Нянька для мажора - Анфиса Рэйса

На богатой кухне, обставленной по последнему слову техники, никого из персонала уже не было, хотя днём тут кипит жизнь. На плите дымился разогретый супчик. Я заглянула в кастрюлю: сырный суп, надо же, как я люблю.

Налила себе тарелку, взяла из ящика ложку и отправилась в столовую.

Митя, увидев меня, чуть не подавился, раздражённо закатил глаза.

– Прилипла ко мне как банный лист.

– Да брось, – ответила я, усаживаясь в нескольких стульях от него, – такой огромный стол. Грустно есть тут в одиночестве.

Стол и правда был большой: широкий и длинный, он предназначался для большой семью. Что-то мне подсказывает, что редко все места тут были заняты. Наверное, только на деловых ужинах его отца.

– Привык уже, – бросил Митя. Но не ушёл, а вернулся к еде.

Несколько минут слышались только звуки касаний ложки к тарелке.

– Вкусный суп, правда? – аккуратно спросила я.

– Слишком много лука, – он бросил ложку в тарелку и встал из-за стола так как умеет только он: с раздражающий скрежетом стула о пол.

А потом я осталась в одиночестве.

Тяжело вздохнула: с Митей легко не будет.

***

Следующий урок прошёл ужасно в том смысле, что не состоялось даже его подобие. Митя, конечно же, не явился в назначенное время, и я отправилась за ним в его комнату. На моё вежливое «тук-тук» ответа не последовало, а когда я невежливо решила подёргать ручку, то выяснила, что дверь заперта. И никакие мои уговоры и угрозы не сработали: Митя просто не вышел из своей комнаты.

Решение этой проблемы очевидно: мне нужен ключ от его комнаты. Звучит немного безумно, но ситуация обязывает: несколько дней он игнорировал не только существование математики, но и моё, а время не терпит. С каждым днём приближается экзамен.

В поисках заветного ключа я обратилась к той самой горничной, которая помогла мне во время второго урока. Та протирала телевизор в гостиной, когда я подошла к ней.

– Привет! – позвала её я. – Не отвлекаю?

Девушка бросила на меня осторожный взгляд.

– Нет… – ответила она. – Ещё где-нибудь воду надо вытереть?

– Не надо, – чуть улыбнулась я. – Я просто хотела… м-м… Как тебе тут работается? Всё нравится? – ну не могла же я у неё просто взять и попросить ключ? Сначала надо бы подружиться, а не то ещё сдаст меня экономке.

– А вы из охраны труда? – фыркнула девица.

Да что же всё в этом особняке грубые-то такие?!

Видимо, недоумение отразилась на моём лице, потому что горничная поспешила исправиться:

– Извините. Просто грымза весь мозг вынесла с утра. Видите ли, я телек не тем средством мыла! Можно подумать, я его кислотой помыла, и пластик полопается теперь!

Грымза – это, очевидно, Юлия Юрьевна. С этим я поспорить не могла.

– Она всегда такая?

– Да! – всплеснула руками девушка. – Только с Дмитрия пылинки сдувает, остальным – нет пощады! Я – Маша.

– Приятно познакомиться. Марго, и можно на «ты».

Маша приветливо улыбнулась.

– Ну ты и даёшь в тот день! Когда Дмитрий уехал ещё, помнишь? Ну и лицо у него было, когда он «ноль» ответил!

– Маш, а сколько у него было репетиторов до меня?

– О-о-о… – потянула та. – Я тут всего ничего работаю, и уже троих сменили. Все отказываются. Александр Владимирович вообще сказал, что такой контракт составит, что никакой репетитор больше их не подведёт!

– Что ж, он сдержал своё обещание. – вздохнула я. Маша сочувственно похлопала меня по руке. – Именно поэтому мне помощь нужна. Мальчишка закрылся в своей комнате, и я ничего не могу сделать. Слушай, Маш. Мне нужен ключ от его комнаты.

– Что? – засмеялась она. – И что ты сделаешь? Явишься к нему и заставишь учиться?

– Таков план. Ну так что? Где я могу его добыть?

– Ты ненормальная, – это прозвучало как комплимент. – Ладно, я помогу. Все ключи хранятся в подсобке. Это такая каморка в прачечной. Прачечная же у нас в подвале. Пройди через кухню, там будет небольшой коридорчик и лестница. Спустишься по ней и иди на запах стирального порошка. А там легко найдёшь подсобку. Тебе нужен ключик двадцать пять.

– Большое спасибо! – обрадовалась я. Хоть один дружелюбный человек.

– Обращайся, если что, – подмигнула Маша.

Обращусь, и не раз. Помощь мне однозначно понадобится.

Уличив удобный момент, когда Юлия Юрьевна выплеснула своё раздражение на одну из горничных и отправилась на перерыв в свою комнату, я начала операцию по добыче заветного ключа. Я не волновалась о том, что встречу персонал, ведь перерыв экономки обозначал отдых и для них. В основном они собирались в беседке во дворе и жаловались на свою нелёгкую жизнь.

По Машиной инструкции я без труда отыскала лестницу в подвал и спустилась по ней, оказавшись в узком коридоре. Наверняка отсюда можно было выйти на подземную парковку, но запах порошка и гудение стиральных машин повели меня в противоположную сторону.

Я аккуратно заглянула в прачечную: к счастью, тут не было ни души. Машинки крутили одежду в своих барабанах, правее сохло свежее постельное бельё, такое белоснежное, что мне было больно смотреть на него. В корзинах дожидались своей очереди рубашки и джинсы. Пахло порошком и лавандовым кондиционером для белья, а в воздухе витала свежесть и прохлада.

Я заприметила дверь в подсобку, как и говорила Маша. Поторопилась к ней, воровато оглянувшись, дернула ручку. Тут хранились средства для мытья полов и поверхностей, а также швабры и тряпки. Ключи висели на гвоздиках, вбитых прямо в стену.

А вот и ключик с биркой «25». Я торопливо сунула его в карман и поспешила было на выход. Но вдруг услышала чьи-то шаги.

Ну и кого сюда принесло? Так, надо срочно придумать, что я тут теоретически могла делать. Да уж, такому в пединституте не учат.

Недолго думая, я стянула с себя рубашку, которую ношу расстёгнутой поверх майки, и принялась её с задумчивым видом разглядывать. Сделаю вид, что пришла постирать!

– Опять вы! – удивился вошедший в прачечную Митя. – Подрабатываете прачкой?

– Пришла закинуть в стиралку рубашку… – принялась было оправдываться я, но вовремя одернула себя. – А что? Это запрещено?

– Мне вообще всё равно, что вы делаете, – бросил он, подошёл к корзине для белья, достал чёрные джинсы, а затем из их кармана кредитку.

– Жду тебя на урок завтра, – сказала я, решив не выводить его из себя. И так я для него как красная тряпка для быка.

Я бросила рубашку