Шах и мат - Анастасия Шец

Ознакомительный фрагментнаши семьи ездили на речку, чтобы пожарить шашлыки, или ходили в лес за первыми подснежниками. Мы праздновали вместе дни рождения и играли на заднем дворе частного дома Ярцевых. Ночью ходили в поле, пока родители сидели за праздничным столом, запускали воздушного змея и играли с двумя большими собаками. Мы залезали на высокие ветвистые деревья, рвали яблоки и ели их, сидя на самом верху и смотря далеко-далеко в небо. Играли в карты и компьютерные игры, в прятки, убегали и хитрили, чтобы получить больше вкусностей. Даже на Рождество мы вместе ходили по домам и пели колядки, рисовали друг другу на лице страшный-страшный грим маминой косметикой, а после, глубокой ночью, делили добытые сласти.

Мы были вдвоем. Без ребят из компании, даже без Жени. Когда друзья куда-нибудь исчезали, я не узнавала нашего «короля». Он становился совсем другим, и перемены я замечала постоянно. Этот мальчишка полностью завладел моим вниманием. Мягкий, добрый и внимательный, с теплой родной улыбкой, готовый в любую минуту поддержать и защитить меня. Когда я что-то рассказывала, ему было по-настоящему интересно, и он слушал и слушал. Иногда, когда мы ночевали вместе, он пробирался ко мне, и я рассказывала сказки, которые придумывала на ходу, – про зайцев в красных шляпах, про принца из далеких земель, про заветное желание. Его увлеченное лицо навсегда мне запомнилось. Как и крепкие объятия, и маленькие секреты, которых не знал больше никто. Я была очарована им и верила, что так будет всегда.

Но с возрастом у Максима будто появилось второе «Я», совсем другое. С ребятами, когда мы не были наедине, он становился более холодным и безразличным. С лица исчезала та улыбка, в нем горел какой-то азарт. Максиму хотелось, чтобы его слушали и уважали; хотелось, чтобы признавали в нем лидера и не знали, что он на самом деле все тот же маленький мальчик, безумно любящий играть в футбол на заднем дворе и теплое молоко с печеньем. С каждым годом в нем росла, казалось, какая-то жестокость, даже бесчеловечность. То, что он провозгласил себя королем и все согласились, только способствовало этому. И порой мне становилось действительно страшно.

Мы возвращались вместе из кинотеатра. Пока родители жарили шашлыки, мы брали велосипеды и ехали по длинной, безумно длинной дороге вдоль трассы наперегонки. Много смеялись, пели песни из любимых мультиков. А наутро, после вкусного завтрака и беспечного милого общения, мы выходили на улицу, и он снова менялся до неузнаваемости. Я отходила на второй план, а прошлого будто не существовало. Никто не знал, что мы с Максимом так дружим.

День рождения моей мамы было в начале августа. Она приготовила много вкусностей, и к нам в гости снова пришли Ярцевы. Радостная встреча, поздравления и подарки, смех, застолье и тосты – все пронеслось в одночасье. Немного пьяные родители совсем забыли о нас, а хитрые мы сумели воспользоваться этим. Максим взял свой новый мяч, а я – пакет любимых дорогих конфет, и мы ушли на излюбленное футбольное поле за домом.

Максим встал у ворот и подтолкнул мяч ко мне.

– Давай так! Ты забиваешь мне минимум три гола, и я выполняю любое твое желание! А если три раза промахнешься, то ты выполняешь любое мое желание.

– Давай, – с легкостью согласилась я, зная, что уж это-то мне точно удастся, несмотря на то что он занимается футболом много лет.

Конфеты полетели к воротам вместе с мячом. Это было так неожиданно, что Максим упустил гол.

– Ты хорошо бьешь для девчонки.

Он засмеялся и съел одну конфету, возвращая мне мяч. Я всегда злилась, когда меня звали девчонкой и говорили, что нужно делать все как девочка. Я считала себя равной мальчишкам, одной из них.

– Для девчонки?! Я тебе сейчас покажу!

Мяч полетел в ворота – и снова попадание. Злился уже Максим. Началось ожесточенное сражение – кто кого. Три следующих мяча он ловко поймал, но после я сравняла счет. 3:3. Дальше – тяжелее, счет одинаковый. Оба были упертыми, оба всегда добивались своего. Но в этот раз не удалось ему. Я опять отвлекла его конфетой, и Максим пропустил мяч.

– Это не честно! Переигрываем!

– Ну уж нет, учись проигрывать и выполнять долг! Ты же честный мальчишка!

Он скривился так, будто съел что-то очень кислое, скрестил на груди руки и уселся на траву, складывая пустые обертки обратно в пакет.

– Что же ты хочешь?

– Ответь мне на один вопрос. Только помни. Это очень-очень важно. – Я подошла к нему, взяла конфету и села рядом.

– Хорошо.

– Почему, когда мы одни, ты не король? Ты снова становишься мягким и добрым, совсем как в детстве. А когда мы гуляем с ребятами, ты…

– Я всегда король! – буркнул Максим и недовольно на меня посмотрел. – Всегда, слышишь? Просто когда мы с тобой, мне проще, и я знаю, что ты меня и такого любишь. А ребятам еще нужно постараться доказать, что я чего-то стою. Я обязательно сохраню за собой свой статус! И укреплю его.

– Почему ты так резко меняешь свое отношение ко мне? Это… грустно.

Я поджала губы и обняла колени, глядя на его озадаченное лицо. После небольшой паузы Максим растрепал мои светло-русые волосы и искренне, солнечно улыбнулся.

– Им не обязательно знать, что ты такая клевая. Это тоже наш секрет.

Слова меня удивили. Теперь озадаченной и непонимающей была я.

– Ты странный, ты знаешь?

– Знаю. Но разве не это делает нас особенными?

Мы звонко засмеялись и продолжили есть конфеты. Этот разговор давал мне слепую уверенность, что все будет хорошо. И что нечто сокровенное, такое невероятное между нами, сохранится навсегда. Как же я тогда ошибалась.

4

В средней школе дети становятся чертовски вредными и активными. Учеба уже не приоритет и не способ поднять свой статус, скорее наоборот: если ты хорошо учишься, у тебя будут проблемы в коллективе. С тобой будут любезны только в определенный момент – когда кому-то потребуется списать. И в этом замкнутом круге никогда ничего не изменится, если, конечно, отличник не станет настоящей оторвой.

Я училась очень хорошо и часто помогала классу, а особенно своим ребятам. Не прослыть заучкой мне помогала именно дружба с ними. Таким образом, школа не напрягала никого из нас и, даже становясь старше, мы всегда забрасывали рюкзаки и пропадали до вечера, поздно возвращались домой и рано-рано утром делали уроки. Помню, например, конец шестого класса: никаких экзаменов, лишь четвертные контрольные, которые ничуть не пугали. Придумав тайную азбуку,