Тление - Лорел Гамильтон

коже, как если бы к тебе действительно кто-то прикасался. Натэниэл рядом со мной вздрогнул в ответ на смех Жан-Клода, и я также почувствовала, как застыло тело Ричарда, словно ему было не очень приятно, но он тоже это почувствовал. Я посмотрела на него и поняла, что Ричард всегда это чувствовал, как и я. На нем по-прежнему была маска, так что его лицо казалось и знакомым, и незнакомым одновременно — в нем словно было больше от Ричарда, чем должно скрываться за этой черной кожей. Как же ему тяжко было все эти годы сражаться со своим влечением к Жан-Клоду.

— Я отправил кое-кого принести тебе обычной одежды, — сказал Натэниэл.

Я обернулась, чтобы поцеловать его.

— Ты обо всем подумал, спасибо тебе.

Он усмехнулся, и это напомнило мне усмешку Джейсона, которую мы уже очень давно не лицезрели. Я вдруг мельком увидела, как он принимает душ после выступления. Я старалась особо не вмешиваться в его разум, потому что переезд в Нью-Йорк подарил ему прекрасную новую жизнь с его девушкой, балериной Джей-Джей, но сегодня у нас были волчьи дела, и мои мысли возвращались к Джейсону, потому что он был моим волком. Он вскинул голову, стоя в душе, и волосы от воды у него были ярко-желтые, а голубые глаза казались крупнее из-за подводки, которую он наносил перед выходом на сцену. Он пялился вверх так, словно видел, что я парю над ним, как делала это в видениях с Жан-Клодом. Не знаю, почему вид всегда сверху, он просто сверху и все.

— Анита… — произнес Джейсон.

Натэниэл вклинился рядом с моим лицом, так что теперь мы оба улыбались Джейсону. Его лицо просияло, и в итоге мы трое лыбились друг другу, как идиоты. Он был из числа наших лучших друзей, и мы чертовски скучали по нему.

— Мы тут пытаемся дойти до душа, — сказал Натэниэл. — Было бы здорово, если бы ты мог к нам присоединиться.

Почти болезненное выражение промелькнуло на лице Джейсона, а затем по нему ко мне пробежала такая дикая волна нужды, и через меня ее ощутил Натэниэл, потому что мы слишком вовлеклись друг в друга, чтобы защитить его от этого. Нужда Джейсона оказалась так велика, что буквально давила на нас физически, и еще там была печаль. Откуда в нем все это, если у него есть Джей-Джей? Мы с Натэниэлом видели, как они счастливы вместе. Джей-Джей была одной из моих первых фавориток среди любовниц, пока я не нашла себе дам поближе к дому. Мы все еще навещали их с Джейсоном в Нью-Йорке, а они навещали нас, но ненадолго. Они танцевали в одной из лучших американских трупп, лучших в мире, так что их жизнь была наполнена танцами. Они либо практиковались, либо занимались, либо прослушивались для новой балетной постановки или чего-нибудь более современного.

Мне хотелось спросить, что же пошло не так с нашей последней встречи, но Ричард придвинулся ближе, и я поняла, что он принюхивается, потому что учуял другого волка. Джейсон заметил Ричарда в маске и так удивился, что связь оборвалась. Я могла бы принудить его возобновить «звонок», но уважала его личное пространство. Либо он не хочет делиться с нами своей болью, либо не хочет делиться ею с Ричардом. Так или иначе, я решила забить.

— Это был Джейсон, да? — уточнил Ричард.

— Да, — ответила я. Натэниэл крепко обнял меня, и я знала, что он думает о том же, о чем и я: что же случилось с джейсоновым долго-и-счастливо?

29

Я уже собиралась набрать Джейсону и спросить его, в чем дело, но он написал мне и Натэниэлу в групповом чате: «Не звони. Я сам позвоню завтра».

Натэниэл напечатал ему в ответ: «Пообещай».

Я напечатала: «Ты в порядке? Мы можем чем-нибудь тебе помочь?»

Джейсон ответил: «Я в норме. Нет, не можете. Я обещаю, что позвоню завтра».

Я уже начала набирать новые вопросы, но Натэниэл коснулся моей руки и покачал головой:

— Джейсон не хочет обсуждать это сегодня.

— Но… но они с Джей-Джей были так счастливы. Что за херня? — возмутилась я.

Он накрыл ладонью мою руку, которой я держала телефон.

— Я понимаю, но Джейсон имеет право рассказать нам все тогда, когда ему будет удобно. Границы, помнишь?

Я поглубже вдохнула и медленно выдохнула, считая про себя. Натэниэл ходил к психотерапевту намного дольше, чем я, так что в определенных моментах его поведение было куда лучше моего. Трудно поддерживать границы, когда ты можешь читать чужие мысли, эмоции и все, что происходит внутри другого. Наш психотерапевт написал статью о здоровых границах в метафизических отношениях, получив от нас разрешение на использование информации.

— Но… — мне хотелось позвонить Джейсону и узнать, что случилось, снарядить спасательный отряд и выехать к нему на помощь, а это была одна из тех проблем, над которыми я работала, потому что нельзя спасти всех, более того, если ты слишком часто кого-то спасаешь, то лишаешь этого кого-то шанса спасти себя самостоятельно и получить важный урок, чтобы у него больше не возникало так часто потребности в помощи.

— Анита, Джейсон взрослый, он может справиться с тем, что у него в жизни происходит.

Я посмотрела на Натэниэла и мне захотелось ляпнуть что-нибудь вообще не взрослое, что-нибудь из моего старого арсенала. Старого и хренового. Но вмешался Жан-Клод:

— Мы можем что-нибудь сделать, чтобы помочь Джейсону сегодня?

Я перевела взгляд на него и покачала головой. Я не стала вводить его в курсе дела, потому что, если он не полез в мои мысли, значит, он слышал наш разговор.

— В таком случае, давай отпразднуем наше счастье, ma petite.

— Но… — я посмотрела на Натэниэла, потом на Жан-Клода, и, наконец, перевела взгляд на Ричарда, который просто молча стоял рядом. Во мне полыхнула ярость. Наверное, это прогресс, что я избегала ее так долго, будучи в состоянии фрустрации из-за того, что не могу делать то, что мне хочется. Только я об этом подумала, как гнев забурлил во мне старым другом, чтобы уберечь меня от ощущения беспомощности в ситуации с Джейсоном. Когда-то я считала, что терапия исправит все мои недостатки и проблемы, но это так не работает. Терапия даст тебе хорошие инструменты, чтобы проработать свои проблемы и перестроить себя в новую, лучшую версию, но она не «починит» тебя.

— А ты чего там стоишь и молчишь? — наехала я на Ричарда.

— Потому что я не уверен, что у меня есть право участвовать в этой дискуссии.

— Ты