Отмеченная драконом - Джеймин Ив

Я смотрела на него какое-то мгновение, прежде чем из уголка моего глаза выкатилась слеза.

Брекстон рассмеялся.

— Ты по-прежнему единственный из известных мне супов, кто плачет из-за торта.

Я подавила рыдание.

— В этом мире очень мало вещей, которые могут растрогать меня до слез. — Я прижала тарелку к груди. — Это просто прекрасно.

Я смотрела на него еще несколько секунд, но в конце концов не смогла больше сопротивляться. Я подняла сладкое лакомство и поднесла к губам. С моих губ сорвался стон, когда нежный, маслянисто-лимонный вкус коснулся языка. Когда я наконец покончила с тортом, то заметила, что Брекстон просто смотрит на меня, не донеся сэндвич до рта.

— Что? — пробормотала я.

— Ты чуть не умерла, и это… это то, что заставляет тебя плакать и стонать.

Я широко раскрыла глаза и прикусила губу. О чем он говорил? Я была недалекой? Как он посмел, придурок… ладно, может, я была немного.

Но затем он выдохнул, и на его щеках появились ямочки. Он, казалось, отвел от меня взгляд.

— Никогда не меняйся, — тихо сказал он. — Никогда.

Хммм, возможно, «недалекая» было не то слово, о котором он тогда подумал.

Остаток дня прошел спокойно, что странно, учитывая, что я сегодня чуть не умерла. К тому времени, как принесли подносы с ужином, синяки на моей шее проявились во всей красе. Из-за всего этого серебра, окружавшего оборотней, заживление шло очень медленно. На этот раз на подносах не было торта, но ничего страшного, я и так наелась досыта. Следующие несколько дней прошли в том же режиме, и, как настоящие сверхи, большинство заключенных отнеслись к предупреждению Брекстона очень серьезно. Но по какой-то причине я чувствовала, что ко мне приближается что-то грандиозное.

За два дня до суда мы сидели в спортзале. Брекстон поднимал вес в тысячу тонн или что-то в этом роде. Я делала приседания.

Его голос испугал меня.

— Джесса, я больше не слышал никаких цифр после восьми. — Дерьмо… Я заснула на синем коврике.

Я попыталась сесть еще раз.

— У меня получилось около пятидесяти, я просто не все считала. — Я пригладила несколько прядей, которые выбились из моего хвостика, и вытерла слюни со рта.

Я резко повернула голову, услышав, что и без того впечатляющий уровень шума возрос. Я встала, пытаясь найти источник. Множество охранников, которые обычно располагались по периметру, начали сходить с ума, срываясь со своих постов к главным воротам. Когда завыла сирена, Брекстон притянул меня ближе к себе. Эта сирена сильно отличалась от короткого гудка, который возвещал об окончании перерыва.

— Что происходит? — Мне стало интересно, было ли Брекстону лучше видно.

Он покачал головой, вытирая пот полотенцем.

— Понятия не имею, но что-то определенно происходит. Давай подойдем поближе. — Он был сам деловитость, отбросил белую тряпку и схватил меня за руку, протаскивая сквозь толпу.

Когда мы пробирались сквозь толпу, я узнала одного из охранников, промчавшегося мимо нас. Я потянулась и схватила его за руку. Он посмотрел на меня сверху вниз, прежде чем высвободиться.

— Ты, должно быть, дочь главы моего совета, — прорычал мне волк-оборотень. — Но здесь ты — пленница, и ты не имеешь права прикасаться ко мне.

Я проигнорировала его слова.

— Что происходит? Из-за чего сигнализация?

Сирена была достаточно громкой, чтобы затруднять разговор, но я знала, что он слышал мои вопросы. Он заколебался. Я не думала, что он ответит, но потом он со вздохом сказал:

— Я не совсем уверен, нас еще не проинформировали, но эта тревога обычно означает, что произошел побег.

Затем он ушел, оставив нас с Брекстоном оглядываться по сторонам.

— Я слышала, что это были отмеченные драконом, — сказала женщина, стоявшая рядом.

Я обернулась и увидела ведьму с очень короткими волосами, как у эльфа, которая наблюдала за комнатой. Она продолжила говорить.

— Из секретной комнаты. Две женщины, оставшись одни, устроили побег.

Мы с Брекстоном переглянулись. Могли ли они освободиться из той комнаты, из которой мы вытащили Нэша? Как, черт возьми, эти женщины это сделали? Их было всего двое, это невозможно, если у них не было внутренней информации. Я пыталась сдержать свое волнение по поводу того, что эти бедные заключенные-сверхи теперь могут быть освобождены, особенно дети. Я не забывала о них, несмотря на всю эту тюремную драму.

Хаос продолжался несколько часов и утих только тогда, когда мы, наконец, вернулись в свои камеры. Информация, распространявшаяся вокруг, была именно такой, как сказала ведьма. Заключенных освободили из закрытого отделения тюрьмы. Что, черт возьми, происходит?

За день до того, как мы должны были предстать перед судом, я только приняла душ и выходила, чтобы одеться. Впервые за всю неделю Брекстон не ждал меня там с одеждой. Это было странно. Он так старательно защищал меня, что даже в нашей камере, казалось, постоянно приставал ко мне. И не в хорошем смысле этого слова. Я поплотнее завернулась в полотенце, чтобы оно не спадало. Посмотрев налево и направо, я увидела вокруг множество оборотней, но массивного человека-дракона нигде не было видно.

Я волновалась, но знала, что мне нужно одеться, прежде чем начинать поиски. Осматриваясь по сторонам и обращая внимание на то, что меня окружает, я прошла по холодному кафельному полу в направлении полок. Я дошла до женского отдела и спустилась вниз, чтобы найти что-нибудь по своему размеру. Я как раз повернула голову, чтобы посмотреть, что находится в следующем ряду, когда что-то сильно ударило меня сбоку по голове.

Я знаю, что издала сдавленный вопль, но тьма окутала мой разум еще до того, как я успела разглядеть нападавших. Я боролась с притяжением. Если я позволю туману победить, я все равно что мертва. Если я что-то и знала, так это то, что человек, находящийся без сознания, не может сопротивляться. И я не собиралась сдаваться без боя. Я упала на колени; голова хотела отрубиться, но я удержалась в сознании. Когда нападавший просунул руки мне под мышки, я ударила изо всех сил. Послышалось мужское ругательство, когда я ударилась обо что-то твердое, и я воспользовалась возможностью отбиваться изо всех сил, вопя и визжаще крича. Конечно, все это привело к ошеломляющему завершению вторым ударом в висок.

— 15-

Сознание возвращалось медленно, головная боль была почти такой же сильной, как после винного похмелья. Только на этот раз у меня не было того момента дезориентации, когда я не могла вспомнить, что произошло. Я прекрасно помнила события.