Любовь под напряжением - Кейси Стоктон

Достав телефон и открыв заметки, я устроилась в кресле в углу его комнаты, сидя по-турецки.

— Ладно, выкладывай детали.

Отец прожевал кусок и вытер рот.

— Какие детали?

— Восстановление, визиты к врачу. У тебя, наверное, есть график физиотерапии?

— Джун.

— Я не могу помочь, если не знаю плана.

Он отложил вилку, аккуратно положив её на тарелку, и поднял на меня глаза.

— Твоя жизнь уже не здесь, Джуни.

Эти слова задели, даже если не имели на это права.

Он, видимо, почувствовал это.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала, но тебе не нужно здесь оставаться. У меня всё под контролем.

— А кто управляет книжным магазином, пока ты восстанавливаешься?

— Нелли взяла управление на себя. Я сказал ей, что она может нанять кого-нибудь временно для помощи в кафе. Но я долго отсутствовать не буду. Доктор говорит, что через шесть недель я уже смогу ходить сам. А пока я многое могу делать, даже с этой штуковиной, — он бросил короткий сердитый взгляд на ходунки.

— А пока я буду здесь, — я одарила его лучезарной улыбкой. — У меня уже одобрено двухмесячное освобождение от работы, пап. Я никуда не уеду.

Он замер, подняв глаза от завтрака. Его седые брови сошлись на переносице.

— Два месяца выходных?

Я кивнула.

— Ну, почти. Мой начальник разрешил работать удалённо, чтобы я могла быть здесь и помогать. Это временно. В офис мне нужно вернуться в октябре. Я надеялась, что этого хватит, чтобы поставить тебя на ноги.

Нейт. Он дал мне это разрешение, и его карие глаза были такими понимающими. Я тут же выкинула его из головы.

Отец молча смотрел на меня. Я не могла понять, о чём он думает, и чем дольше тянулось молчание, тем больше я чувствовала себя некомфортно.

Звонок в дверь разорвал эту странную игру в гляделки. Я встала.

— Я открою. Ты ешь.

Я придвинула ходунки ближе к кровати на случай, если он захочет встать, и закрыла за собой дверь. Звонок прозвенел снова, на этот раз его сопровождал стук, и это вызвало у меня облегчение.

По крайней мере, это не Такер. Он никогда бы не был таким настойчивым. Собравшись с духом, я открыла дверь.

— Клянусь, если бы я была моложе, — пробормотала миссис Миллер, прижимая к груди кастрюлю, как обычно люди прижимают жемчужное ожерелье.

Её светлые волосы выцвели до сероватого оттенка, но всё ещё были коротко подстрижены и завиты в полуперм. Женщина, которая делала эту завивку, Флора, стояла за её спиной, её широко раскрытые глаза совиного размера оглядывали меня.

— Доброе утро, дамы, — сказала я, улыбаясь как можно шире. Если они пришли за сплетнями, то уйдут разочарованными. — Чем могу помочь?

Миссис Миллер подняла белую кастрюлю с синими цветами по краям.

— Принесла твоему отцу ужин, дорогуша. Сегодня моя очередь.

Ужин. До десяти утра.

Я приняла кастрюлю. Что бы там ни было, всё это было покрыто горой панировочных сухарей.

— Спасибо, миссис Миллер. Я обязательно скажу ему, от кого это.

— О, у него есть расписание, милая. Просто напомни ему, что разогревать нужно при триста пятидесяти градусах полчаса, — сказала она.

— Если только разогревать не будешь ты сама, — добавила Флора, слегка наклонив голову, словно чтобы лучше слышать.

— Да, мэм.

— Значит, ты останешься? — спросила миссис Миллер.

Клянусь, обе женщины наклонились чуть ближе.

— Я останусь на ночь, — ответила я. — Спасибо за ужин. Передайте мистеру Миллеру мой привет.

Я начала закрывать дверь, но миссис Миллер протянула руку, чтобы остановить её. Я не собиралась причинять вред пожилой женщине, поэтому замерла.

— В эти выходные в церкви будет вечер. Если хочешь, приходи, — сказала она. — Если ты здесь пробудешь так долго.

Эти «рыболовы» не получали от меня много информации.

— Как мило, что вы упомянули об этом. Я обязательно добавлю это в календарь папы.

— А ещё в клубе по изготовлению стеганых одеял идёт работа над проектом. Нам всегда пригодятся ещё одни руки, и я знаю, что твоя мама учила тебя шить. Четверг утром.

Улыбка уже начинала болеть.

— Я добавлю и это.

— А библиотека совместно с пожарной частью устраивает большое благотворительное мероприятие на следующих выходных. Если ты одинока, тебе обязательно нужно внести это в календарь твоего папы, — вмешалась Флора. Её глаза блестели, и она подчеркнула «твоего папы» в кавычках.

С каких это пор статус «одинокая» стал условием для участия в благотворительных мероприятиях?

— А замужним женщинам нельзя прийти?

— О, всем можно, дорогая, — сказала миссис Миллер. — Но ты не сможешь купить билет на свидание с пожарным, если ты не одинока. Это правила пожарной части.

— И не только свидания с пожарными, — вмешалась Флора, почти подпрыгивая от возбуждения. — Сегодня утром я услышала, что Такер Флетчер тоже решил разыграть свидание.

Моё тело застыло, кровь будто превратилась в лёд, а пальцы крепче сжали край двери. Моя улыбка теперь точно была натянутой. Если Такер участвовал в лотерее свиданий и для участия нужно было быть одиноким, это значило, что и он должен быть одинок?

Не то чтобы это имело значение. Это не касалось меня. Но любопытство уже кипело через край, шипя направо и налево. И Флора это прекрасно понимала. Именно поэтому они всё ещё стояли на моём крыльце.

Ну, не на моём крыльце. На старом крыльце моего детства.

— Джун! — раздался голос папы из спальни, которая, конечно же, находилась достаточно близко, чтобы он слышал весь наш разговор. — Принеси мне колу, милая?

Благослови моего дорогого папу за то, что он дал мне возможность вырваться.

— Долг зовёт, — сказала я, ещё шире улыбаясь, и начала закрывать дверь. — Хорошего вам дня.

Флора открыла рот, чтобы продолжить, но я не дала ей времени договорить. Я осталась стоять за закрытой дверью, пока не услышала их шаги, удаляющиеся по гравийной дорожке.

Когда я вошла в папину комнату, поставив запеканку в холодильник, он уже сидел на краю кровати, полностью одетый, делая какие-то растяжки для колена. Я облокотилась на косяк двери, скрестив руки на груди.

— Ты мог бы вытащить меня из этой ситуации намного раньше, ты знаешь.

— Я немного посмеялся.

Пока это не перестало быть смешным.

— Ты забываешь, какие люди могут быть любопытные, — пробормотала я.

— В Калифорнии таких нет?

— В Риверсайде слишком много людей, чтобы новости так быстро разлетались, — ответила я.

Я была в Аркадии Крик меньше суток, а женщины уже стояли на моём крыльце, выуживая информацию обо мне и Такере.

Отец замолчал, опустив взгляд на