще о многом надо поговорить, Дамьен. Боюсь, что все произошло слишком скоропалительно.

– А я больше чем когда-либо уверен, что все правильно. Я хочу провести всю свою жизнь рядом с тобой.

Она постояла в нерешительности, потом кивнула и пошла по направлению к дому. Дамьен окликнул ее:

– Адель.

Она остановилась, обернувшись к нему. Дамьен стоял рядом с розовым кустом. Волосы его были взъерошены, одежда выглядела помятой и несвежей. Она опустила взгляд и увидела покрытые пылью ботинки. Он сделал шаг вперед.

– Не помню, говорил я тебе или нет...

– О чем?

Он помолчал, а потом мягким ласковым голосом произнес:

– Что я люблю тебя.

Какой-то листик спланировал ей на голову. Она почувствовала только дуновение ветерка в волосах и простое, радостное удовлетворение внутри.

– Я тоже тебя люблю.

Потом повернулась и пошла в дом, со страхом, но и с чувством уверенности в себе, полная осторожных, но радужных надежд.

Адель пошла прямо в оранжерею, которая уже давно служила лабораторией. Но Гарольда она там не нашла. Она заглянула в комнату Кэтрин и была радостно удивлена тем, что та, сидя рядом с Юстасией, ела суп. Она осталась ненадолго, чтобы перекинуться парой слов, но потом сказалась уставшей и продолжила поиски Гарольда. Подойдя к его спальне, Адель осторожно постучала в дверь. После небольшой паузы он ответил:

– Входите.

Она толкнула дверь. Гарольд сидел на кровати. Казалось, что перед тем, как повернуться на стук, он сидел, уставившись в стену. Увидев Адель, он вскочил и суетливо стал поправлять галстук.

– Боже милосердный, что выделаете здесь?

Она смутилась:

– Разве вам не сказали, что мы с мамой приехали сегодня утром? Чтобы навестить Кэтрин.

– А, ну да, – как-то неловко согласился он, – мама говорила мне, конечно. Я имел в виду: что вы делаете в моей спальне? Вряд ли это прилично, Адель.

Она нехотя улыбнулась, вспомнив, как неловко он себя чувствовал в ситуациях, хоть чуть-чуть выходящих за рамки установленных правил. Возможно, он был смущен тем, что она могла видеть его постель.

– Извините, но мне нужно поговорить с вами наедине. Может быть, в библиотеке?

– Да, конечно. – У него на лице появилась привычная приветливая улыбка.

Адель помедлила немного, ожидая, что он пойдет вместе с ней, но, похоже, он не собирался сопровождать ее.

Перед тем как повернуться, она все-таки бросила взгляд на спальню. Возможно, это был первый и последний раз, когда она видела эту комнату.

Как только дверь за молодой женщиной закрылась, Гарольд издал вздох облегчения и снова сел на кровать. С пола из-за кровати поднялась Вайолет, разгладила юбку и сказала:

– Боже, я начинаю уставать от этого.

– Не понял? – переспросил Гарольд.

– А, ничего. Просто уже не в первый раз я вынуждена прятаться, когда входит эта женщина, – ответила Вайолет.

Он выслушал, но не стал задавать вопросов.

– С тобой все будет в порядке? – спросила Вайолет, глядя на брата с состраданием. Он явно был не чета Дамьену, по крайней мере, в глазах женщин.

Гарольд кивнул:

– Да, я уже не переживаю. Было время, когда мы были очень близки, но сейчас... Не думаю, что я когда-либо смогу его простить.

Вайолет положила руку ему на плечо:

– Он не заслуживает твоего прощения, Гарольд. Он знал, как ты ее любил. Он должен будет умолять тебя о прощении до конца своей жизни.

– Я любил ее, а он будет молить меня о прощении... Но это не имеет никакого смысла, – Гарольд посмотрел на сестру, и в его глазах промелькнуло что-то необычно злое, – потому что между нами все кончено.

Гарольд продержал Адель в ожидании по крайней мере десять минут. Когда он вошел в библиотеку, вид у него был необычайно серьезный.

– Извините, – сказал он, – я не был готов спуститься так быстро. Мне надо было привести себя в порядок.

Адель вскочила со стула, на котором сидела, и наблюдала, как Гарольд пересекает комнату, приближаясь к ней. Он остановился перед другим стулом и жестом предложил ей кресло. Она поправила юбку и села. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, ощущая некоторую неловкость. Ей хотелось попробовать объяснить ему свое решение как можно дружелюбнее, не обижая его, как бы трудно это ни было.

Адель наклонилась, положила руки на колени и сказала:

– Гарольд, я...

Он поднял руку, не дав ей договорить:

– Подождите, Адель. Я знаю, что вы хотите мне сказать.

– Вы знаете?

– Да. – Он облизнул губы, на его лице проступили красные пятна.

Адель откинулась на спинку кресла.

– Я видел вас сегодня, – сказал Гарольд.

Адель оцепенела от ужаса и молча уставилась на Гарольда. Прикрыв рот рукой, она смогла только выдавить:

– Гарольд...

– Я видел вас под деревом. Я знаю, что произошло.

Когда она смогла говорить, ее голос дрожал.

– Что... что вы там делали?

– Мама сказала, что вы меня искали. Я пошел за вами.

Смутившись, она буквально вжалась в кресло.

– Мне так жаль, Гарольд. Я хотела все сказать вам. Поэтому-то я и приехала.