Медиум по призванию - Анна Герд

был натурой яркой, увлечённой и ранимой, и свой темперамент не растерял даже после смерти. Кстати, кстати, надо бы узнать как он умер… Возможно как и с дедушкой Матвеем внезапная насильственная смерть, не дает его призраку покоя?

— Я? К-как? Как это какое?! — его вид был настолько возмущенным и уязвленным, будто я нанесла ему смертельное оскорбление. Он постоял, поделал дыхательную гимнастику обмахивая лицо ладонями, потом глубоко вздохнул и заговорил со мной как с умственно отсталой, медленно и делая длинные паузы между словами.

— Ты, моя конфетка, моя воспитанница, и ты будешь блистать на этом балу! Как самая яркая звёздочка! Ты будешь держаться лучше всех! Твой танец станет самым грациозным! Твое платье и манеры будут самыми изысканными! Иначе я не шевалье Гастон Барруа! — патетически провозгласил он отодвинув одну ногу назад и заложив руки за спину.

Я со стоном упала на спину и прикрыла глаза, воспитанница, демоны! Каким-то диким вывертом я обрела таки ещё одну няньку на свою голову, причем так няньку с большой буквы Н! Ууу. Где же я так накосячила?

— Гас, а может не надо? — я приподняла голову и посмотрела ну ооочень жалобно, чувствую скоро это станет моим девизом. Возможно я даже включу его в резюме, которое все мечтаю составить. Что-то на подобии — «Громова Александра Дмитриевна, образование неполное высшее-художественное, особые навыки: видеть призраков, влипать в неприятности и неудачно влюбляться. Жизненное кредо-А может не надо? Из несомненных плюсов интроверт, с недружелюбным колючим характером, привычкой разговаривать сама с собой, и быть магнитом для обманщиков.» Ну а что, грустно? Зато честно.

— Надо, Сеня, надо! — спалился в подслушивании вредный призрак.

Мои увиливания, угрозы и уговоры результата не принесли. Гастон был не пробиваем! Этот нематериальный извращенец даже пошел на шантаж. В отличии от Матвея Ивановича с его народным фольклором, шевалье брал своей пошлостью и безмерной распущенностью. По хозяйски разглядывая меня, когда я принимала душ, отвешивая пошлые комплименты и давая ещё более непристойные советы он довел меня до стадии озверения. Всячески мешал мне работать, прятал мои вещи и следовал за мной по пятам. Расписывал мне прелести балов, уверяя, что именно там девице моего возраста и надлежит присмотреть себе подходящую партию. Я держалась неделю, в очередной раз в душевой услышав: "а ты ещё там потри", и "хочешь помогу", я буквально взвыла.

— Ладно! Хорошо! Ты поможешь мне подготовиться к балу!

— Твои условия? — Гас сиял, его наглую рожу озаряла блаженная улыбка. Эх шарахнуть бы его сейчас моим двойным ударом холода!

— Ты не ходишь за мной в душ, — я начала загибать пальцы, — ты не рассказываешь мне о своих интимных похождениях, не прячешь мои вещи, ты перестаешь петь гимн французской революции, и ты не перегибаешь палку! Мы готовимся исключительно в свободное от практики время! — я лихорадочно соображала, что еще добавить в список требований, но мысль не шла, видимо потерялась по дороге. Демон на правом плече давал дурацкие вредные советы, а ангелок приговаривал «надо подумать» и пожимал плечиком.

— Ладно, хорошо моя звёздочка, хотя за гимн было обидно!

Он пытался сделать вид оскорбленный невинности, но лукавые глаза выдавали его по полной. Так незаметно я позволила втравить себя в ещё одну авантюру.

Мы занимались танцами у меня в комнате, но очень скоро выяснили, что наши миры не так уж и отличаются друг от друга, в академии нам преподавали танцы и благородные манеры ещё не первом году обучения. И конечно я имела отлично по обоим предметам. Если не сильно вдаваться в названия танцы были очень похожи, даже нудный штроф в этом мире именуемый полонез присутствовал.

Гас немного подтянул меня в этикете, языке вееров, ага и такой существует. Хотя есть подозрение, что на предстоящем балу общаться таким образом мне будет не с кем, потому как никто кроме меня его не знает. Парням о своей подготовке я не распространялась. Семён вроде как смирился, но планировал бал посетить на полчаса и сразу слиться, Косте я из вредности мотала нервы и отвергала предложенные его приятелем платья одно за другим.

Да и не скажешь ведь, что благородным манерам и танцам меня обучает сластолюбивый призрак. Хотя Сёма все чаще поглядывал на меня задумчиво и встревожено, скорее всего из-за моей рассеянности и внезапных кивков головой или взмахов рукой. Конечно я делала вид, мол муху отгоняю, ага такую большую французскую муху, но причина была в навязчивости моего наставника и его почти постоянном присутствие рядом. Даже в мастерской я работала под аккомпанемент его постоянной трескотни.

А потом прозвучало роковое.

— Ну что же, теперь пора нам добыть тебе платье.

Я стояла перед зеркалом, вставленном в дверцу шкафа и расчесывала на ночь свою гриву. Гас сидел на кровати и мечтательно разглядывал потолок, и эту фразу произнес с видом полнейшей невинности.

Я медленно повернулась и слегка заикаясь спросила:

— В смысле, добыть платье? — повеяло неприятностями. Я кажется скоро начну различать их тонкий аромат, верхние ноты-тревожности и смятения, ноты сердца-страх, паника и самобичевание, и наконец шлейфовые ноты ночные кошмары и тотальное недоверие к людям.

— Платья Ольги тебе подойдут, — ничуть не смущаясь сказал этот авантюрист ощупывая взглядом мою фигуру в пижаме с заячьими ушками и хвостиком.

— И где мы их возьмём? — я осторожно подкралась на маленький шажок, продолжая расчесывать волосы. Оказалось в условиях нашего договора надо было указать и этот момент, не втравливать в сомнительные поиски.

— В сундуке, где же ещё? — не замечая моих маневров, беспечный призрак продолжал разглядывать потолок, явно что-то прикидывая в уме и мысленно перебирая гардероб Ольги.

Я тоже глянула на потолок, затем на Гаса, а потом сделала ещё один шаг, совсем крохотный, но пальцы уже скрутило судорогой в предвкушении сомкнуть их на горле этого затейника.

— В каком сундуке, Гастончик? — он наконец-то почувствовал неладное, вздрогнул и уставился на меня. М-да переборщила с медом в голосе. Призрак тем временем начал тактическое отступление, попросту отползая на кровати.

— Так в каком мон шерри? — уже не сдерживая зверскую улыбку приблизилась ещё немного.

— Алекс, ты главное не переживай! Платья в сундуке, сундук на чердаке, в закрытой секции, там лёгкий механизм я все сам открою. — он судорожно сглотнул и отполз ещё дальше.

Ага значит, яйцо в утке, утка в сундуке, сундук на дереве, а деревьев там тьма тьмущая.

— Ты предлагаешь мне воровство? — слова «закрытая секция» въелись кислотой в мой здравый смысл и принялись прожигать дыры.

Ангел на правом плече завозился садясь удобней скрестил ручки на