Цикл «Идеальный мир»: Реквием по мечте - rrrEdelweiss

— Оххх! Огонек… — Она откинула голову, застонала, закусив губу, и сильнее прогнулась в пояснице, отчего изгибы соблазнительного тела подчеркнулись и стали еще более манящими для ее мужчины. И без того болезненно напряженный ствол дернулся, а низ живота напрягся. Он почувствовал, как стала горячее ее плоть, как пульсирует та на его пальцах, и несколько раз провел по клитору. Наги дернулась, сбив на пол клавиатуру компьютера и стопку с документами, но Огоньку было сейчас совершенно плевать на все, кроме желания скорее утолить сжигающую их обоих жажду.

— Ты только моя! — дрожа и не в силах больше терпеть, он отодвинул в сторону тонкую преграду и одним толчком оказался внутри наполовину. Короткие ногти, покрытые красным лаком, проскребли по полированной поверхности, когда влажные от возбуждения стенки разошлись под страстным напором и сжались вокруг перевитого венами ствола. Широкие ладони сжали тонкую талию и резко дернули, комнату наполнил звук ударившихся друг о друга бедер. Нагината вскрикнула и шумно застонала, поерзав на напряженном органе и посылая волны удовольствия по мощному телу.

— Твоя, родной! Только твоя! — упершись руками в стол, Наги толкнулась навстречу, погружаясь в ощущения. Отдаваться! Принадлежать! Отпустить контроль и просто растворяться!.. — Ох!..

Она едва не кончила, когда его широкая ладонь вновь с силой опустилась ей на ягодицу и грубо ее сжала. Ей было плевать, правильно ли так реагировать на подобное, правильно ли стонать от звонких шлепков и ожидания точно рассчитанных по силе ударов — она просто шла вслед за желаниями своего тела, обученная совершенно их не стесняться. Точно так же, как ее партнер не стеснялся своих…

Она потянулась к клитору, чтоб усилить ощущения.

— Сегодня я сам! — он потянул ее трусики, вжимая мокрый скользкий шелк в чувствительную плоть, и сильнее задвигался. Наги напрягла мышцы внутри, стремясь почувствовать его сильнее: у самого входа будто горело, а где-то глубоко, там, куда упиралась при каждом толчке головка, искра желания разгоралась в пожар наслаждения. От мощных властных движений отчаянно хотелось кричать, и она позволила себе не сдерживаться. Разум окончательно отключился, когда его пальцы проникли под трусики и вновь коснулись чувствительного бугорка, то с силой на него нажимая, то едва касаясь. Ее затрясло, она рухнула на живот, шире разводя ноги и подставляясь под властные движения, сходя с ума от того, как холодит соски через тонкую ткань гладкая столешница. Совсем немного отделяло ее от того, чтобы сорваться наконец в пучину наслаждения.

— Ну же, моя девочка… — хриплый шепот у шеи заставил ее задрожать и запустил в низу живота первую волну экстаза. — Кончи для меня! — Не просьба — приказ! Звонкий шлепок, потом еще один, быстрые движения в теле и на клиторе, сильные пальцы, ласкающие основание хвоста — и она выгнулась и глухо застонала, когда вторая, более мощная волна удовольствия сотрясла ее. Наги прикусила губу с размазанной вокруг рта красной помадой, отдаваясь наслаждению, раскатившемуся от антенн до кончиков пальцев, отключившему остатки разума и оставившему ей одно лишь чувство удовлетворения и покоя.

Ноги подкосились, и она бы упала, если бы сильные руки не подхватили, придержав за талию. Огонек, откинув все мысли и отдавшись ощущениям тугой, пульсирующей вокруг члена влажной плоти, сделал несколько мощных движений, вжимая ее в стол и бормоча сквозь зубы непристойности. Спустя несколько секунд он резко подался внутрь и замер, тоже содрогаясь в оргазме. Там, где его пальцы сжимали рыжие бедра, проступали синяки, на местах, куда со звонким хлопком опускалась ладонь, горела стремительно краснеющая кожа…

Еще некоторое время они молчали и могли лишь тяжело дышать, приходя в себя. Мужчина, осторожно навалившись сверху и не выскальзывая, поцеловал ее в шею и плечи, нежно лизнул ушко. Их кисти встретились, пальцы переплелись.

— Вот теперь… — осторожный поцелуй кончиков антенн, — ты пахнешь только мною. — Он прикусил ее мочку в самом чувствительном месте, и Наги снова подалась к нему бедрами, вырвав стон у обоих.

— Ммм… ревнивец!.. Хорошо, что у меня «безопасные» дни и можно не думать о контрацепции… — Он фыркнул, сильнее вжавшись в ее тело. — Я только твоя, — удовлетворенно улыбаясь, она повернула голову, и он тут же нашел ее губы своими, глубоко целуя.

— Ты… в порядке? — он потерся носом о ее шею и осторожно погладил кончиками пальцев разгоряченную шлепками попку. — Не переборщил?

— Охх!.. Все хорошо, любимый. Даже не дошел до предела комфортного мне болевого порога…

Огонек еще раз нежно поцеловал обнаженные плечи, а потом, нехотя отстранившись, помог жене поправить одежду, стереть с себя следы их любви и размазанной по лицу помады.

— Иди сюда, — застегнув молнию на комбинезоне, он хвостом подтянул к себе кресло, плюхнулся в него и усадил Наги на колени. Та свернулась теплым рыжим клубочком в кольце его рук. — Отдохни немного.

— Ты был великолепен, — она сонно уткнулась носом ему в шею. — Чувствую себя тормозной жидкостью — такая пустота в голове! — Она хихикнула. — Ох, каждый раз после секса с тобой думаю, как же мне повезло: ты не просто прекрасный муж, но и самый лучший любовник!

Огонек фыркнул ей в макушку, впрочем, не собираясь отрицать, что ему польстили ее слова.

— Просто ты у меня — лучшая, моя девочка… — Он осторожно поцеловал ее в висок и успокаивающе погладил спину. — У нас есть немного времени, прежде чем мы вернемся на прием, поэтому пока отдыхай. Потом я помогу тебе привести себя в порядок.

Еще несколько минут они осторожно ласкали друг друга, растворяясь в ощущениях, которые может подарить только тот, кого всей душой любишь и кому безоговорочно доверяешь. Забыли обо всех и обо всем — будто лишь они двое остались в их идеальном мире.

Солнце показало первые лучи из-за горизонта, когда Стокер отпустил своего старшего телохранителя отдыхать. Но тот и не думал отправляться в постель: пользуясь служебным положением, выгнал из комнаты, в которой целую стену занимали мониторы, ведущего наблюдение офицера и развалился в его кресле. Он готов был поставить свои кубки за победы в гонках, что не зря генерал с женой пропали чуть ли не на час после того, как Дрэгстер передал ее мужу! И чтобы подтвердить свои догадки, Дрэг теперь сидел в мониторинговой, вбивая коды личного допуска к тем камерам, изображение на которых просматривалось только в случае необходимости.

Появилась картинка. Кабинет командира мотовойск был малость раскурочен, мебель сдвинута, со стола скинуты письменные принадлежности, компьютер балансировал на краю: тут явно кто-то побывал после вечерней уборки. Отмотав