Ласковый зверь - Милана Максимова

кататься точно не будешь, — я сняла птицу и аккуратно поставила в траву, он недовольно посмотрел на меня, а потом на свои крылья. Стало немного стыдно перед попугаем, — Ладно-ладно, кто бы мог подумать, что к совести меня будет призывать не матушка, а какаду. Все что я могу, это посадить тебя на яблоню, — я взяла в руки теплый пернатый комок и посадила на ветку перед собой, — А теперь тебе просто остается дождаться тетушку Аду.

— На-халка! На-халка! На-халка! — заговорила птица, я даже обернулась по сторонам, а потом поняв, что негодяй говорил про меня, подхватила платье и быстрее побежала за дом. Пусть один тут шум разводит еще не хватало чтобы кто-то увидел, как птица меня оскорбляет.

И чего он так раскричался? Обиделся, что я не захотела играть с ним в лошадку, да, он сам весит, как маленькое пони. Пусть не возмущается, у меня нет столько сил таскать его.

Тетушка достала из колодца ведро со студеной водой и всучила мне со словами:

— Пойди, напои льва, — а сама направилась в домик к здоровым животным.

Ну да, проще не куда, возьму открою зубастую пасть льва и волью туда воду. Рядом лежал небольшой деревянный черпак, его я тоже решила взять с собой, им, наверное, и буду поить животное. Я шла, к бывшей конюшне, как на казнь, еле переставляя ноги.

Войдя внутрь животные тут же оживились и заметались в своих клетках, но это касается только молодняка, в передних же клетках дикие животные спали. Видимо их природе ближе ночной образ жизни, поэтому их вопли я еще успею услышать с заходом Солнца. Милая козочка смотрела на меня доверчиво глазами-бусинками, а я сейчас думала, как же мы с ней похожи… Эх..

Постояв немного перед открытой клеткой льва и сосчитав до десяти, а потом обратно, я сделала первый шаг и перешагнула порог. Не знаю, что пошло не так, может быть я перенервничала, а может быть подвела моя неуклюжесть потому что я зацепилась одной ногой о порог и полетела вниз, выбрасывая из рук ведро.

— Аааа!!! — это все, что я успела быстро, выкрикнуть прежде чем лицом приземлится во что-то мягкое. Страх еще держал тело в напряжение, но мысль о том, что здесь везде мягкая солома успокаивала. Но почему солома шевелится? ЧТО???

Я прислушалась к тяжелому дыханию и теплому телу подо мной. Пожалуйста, ну только не это… Но нет, конечно же это было ТО самое! А именно видимо при падении я сделала несколько лишних шагов вперед и сейчас плашмя лежала на спящем льве.

— Мамочки… — простонала я, но так боялась пошевелится. Ладно, сначала нужно удостовериться, что лев все еще спит, а потом медленно сползти с него. Я лежала и прислушивалась к звукам вокруг, но самый громкий звук был львиного сердца. Оно такое громкое и живое, оно так старается жить, бьется для того, чтобы ты обязательно жил, так почему же ты так этого не желаешь?

Стало горько, настолько, что непрошенные слезы выступили на глазах и защипало нос. Да что со мной такое…

Я аккуратно встала и отряхнула платье, от соломы и шерсти. Лев лежал неподвижно и спал.

Нет, он не спит, он медленно умирает. И от этой мысли меня взяла такая обида, на него, что я не собиралась больше с ним церемонится и не секундочки бояться! Пусть сожрет! Плевать! Я сильнее, хотя бы только потому что хочу жить!

Подошла к завалившемуся ведру на дне которого осталось немного воды. А потом посмотрела на плотно закрытую львиную пасть и оторвала полоску ткани от фартука. Я хорошенько намочила ее в прохладной воде и присела на корточки рядом с моим пациентом. Его голова мирно лежала на лапах, вся грива была в колтунах, из нее торчали какие-то мелкие веточки и репейник, уши внутри были черные.

— Ну ты и грязнуля, — строго сказала я, обращаясь ко льву, а потом осматривая его дальше добавила, — Думаю если тебя отмыть, то ты окажешься совсем другого цвета, но этим мы займемся позже, а сейчас время пить.

Я поднесла мокрую тряпочку к полоске губ и смочила их. Лев даже не пошевелился, а я, воспользовавшись этим повторила это действие несколько раз. Горячее дыхание из больших ноздрей обжигало. Я всматривалась в его когда-то сильное тело, а сейчас обтянутый скелет кожей и представляла себе, как жил могучий зверь, как свободно бегал с ветром наперегонки, как грозно его рык звучал, сотрясая пространство, как он грациозен и великолепен. Его огромные лапы, изящный хвост с кисточкой и грива… я заворожено поднесла к ней руку над высоким лбом и это прикосновение удивило меня. Грива по ощущениям и текстуре больше похожа на волосы, чем шерсть.

С улицы послышался голос тетушки, она звала меня, а я прежде чем встать и уйти, продолжая гладить льва тихо сказала ему на ушко:

— Если я перестану тебя бояться, тогда тебе придется бояться меня.

Лев фыркнул мне в след, а может быть показалось.

Глава 5

Ох, за окном такая густая ночь. Она разбросала по саду синюю пелену сна, и все шумные его жители притихли. Сегодня не слышно истошных стонов из конюшни с больными животными. Это конечно огромная заслуга тетушки Ады, она старается изо для в день, бьется за их жизнь. В доме даже есть отдельная комната, в которой она сама готовит лечебные отвары, сушит травы, смешивает их между собой, выпаривает делая порошки, я лишь заглянула туда одни глазком и была в полном восторге. Так захотелось быть хотя бы немного похожей на нее.

Тетушка мирно спит в своей комнате, а я вспомнила, что еще не разу не была у совы. И как я могла про нее забыть, будет стыдно сказать Аде правду, если она вдруг спросит, а она спросит обязательно. Поэтому я взяла с кухни блюдечко с овсяной кашей приправленной целебными травками и пошла к лестнице, ведущей на крышу со фонарем.

В доме лунный свет проложил дорожку на полу. Тишина. Я устала и тоже мечтаю увидеть скорее сны, но чувство долга превыше всего. Думаю, ночь подходящее время, чтобы навестить сову, сейчас она как раз должна бодрствовать. Иду тихонечко по спящему дома, и он кажется тоже живым, он глубоко дышит, под моими босыми ногами скрепят половицы.

Чердак с высокой крышей такой большой и весь заставлен старыми вещами, хочется назвать его хламом, но это дорогие тетушке вещи, оставленные поколениями ее предков.