Грезы наяву - Патриция Райс

—Говорят, он владеет половиной «Грэнвилл Энтерпрайз» и к тому же близкий друг лорда Грэнвилла. Даже представить не могу такого богатства, а ты? Один только товар, который он привез в этот раз, стоит десятки тысяч, а у него кораблей, наверное, не счесть!.. Шелка такие, что у тебя слюнки потекут!

Эвелин поставила чашку и махнула рукой в сторону пакета, лежавшего рядом.

— Ну, мне надо идти. Мама настояла, чтобы я угостила тебя конфетами, которые мистер Хэмптон передал для Джейкоба. Они восхитительны, хотя сам он довольно странный… Расхаживать в золоченом камзоле на глазах у голодных безработных матросов — это, по-моему, слишком…

Эвелин улыбнулась, беря свою шляпку. Ее кузена Френсис вскочила со стула, зашелестев юбками и кружевами и распространяя вокруг целое облако ароматов. Вообще-то, ее фарфоровая красота навевала на Эвелин скуку, как и вынужденные светские визиты к родственникам. Сияющее розовое личико и сладкое благоухание, когда Френсис схватила ее за руку, убеждая посидеть еще минуточку, были всегда и при любых обстоятельствах неизменными.

— Куда ты так спешишь?! Даже поболтать толком не успели. Садись и расскажи мне об этом одиозном англичанине… Он старый? Наверное, отвратительный?

Эвелин надела шляпку и принялась завязывать ленты.

— Нет, но очень строгий. Хотя таких длинных ресниц я у мужчин не видела… И губы у него все время многозначительно поджаты.

Это она добавила не без задней мысли. Не хватало, чтобы подумали, будто ей нравится чопорный тори[5]. Кроме того, ей очень хотелось посмотреть, как он будет чувствовать себя, когда острые коготки Френсис вопьются в него.

— До сих пор не женат. Но это доказывает лишь то, что лондонские леди не так глупы, как я о них думала… Мне на самом деле пора идти. Увидимся позже.

Выйдя на улицу, Эвелин все еще усмехалась про себя. На самом деле она понятия не имела, женат он или нет и сколько у него денег, да и не очень интересовалась. А все это она сочинила, чтобы раззадорить Френсис. Та, хоть и была на год моложе Эвелин, в свои двадцать уже считала себя засидевшейся старой девой. А Эвелин считала своим долгом сообщать ей обо всех сколько-нибудь стоящих внимания молодых людях, появлявшихся в городе, который оказался так неласков к Френсис. С другой стороны, она была уверена, что Френсис не желает прослыть испорченной аристократкой, готовой выскочить замуж за первый попавшийся денежный мешок. Нет, Френсис и не была такой. Просто она не вписалась в бостонское общество. Да и состоятельные местные аристократы уже не считали за большую честь принадлежать к правящей английской партии. В общем, для Френсис было бы лучше вернуться в Лондон, откуда она родом.

Конечно, Френсис могла бы предложить ей свою карету, чтобы добраться в порт. Правда, Эвелин привыкла ходить пешком. Порой ей было приятно ощущение затерянности в людской толпе. Да и ехать в карете Аптонов по тесным улицам, по которым лучше всего передвигаться верхом, не казалось ей большим удовольствием. В плохую погоду Эвелин нанимала повозку, чтобы спуститься к заливу, но в такой славный денек почему не пройтись по центру города, не поболтать с приятельницами возле овощного рынка, не послушать серьезные разговоры мужчин, приехавших издалека по важным делам. На складе она привыкла иметь дело с мужчинами и нисколько не смущалась в их обществе, могла даже вставить дельное слово в разговор, и они часто прислушивались к ее мнению.

Кроме того, после смерти отца Эвелин пришлось занять его место не только на складе. Вот и сейчас, когда она проходила мимо здания парламента, ее окликнул молодой человек в темном сюртуке и лихо заломленной шляпе.

— Мисс Веллингтон! Вы будете сегодня на вечернем собрании?

Он пересек пыльную мостовую, остановился перед ней и вежливо снял шляпу.

— Постараюсь, Пилгрим, но задержусь. Надо побывать на званом обеде у дяди.

Молодой человек задумался на минуту.

— Тогда нам лучше собраться в таверне. Не стоит обременять вашу бедную матушку…

Эвелин жестом прервала его:

— Вы же знаете, как важно для нее участвовать в собраниях, чувствовать себя хозяйкой. Ни о какой таверне не может быть речи! Я приду, как только смогу и подменю ее. Сыны Свободы[6]— всегда желанные гости в нашем доме. И отец сказал бы то же самое.

Молодой человек улыбнулся и кивнул.

— Да, он всегда предпочитал стряпню вашей матушки. И я тоже. Но, боюсь, вы скоро не сможете нас прокормить. Настало время собрать все маленькие группы под одной крышей. Мы обсуждали это в прошлый раз.

— Я знаю. А потом вы решите исключить всех женщин. — Эвелин сказала это больше от раздражения. Она не испытывала грусти, что придется расстаться с людьми, которые когда-то восхищали ее. — Только предупредите заранее, мы тогда организуем собственный комитет и пойдем своим путем.