Притча о судьбе - Мелли Т. Толлэм

class="p">Её шаги гремели в нашу сторону, от напряжённой фигуры исходила ярость. Зрелище было странным, учитывая, как сильно ей повезло. Её оберегали, несмотря на весь хаос вокруг, держали в безопасности и в стороне от происходящего.

Удар пришелся мне по лицу прежде, чем моя мысль была закончена.

— Башня! Ты запер нас в башне!

А. Это.

Ноздри Габриэллы раздулись.

— За кого ты нас принимаешь? Беспомощных принцесс?

Я потер горящую кожу. Габриэлла сильно ударила для смертной — на удивление сильно. Она взглянула на Киерана, и ее взгляд переместился на него, пылая яростью.

Он пожал плечами, потому что, да, он, вероятно, думал о ней как о беспомощной принцессе.

— Вы, идиоты, не умерли бы, если бы не заперли Далию в башне.

Она обыскала двор, в ее глазах вспыхнуло законное негодование из-за того, что она не нашла здесь подругу.

— Где она?

— Она ушла, — тихо ответил я.

Хотя Габриэлла была права, считая наши действия неправильными, я сам уже пришел к такому выводу. Однако сожаление ничего не решит — ущерб уже был нанесен.

Я пронесся мимо и присоединился к Киерану, мы двое возвышались над тем, кто заслуживал гораздо худшего, чем смерть. Киеран поднял руку, и они забились в конвульсиях на земле, разинув рты в беззвучных криках.

Как бы сильно я ни наслаждался их болью, мне нужно было, чтобы Эйден полностью сосредоточился на том, что было дальше.

— Забери свою силу обратно от Эйдена. Мне нужно поговорить с ним, — сказал я, и Киеран нахмурился. — Ты все еще можешь развлекаться с Джорджем.

От голода в кроваво-красных глазах Киерана у меня по спине пробежал холодок. Никогда не было лучшего напоминания о том, что нужно оставаться с ним в хороших отношениях, чем это.

Как только сила Киерана иссякла, я оказался на Эйдене. Я схватил бронированные пластины на его груди и приподнял его распростертое тело, прижимая его нос к моему носу. Я бы не стал убивать его, пока нет. Смерть была слишком хороша для него.

Эйден кашлянул, бросив долгий взгляд на кричащего Джорджа, затем на Киерана. Его взгляд блуждал по двору, останавливаясь на том месте, где когда-то стояла его армия, на стороне, которая теперь опустела. Его взгляд расширился, затем метнулся ко мне.

Некому было бы спасти его от моего гнева.

Мой кулак врезался ему в лицо, кости хрустнули при ударе. Его глаза закатились, когда сознание угасло, но я не дал ему упасть. Вместо этого сжал его крепче, вцепившись в его броню одной рукой, нанося другой наземный удар за ударом. Вид его тела, дребезжащего, как безжизненная тряпичная кукла, вызвал улыбку на моих губах.

Я бы превратил его жизнь в сущий ад.

Эйден упал на землю, не в силах устоять под натиском, но так просто ему не уйти. Со сжатыми кулаками я оседлал его, чувствуя, как хрустят его кости подо мной.

Я не мог остановиться. Я бы не остановился.

Моя грудь вздымалась от ярости, когда Эйден переместился и положил руки мне на плечи, моля о пощаде. Как таракан, он все еще был жив, стон вырвался из забрызганных кровью губ. Я обвил пальцами его шею и сжал.

— Смотри на меня, Эйден.

— Пожалуйста, — прохрипел он, звук его голоса был скрипучим.

Я мог бы убить его прямо здесь, прямо сейчас. Я должен убить его. К сожалению, у него была необходимая информация.

Я ослабил хватку на его шее и возвышался над ним. Он закашлялся и свернулся калачиком, всхлипывая. Моя нога в ботинке прицелилась, попав в мягкое место его живота, громкий треск отозвался ударом.

Последний удар для пущей убедительности.

— С этого момента каждый твой вздох происходит потому, что я позволяю тебе это. Не забывай об этом, — предупредил я, отстраняясь. — Этого достаточно, Киеран.

Киеран нахмурился и ослабил свою магию. Однако, как только Джордж освободился от кошмарных уз, связывающих его, его взгляд переместился на Габриэллу — глупая ошибка. Раздался тошнотворный хруст, когда Киеран пнул мужчину, ноздри его раздувались от ярости.

Киерану не нравилось, что кто-то испытывает вожделение к его женщине, а Габриэлла принадлежала ему, нравилось ей это или нет.

Я скрестил руки на груди и ждал когда эти двое прийдут в себя, но они продолжали вдвоем корчиться в грязи. Я ткнул Эйдена носком ботинка в лицо.

— Начинай говорить. Сейчас же.

Эйден приподнялся, чтобы сесть, подняв руку в знак защиты.

Еще один удар — и он умрет.

Сдавленная мольба сорвалась с его губ.

— Пожалуйста. Я не знал, что он задумал. Он убедил меня довериться ему. Сказал, что позаботится о ней так, как ни ты, ни я не смогли бы. И я поверил. Я не знал… — Он закашлялся. — О, Боже, я не знал, что она — Светило. Я не знал. О, Соларис, прости меня! — закричал он, поднимая глаза к небу, будто его бог мог услышать. — Этот свет — тот, что я всегда видел — был настоящим.

Рука Редмонда коснулась моей.

— Спроси его, откуда он узнал о трещине в барьере. В Стране Фейри явно есть предатель.

Мы уже точно знали, кто была предательницей — Лира, — но она уже исчезла, оказавшись в безопасности, оставив нас страдать. Я должен был знать, что она сделает все, чтобы стать королевой, даже если для этого придется отправить половину Страны Фейри на верную смерть.

— Я расскажу тебе все, что ты захочешь знать, — выдохнул Эйден. — Я сделаю все, чтобы все исправить. Я сделаю все, чтобы вернуть её.

Мои кулаки сжались. Далия никогда не принадлежала ему, чтобы возвращать ее.

— Это была та из Весеннего двора, с розовыми волосами… — начал Эйден, но Джордж перебил его.

— Леди Лира. Она работала с королем Иного Мира с того момента, как ты покинул саммит. Она играла на обеих сторонах.

Джордж оперся на локти, грудь его тяжело вздымалась.

— Прошлой ночью что-то изменилось. Она пришла к нам и заявила, что готова помочь. Мы обратились к Малахии… и затем она рассказала нам о разломе в куполе, о кристалле, который когда-то содержал твою силу. Она сообщила нам о местонахождении Габриэллы и Далии. Она была непреклонна только в одном: получить взамен твою смерть.

У меня вырвались проклятия. Лира всегда хотела выйти за меня замуж и стать королевой, но после моей свадьбы это стало нереальным вариантом. Не имея возможности убить меня самой, она придумала альтернативное решение: заручится одним из немногих существующих существ, обладающих большей силой, — Малахию.

Вопреки ее желанию, я все еще был жив. Бессилен, конечно,