Благочестивая одержимость - Энса Ридс

Стив добродушно улыбнулся мне, придерживая дверь моего бронированного BMW 5. На мой взгляд, в броневике не было необходимости, ведь я не дочь президента или военного преступника. Но отец был одержим безопасностью и настаивал, чтобы я всегда ездила именно на этой машине. А я никогда с ним не спорила по этому поводу.

— Не стоит благодарности, Нирвана. Я буду здесь через полтора часа и заберу вас с Рейчел, — он подал мне руку, помогая выйти из машины.

Солнце уже скрылось за горизонтом, наступала ночь. Я поправила свою кружевную накидку, соскользнувшую с плеч, и оглянулась вокруг. На парковке стояли несколько красивых автомобилей: Rolls-Royce, Lamborghini и Bentley. Название ресторана сияло неоновыми огнями на здании. Из дверей заведения, спотыкаясь, выходила компания женщин. Они держали в руках бокалы с шампанским и громко смеялись. Я обратила внимание на их модные коктейльные платья и дизайнерские сумочки, свисающие с плеч. И вспомнила предупреждение Рейчел о том, что «Languid Lounge» — то место, куда нужно одеваться особенно красиво. Сегодня я не успела переодеться, но, несмотря на это, мой образ был подходящим: атласное миди-платье от Givenchy цвета слоновой кости, напоминающее винтажное нижнее бельё. Кожаные туфли на каблуке с ремешками, украшенными кристаллами, от того же бренда. Кружевная накидка под цвет платья. Волосы я собрала в лёгкий небрежный пучок, благодаря которому выбившиеся пряди идеально обрамляли моё лицо. И, как всегда, использовала минимум косметики — тушь, консилер, чтобы скрыть покраснения, немного румян на щёки и винно-красную помаду.

Я вошла в помещение, и ангельский задушевный голос Рэйчел сразу окутал меня. Если я была хамелеоном, то Рэйчел Морган была настоящим павлином. Я была невидимкой, но она всегда выделялась из толпы. Мы были словно два разных полюса. Её воспитывал отец-одиночка, который работал менеджером в строительной компании, являясь человеком ниже среднего класса. Несмотря на это, Рэйчел была одной из самых популярных девочек в школе, стала королевой выпускного бала и веселилась так, будто завтра никогда не настанет. Она пила как взрослый мужик, которому нечего терять в жизни, у неё всегда был припрятан косячок, она носила всё, что хотела, и у неё было много татуировок. Рэйчел хохотала над любой шуткой, закатывала глаза при виде симпатичных парней и танцевала как безумная всякий раз, когда была в наушниках, и ей было абсолютно наплевать, наблюдает ли за ней кто-то или нет.

Мы с Рэйчел были лучшими подругами более шести лет. Я даже не могу вспомнить, как именно мы познакомились, но, повстречавшись, мы уже не расставались. Я старалась быть на заднем плане, но с ней я всегда оказывалась в эпицентре событий. С ней мне было комфортно как в радостные, так и в грустные моменты, она знала все мои секреты и все тайны моей семьи. Иногда ей всё же удавалось выводить меня из зоны комфорта, но при этом я не чувствовала себя неловко, она придавала мне уверенности. У неё была самая сияющая улыбка, которая заряжала меня энергией. Она была моей дозой эспрессо.

Широкая улыбка растеклась по моему лицу, когда я прошла дальше в зал ресторана и увидела мою лучшую подругу на сцене. За ней стояли четверо мужчин: один играл на трубе, другой — на флейте, третий — на саксофоне, а тот, что стоял ближе всего к ней — на фортепиано. Рэйчел была в платье, которое я подарила ей, когда узнала, что она получила работу певицы в «Languid Lounge». Это было платье в пол от Alexander McQueen, сшитое в Италии. Красное, шёлковое, без бретелек, с вырезом на груди в форме сердца. Оно облегало её тело как вторая кожа, и на ней оно выглядело так, словно было создано специально для неё. Она выглядела безупречно с идеальным макияжем и объёмными вьющимися волосами.

Я стояла с закрытыми глазами, глубоко чувствуя музыку и слушая её прекрасный голос. Она пела «Nothing burns like the cold» Snoh Aalegra, которую она репетировала при мне около миллиона раз, но у меня всё равно было такое чувство, будто я слышу её впервые.

— Извините, мисс, — официальный тон привлёк моё внимание, и я посмотрела в сторону голоса, обнаружив улыбающегося молодого человека в униформе официанта примерно моего возраста. — Хотите, я провожу вас к столу? — спросил он, я улыбнулась в ответ, чувствуя себя неловко.

— Эм, да. Пожалуйста. Рядом с ней, — я указала на Рэйчел, и он кивнул мне в ответ.

— Пройдёмте сюда.

Я последовала за ним, и только сейчас смогла действительно рассмотреть «Languid Lounge», который, как известно, был местом сбора самых богатых людей города. Было ощущение, что это место должно было находиться среди небоскрёбов Нью-Йорка и его элиты. Приглушённый свет, дорогие столы и стулья, официанты в строгих костюмах и белых перчатках и большая сцена, которую было видно с любого места. Также был танцпол, но почему-то никто не танцевал. Хотя тут было много людей, ужинающих и пьющих, много женщин и мужчин, в основном, одетых в костюмы.

Официант подвёл меня к кабинке после того, как я отказалась от столика на двоих, потому что я не хотела, чтобы у окружающих создалось впечатление, будто я сижу и жду кого-то. Я заняла своё место и сняла накидку, смотрела на сцену и слушала песню, которую исполняла Рэйчел. Потом я взяла в руки меню, оставленное официантом, просматривая, что они могут предложить на ужин. Я обратила внимание на устриц и дошла до раздела с напитками, останавливаясь на безалкогольном коктейле. Затем я отложила меню и ещё раз осмотрелась, отпивая воду из стакана, который мне налили, как только я села за столик. Я увидела, что помещение двухъярусное: первый этаж, который, по всей видимости, был главным, а над ним был ещё верхний ярус, скорее всего, предназначенный для VIP-клиентов. Когда я посмотрела на сидящих там людей, мои глаза сразу же встретились с парой серых глаз, о которых, меня предупреждала моя бабушка. У меня по рукам пробежали мурашки, и я почувствовала, как волоски на затылке встали дыбом.

Я слышала, как Рэйчел пела припев из «Wicked Game» Chris Isaak. Но, как и в первый раз, я не могла оторваться от его взгляда. Он прислонился к перилам балкона, выходящего на нижний этаж, во рту была сигарета, и он пристально смотрел на меня. Мне было