Девочка, которую нельзя. Книга 2 - Стася Андриевская

— Я не знаю, — попытался утихомирить меня Сергей. В прямом смысле — скрутить, чтобы не швырялась ничем больше, но я брыкалась, кусалась и царапалась, и он отступил на шаг, выставив перед собой руки: — Спокойно! Дай я объясню! Я не знаю, зачем Гордеев тебя притащил, я реально сначала думал вы любовники, а когда…

— Что?! — накрыло меня с новой силой. — Кто? Я?! С ним?!

— Да, чёрт, дай скажу! — всё-таки ухитрившись перехватить мои руки, стянул он их крест-накрест перед грудью, крепко фиксируя запястья как в смирительной рубашке. — Когда ты рассказала мне про эту Верку, я сразу сделал запрос…

— Ни хрена ты не сделал! — выворачиваясь, заорала я. — Я почти два месяца уже блядью твоей корпоративной притворяюсь, за какую-то мифическую зарплату на выкуп Верки, а ты… Да пошли вы к чёрту! Оба! — и всё-таки выскользнув из его рук, бросилась из комнаты.

Но не успела даже до лестницы добежать — Сергей догнал. Завязалась самая настоящая драка, в которой я всеми силами старалась его ударить, а лучше бы прибить, а он — снова меня обездвижить. Естественно, у него получалось лучше — скрутил меня и, впихнув в мою комнату, быстро запер её снаружи.

— Остынь! Гордеев вернётся и всё объяснит!

— К чёрту иди со своим Гордеевым! — орала и долбила в дверь ногой, но проклятый дорогущий интерьер с дверями из натурального дерева, не оставлял мне шансов. Только пятки поотбивала. — Открой! Я не собираюсь здесь больше оставаться! Выпусти!

— Тебе уже нельзя уходить! Ты слишком много знаешь. Ты теперь часть операции и находишься под ударом, как и все мы. Просто дождись Гордеева и стребуй с него объяснения!

— Хорошо, — легко согласилась я. — Ладно, всё, ты прав. Просто дождёмся Гордеева. Когда он вернётся?

— Не знаю. Надеюсь скоро.

— Ладно. Тогда выпусти меня? Честное слово, я успокоилась. Выпусти, пожалуйста… Ну Серё-ё-ёж…

Коломоец там, похоже, слегка обалдел от такой резкой перемены. А может, и почуял подвох, мент поганый.

— Не могу, Слав. Серьёзно, посиди пока там. Так будет лучше для тебя же.

— Скотина! — не выдержав напора, с новой силой плеснула моя загнанная внутрь злость. — Открой сказала! Открой! Открой! Открой!

Я молотила кулаками, Сергей больше не отвечал. Потом, выдохшись, сползла по двери на пол. Ну надо же было так глупо попасть! В голове лихорадочно всплывали события и факты — от нашей первой с Гордеевым встречи и дальше, по ходу пьесы.

Сомнений не оставалось — этот гад возник в моей жизни вовсе не случайно. И в клубе тогда высматривал именно меня, и вовсе мне не примерещилось — встал у него тогда на остановке тоже по-настоящему, просто потому что никакой опасности в тот момент не было и в помине, и Гордеев это прекрасно знал. Как и знал, где я живу, поэтому и довёз до места, не спрашивая куда ехать. И тип этот, рыжий, с пистолетом — не просто так он потом за мной следил. И не просто так я спалила его с Ларисочкой, да ещё и перед отделением полиции — это же всё одна компашка, получается.

А Гордеев всё это время просто плёл свои интриги, попутно развлекаясь моей неопытностью: специально запугивал слежкой — чтобы я обратилась к нему «за помощью», а когда это не сработало — использовал Верку. Просто пустил под откос две судьбы — и её, и её брата. Жестокий, циничный ублюдок, у которого ничего человечного за душой.

И кто теперь убедит меня в том, что он не специально засветил меня перед всей этой криминальной тусовкой? Да ещё как засветил! Просто вытряхнул из тихой, безопасной норки и выставил всем гончим на показ. Кто там облажался в прошлый раз? Пробуйте ещё! Второй сезон охоты открыт!

Наркоконтроль? Госбезопасность? Часть операции? Ха! В задницу иди, Гордеев! Я не часть, и тем более не твоя марионетка. И объясняться ты будешь не со мной, а с теми, на кого работаешь!

…Так я и сбежала. Пока Коломоец, наивно полагая, что я выдохлась, караулил меня с той стороны — я, рискуя переломанными ногами, выбралась в окно и была такова.

Но теперь, чем больше времени проходило, тем больше мне казалось, что я погорячилась. Возможно, действительно нужно было дождаться и выслушать объяснения. Сделав вид, что согласна с происходящим, сторговать немедленное освобождение Верки и, спокойно подготовившись, всё так же податься в бега, но с запасом одежды и денег.

Думать о том, что, выслушай я Гордеева, то, возможно, и бежать бы не пришлось не хотела. Боялась переполняющих меня эмоций. Слишком горько становилось от воспоминаний того, как цинично он меня использовал. Разве этому может быть хоть какое-то оправдание? Даже если это действительно дело государственной важности.

Но ещё больше было больно от того, как безоглядно верила ему я сама. Я ведь впервые за столько лет не просто доверилась кому-то, а буквально приросла к нему. Почувствовала себя защищённой и даже немного любимой… Дура. Господи, какая же дура! Я ведь даже сейчас до сих пор по нему скучаю.

Ещё через два дня, на этот раз рискнув поймать попутку, я добралась до большого приволжского города. Здесь стояла сумасшедшая жара. Ветер с Волги не охлаждал, наоборот, он дул словно из строительного фена, опаляя и мгновенно иссушивая — тело, пот, мысли и последние силы. Мучила жажда, но денег на бутилированную воду у меня не было, поэтому я, подобрав на скамейке в парке полторашку от минералки, словно заправская бомжиха ходила по уличным кафешкам и просила налить мне из-под крана.

Раздольная Волга манила, жутко хотелось купаться, но не просто охолонуться, а вообще помыться — с мылом и шампунем, смывая с себя недельную грязь и усталость. Однако, вместо того чтобы сразу же отправиться на пляж, я сначала спёрла в магазине пилку для ногтей и подчистую, где-то зашлифовывая, а где-то и просто обгрызая, сняла свой распрекрасный дорогущий маникюр и педикюр.

Вот и всё. Прежняя случайная жизнь в роскоши окончательно осталась в прошлом. Из особых примет у меня теперь разве что татуха на плече, да и ту я тщательно скрывала под ворованной футболкой, а в остальном — обычная серая мышь, каких навалом.

Насчёт того, где обосноваться мысли привычно убегали в сторону дач. Это был действительно рабочий вариант — если сильно не отсвечивать, то, осев в каком-нибудь заброшенном домике и аккуратно подворовывая по дальней периферии