Боярышня. Глава рода. Продолжение - Нина Петровна Ахминеева

— Званые ужины не прошли для тебя даром. Собственного мнения совсем не осталось. Да и с логикой начались проблемы, — подметила Светлана Владимировна.

— Неужели? — процедила Варвара.

— Загибай пальцы, — посоветовала госпожа Кони. — Мой сын тебя не любит. Предложил выйти за него замуж только из-за того, что стал работать на главу рода Апраксиных. На днях Анатолий в моём присутствии попросил тебя не отсылать приглашение на свадьбу главе рода Силантьевых, — заметив, что собеседница быстро отвела взгляд, Светлана Владимировна удивлённо вскинула брови: — Да ладно? Неужели отправила?

— Толя пошёл на поводу эмоций. Олег Олегович очень уважаемый человек и входит в высший свет столицы. Не пригласить его, значит нанести оскорбление! Я не могу позволить будущему мужу рушить свою карьеру.

Светлана Владимировна молча смотрела на невесту сына. Варе вдруг стало очень неуютно. Прежде взгляд будущей свекрови никогда не был таким…тяжёлым.

Всё сильнее нервничая, Варвара упрямо вздёрнула подбородок и заявила:

— Мой долг помочь будущему мужу избежать ошибок!

— Увы, Анатолий уже совершил большую ошибку. Но не в работе, а предложив тебе стать его женой, — задумчиво сказала госпожа Кони. — Если после всего, что уже натворила, ты сама не откажешься выйти за него замуж, он на тебе, конечно, женится. Но крайне сомневаюсь, что захочет от тебя детей. Генетика штука серьезная.

— Что⁈ — выдохнула ошарашенная Варвара.

— Ты меня разочаровала. Запоминай. Карьера для моего сына стоит на первом месте. И раз он не захотел приглашать боярина Силантьева, значит на этом роду можно ставить крест, — в голосе Светланы Владимировны позвякивала сталь. — Включи первый императорский канал. Я больше не вижу смысла с тобой разговаривать.

* * *

Владимирский городской суд

В здание суда мы с Кони перешли порталом. С построением туманного тоннеля проблем не возникло: Або скинул мне координаты точки выхода. Отпустив руку Анатолия Фёдоровича, я следом за ним вышла из небольшой, абсолютно пустой комнаты без окон и пошла по коридору. Вдоль левой стены через каждые пять метров застыли словно статуи высоченные воины из личной гвардии государя.

Мимо такой охраны даже мышь не проскочит. Сколько их здесь? Впрочем, без разницы. Главное, что Дима по-настоящему позаботился о своей безопасности.

— Мы на месте, — предупредил Анатолий Фёдорович, остановившись у массивной широкой двери.

Пульс тотчас участился, по спине пробежал холодок страха. Всего лишь на миг закрыв глаза, я привела гормональный фон в порядок. Выпрямив спину, приподняла подбородок и абсолютно спокойно сказала:

— Пойдёмте.

Открыв дверь, Кони предложил мне взять его под руку.

Беспокоится. Приятно, конечно. Однако по протоколу государыне не пристало на таких «мероприятиях» ходить под руку с кем-то кроме супруга. Соблюдаем правила.

Мимолётно улыбнувшись, я отрицательно покачала головой. И первой вошла в зал судебного заседания. Это помещение, где не работала ничья магия кроме моей и императора, походило на амфитеатр под глухими каменными сводами без единого окна. Белый свет люминесцентных ламп отражался от полированного тёмно-серого гранита пола. И, казалось, не оставлял ни единого тёмного уголка в зале.

Быстро пробежавшись глазами по заполненному людьми сектору для зрителей, я повернула голову направо. На возвышении стоял длинный стол из матовой нержавеющей стали, за которым восседала тройка судей в чёрных мантиях. Прямо по центру, за спинами служителей Фемиды контрастируя с холодным металлом, красовался высокий трон из почти чёрного дуба.

Сколько пафоса. И холодно… как в склепе. Видимо, чтобы особо горячие умы охладить. Ну или судьей настолько раздражает запах пота. В тепле-то при такой концентрации народа запашок будет ещё тот.

Про себя усмехнувшись, я пошла через зал. Куда надо идти, поняла без подсказки адвоката. По обе стороны от платформы судей, метрах в пяти друг от друга стояли металлические столы. За одним, на скамье уже сидела незабвенная Анфиса Тимофеевна и о чём-то шушукалась с худощавым мужчиной.

Хм-м. Телевизионщиков не вижу. Где камеры? Где репортёры? Ладно, на месте разберусь.

Не реагируя на усиливающийся неодобрительный гул, я подошла к своему месту, села на лавку. Кони встал рядом. Повернувшись ко мне полубоком, он тихо сказал:

— Не волнуйтесь. Максимум тридцать минут и всё закончится.

— Хорошо, — обронила я бесстрастно.

Положив расслабленные предплечья на столешницу, я внимательно осмотрелась. Журналисты обнаружились в первом ряду. Поглядывая то на меня, то на сторону обвинения мужчины и женщины что-то усердно не писали, а прямо-таки строчили в блокнотах. Телевизионные камеры обнаружились в проходах. Насчитав десять штук, я мысленно удивлённо хмыкнула.

Куда столько? Хотя плевать. Чем больше каналов будет вести трансляцию судебного процесса над «аморальной серебряной ведьмой» тем лучше.

— Да как тебя земля тебя только носит⁈ — выкрикнула какая-то женщина. И громко повторила за мужчиной: — Потаскуха!

Активный словарный запас маловат. Есть же и другие эпитеты. Так нет же, на потаскухе заклинило.

Не обращая внимания на оскорбления, я абсолютно спокойно рассматривала слаженно презирающих меня дворян.

Вдруг откуда-то сверху прогремел мужской голос:

— Император Всероссийский Димитрий Иоаннович! Всем встать!

Ну вот и всё. Началось.

Присутствующие в зале торопливо поднялись и замерли в ожидании прихода главы государства. Стояли все, кроме меня. Ловя на себе гневные взгляды тройки судей, я чинно сидела на лавке. Почему? Так было надо.

— Обвиняемая, что вы себе позволяете? Немедленно встаньте, — грозно зашипел на меня пожилой судья.

Игнорируя приказ, я даже бровью не повела. И вот, дверь наконец-то распахнулась, вошёл император. Кипенно-белая военная форма с золотой вышивкой на рукавах и вороте кителя, сидела на Рюриковиче идеально. По воздуху пронёсся слаженный вздох восхищения. Женщины определённо любовались его величеством.

Согласна. Муж у меня суперский. Только одет для такой холодрыги легко. Не замёрз бы.

Постояв немного под прицелом множества глаз и телекамер, Дмитрий уверенной поступью хозяина направился прямо ко мне. Подойдя, сел справа. В зале и до этого момента висела тишина. Но мне неожиданно показалось, что люди разом перестали дышать.

Повернув голову к не смеющим шелохнуться судьям, Рюрикович холодно объявил:

— Полагаю, вы обратили внимание, что Александра Петровна единственная из всех не приветствовала меня стоя. Вопрос: кто согласно протокола сидит слева от императора России и в каком случае этот человек имеет право не вставать, когда первое лицо государства входит в помещение?

Дмитрий смотрел исключительно на того судью, что сделал мне замечание. Пожилой юрист побледнел до синевы.