Все начнется с нас - Колин Гувер

Лили. Правда, теперь я назвал бы его набором для ночевок. И да, при переезде я взял все эти вещи в новый дом. У меня всегда теплилась надежда, что когда-нибудь мы снова будем вместе.

Черт, если уж начистоту, надежды у меня было хоть отбавляй. Я принял множество решений, руководствуясь тем, что Лили однажды вернется в мою жизнь. Я даже дом себе выбрал из-за большого двора. Подумал, что Лили понравится.

Я вытираю рот и передаю ей полотенце.

— Давай я приготовлю тебе завтрак?

— Давай, но сначала — поцелуй. Теперь у меня изо рта пахнет лучше.

Она встает на носочки, а я заключаю ее в объятия и приподнимаю над полом. Не переставая целоваться, мы переходим из ванной в спальню, где я бросаю Лили на постель и склоняюсь над ней с вопросом:

— Что будешь? Блинчики? Оладьи? Омлет? Булочки с соусом? — Не успевает она ответить, как раздается звонок в дверь. — Джош вернулся. — Я отвлекаюсь на еще один короткий поцелуй. — Он любит блинчики. А ты?

— Обожаю!

— Ну, значит, блинчики.

Я иду в гостиную и открываю брату дверь. Вот только это не Джош. Я застываю, увидев на пороге свою мать.

И почему я не посмотрел в глазок?

Мать скользит по мне взглядом, руки сложены на груди.

— Вчера ко мне приходили из службы опеки, — обвиняющим тоном заявляет она.

Что ж, по крайней мере, не орет. Я не намерен скандалить с ней при Лили, поэтому выхожу на порог и пытаюсь закрыть дверь, однако мать ее распахивает.

— Джош, выходи сейчас же!

— Его тут нет, — говорю я как можно спокойнее.

— И где он?

— В гостях у друга.

Я достаю из кармана телефон и проверяю время. Брэд обещал привезти Джоша к десяти. Уже пятнадцать минут одиннадцатого. Только бы Джош не застал здесь Саттон.

— Звони ему! — требует она.

Дверь по-прежнему распахнута. Краем глаза я замечаю, как в холле появляется Лили.

Я чувствую горечь. Как бы я хотел, чтобы наше утро завершилось иначе! Бросив на Лили виноватый взгляд, я вновь переключаюсь на Саттон.

— Что сказали в опеке?

Мать кривит губы, затем отводит глаза.

— Они не стали заводить дело. Если сегодня же не вернешь мне Джоша, я заявлю на тебя в полицию.

Я знаю порядок действий службы опеки в таких ситуациях. Моего брата должны подробно расспросить, а с ним еще даже не связывались.

— Ты лжешь, — говорю я. — Прошу тебя, уйди.

— Я не уйду без своего сына.

Я вздыхаю.

— Он сейчас не хочет с тобой жить.

Да и в принципе не хочет. Впрочем, этот комментарий я оставляю при себе.

— Не хочет? — с издевкой переспрашивает она. — А какой ребенок его возраста хочет жить с родителями? И какая мать хоть раз не давала сыну затрещину? Из-за этого родительских прав не лишают. Не смеши меня. — Она вновь складывает руки на груди. — Ты все это затеял, чтобы мне насолить!

Если бы она меня знала, давно поняла бы, что я, в отличие от нее, не мстительный. Но, разумеется, она судит других по себе.

— Ты по нему скучаешь? — миролюбиво спрашиваю я. — Только честно. Скучаешь? Если ты таким образом что-то кому-то доказываешь — лучше оставь все как есть. Пожалуйста.

На улицу выруливает Брэд. Эх, найти бы способ предупредить его… Но когда я достаю телефон, он уже останавливается у обочины. Проследив за моим взглядом, Саттон видит, как заднюю дверцу открывает Джош.

Она мгновенно бросается к машине. Джош замирает. Точнее, застывает как вкопанный. Он в полном замешательстве.

Мать щелкает пальцами у него перед носом и указывает на свою машину:

— Садись. Мы уезжаем.

Джош вскидывает глаза на меня. Я качаю головой и кивком подзываю его к себе. Брэд, видно, понимает, что обстановка накаляется, поэтому переводит машину в режим парковки и выглядывает из-за водительской дверцы.

Втянув голову в плечи, Джош проскальзывает мимо матери и спешит ко мне. Саттон не отстает. Я пытаюсь закрыть дверь, как только Джош забегает внутрь, но не успеваю. Я не хочу прихлопнуть мать дверью, поэтому приходится ее впустить.

Сейчас будет серьезный разговор.

Я машу Брэду, чтобы он уезжал, а затем гляжу на Лили. Она стоит у стены и удивленно наблюдает за происходящим.

Я одними губами говорю ей: «Прости».

Брат швыряет на пол рюкзак и садится на диван.

— Никуда я с тобой не пойду, — заявляет он матери.

— Тебя никто не спрашивает.

Джош смотрит на меня с мольбой.

— Ты говорил, я могу остаться у тебя.

— Можешь.

Саттон буравит меня взглядом. «Совсем берега попутал?» — говорит этот взгляд. Возможно, так и есть. Возможно, я не имею права ограждать ребенка от матери, однако ей стоило подумать дважды, прежде чем рассказывать мне, что он мой брат. Я не отступлю и надеюсь, Джош на моей стороне.

— Джош! Если ты сейчас же не пойдешь со мной, твоего брата арестуют! Я об этом позабочусь.

Брат бьет ладонью по дивану и поднимается с места.

— Ну почему я не могу выбрать сам? — возмущается он. — Почему я должен жить с кем-то из вас? Я вам обоим говорил, что хочу жить с отцом, но никто не помогает мне его найти! — Его голос срывается, и он гневно уходит в свою комнату.

Услышав хлопок двери, я вздрагиваю. Или это от его слов?

Так или иначе, мне горько.

От Саттон это не укрывается. Она наблюдает за моим лицом и тут же начинает зубоскалить.

— Бедняжка Атлас! А ты думал, у тебя все схвачено? Думал, что он к тебе привязался? — Она взмахивает рукой — мол, делай, что хочешь. — Валяй, вези его к папочке. Через неделю прибежишь ко мне, как уже прибегал, когда нуждался в моей помощи.

Она выходит из дома, а я слишком ошеломлен, чтобы закрыть за