Калабрийский Король - Иса Белль

– Идёмте, – приказал главный. – Они всё равно никуда не денутся.

Через минуту Триада исчезла, а я приложилась кипящей щекой к холодной железной трубе, ослабляя боль, и в который раз принялась оглядывать помещение, проигрывая в голове точный план побега.

Такое со мной уже случалось.

Мне было восемь. Отцовский бизнес резко начал идти в гору и это не понравилось большей части его окружения. Той части, что должна была радоваться за него. Ещё тогда я поняла, насколько опасно было иметь друзей. Ты доверяешь им, делишься самым сокровенным, а потом в один из дней они просто крадут твоего ребёнка и держат его в тёмном сыром подвале, терзая его тело.

Моё тело.

Шрам на шее почувствовался острее, словно я вернулась на тринадцать лет назад и только получила его.

Но сейчас я уже не была ребёнком, меня держали не в подвале, а на заброшенном заводе, чёрт знает где, и могли сделать вещи куда страшнее, чем просто ранить, угрожая убить.

Только вот я почти не думала об этом. Страх бился внутри меня, потому что он собирался прийти сюда.

Я не знала, который был час, и пытался ли Сантьяго найти меня. Но была уверена, что как только он почувствует неладное, он не поступит, как мой отец, пустив всё на самотёк.

Он придёт за мной.

И осознание этого душило боль внутри.

Живот заурчал. Я закряхтела, переминаясь на месте, когда звук эхом прошёлся по стенам пустого помещения. Вероятно, время близилось к тому, когда я обычно возвращалась домой с берега. В комнату ещё попадали лучи, но они едва освещали то, что было вокруг нас. Скоро мы пропадём в темноте.

– Я голодна, – едва вымолвила, тихо жалуясь сама себе.

– Я тоже, – согласился Деметрио, а затем кивнул в сторону двери. – Собираюсь перекусить кем-нибудь из них.

Я косо посмотрела на него.

Псих.

***

– Эй, – шепчу я. – Здесь кто-нибудь есть?

В комнате темно. Или это так только для меня, потому что что-то закрывает мой взор. Вероятно, мешок. Верёвка перетягивает кисти, кожа под ней чешется. Мои ноги привязаны к ножкам стула, а ещё одна верёвка кружится вокруг моего живота, прижимая к спинке. Боль разносится по всему телу. Я хочу пошевелиться, но не могу ничего сделать.

– Эй, – чуть громче зову я. – Пожалуйста…

Который час? Сейчас всё ещё ночь?

Мои глаза слипаются от сонливости. Кто-то аккуратно вытащил меня из кровати, и я почувствовала это лишь когда оказалась лежать на более твердой поверхности – заднем сидении машины. Я не кричала, не брыкалась, не делала ничего, чтобы выбраться, так как понимала, что это только разозлит моих похитителей.

Но я слышала их голоса. И один из них казался знакомым мне.

Здесь было холодно, дрожь гуляла по телу и я тряслась, сидя на стуле. Хотелось пить. И вздохнуть поглубже. А ещё немного походить, потому что ноги щипало из-за того, как долго я не могла толком подвигаться.

Я сглотнула слюну, собравшуюся во рту.

– Давай, пора что-то делать, – тихо прорычал незнакомец где-то в стороне от меня.

Послышался скрип открывающейся двери и двое мужчин, если подсчёт шагов не подводил меня, зашли в комнату. Я закрыла глаза, чтобы лучше сфокусироваться на том, что они делали и говорили, и стала нервно ковырять заусенцы, чувствуя, как люди приближались ко мне.

– Я не подписывался на такое, – также тихо ответил ему напарник.

Подписывался на что?

– Он делает вид, будто ничего не произошло, поддерживая имидж семьи. Может Джузеппе и на самом деле всё равно на неё, но он точно не позволит этой новости выйти свет, поэтому мы должны!

Папе всё равно, что я здесь?

– Я не…

– Хватит! – огрызнулся мужчина и стащил мешок с моей головы.

Я тут же открыла глаза и посмотрела на него. Вокруг действительно было темно, но не так, как я думала. Откуда-то позади меня исходил свет. Вероятно, из-за окна в углу стены. И ещё немного света падало в комнату из щели под дверью, через которую, как я предполагала, мужчины прошли сюда.

Я поморщилась, глядя на одного из них. Он склонился надо мной и не выглядел так пугающе, как я представляла в своей голове, только слыша его. А затем мои глаза упали на мужчину слева от него и я приоткрыла рот, узнав его. Дядя Фаусто с жалостью смотрел на меня через чёрную лыжную маску, которая закрывала его лицо, но не глаза, по которым я узнала его.

– Дядя? – решила переспросить я, надеясь на то, что мне чудилось, что один из самых близких друзей отца был здесь.

Губы мужчины сжались в тонкую полоску и он со страхом сглотнул, отводя взгляд.

– Ты поймешь, когда подрастешь, – ответил за него другой мужчина.

Пойму что? Что заводить друзей в мире, в котором мы живем, не лучшая идея? Урок усвоен.

Пелена из слёз обиды затуманила взгляд, когда Фаусто отошёл к столу неподалёку от меня, поднял камеру и навёл её на меня. Красный огонёк стал бить в глаза и я отвернулась в сторону, переводя внимание на мужчину, всё ещё возвышающегося надо мной.

До этого он не сильно пугал меня, но сейчас, когда в его руке внезапно оказался нож, я вздрогнула и вжалась в спинку стула.

Когда он успел достать его?

– Придётся потерпеть.

– Что?

***

Я позволила себе кричать, плакать и просить его остановиться. Было чувство, будто меня обливали раскалённым маслом, когда остриё ножа вонзалось в кожу между ключицей и шеей и разрезало меня на части.

Это было больно.

Но не больнее предательства людей, которых я считала частью своей семьи.

С того дня ни папу, ни дядю Фаусто я видеть не хотела. И при всём желании забыть о том дне и их существовании, я не могла сделать этого. Шрам не позволял мне. Он напоминал мне, что вокруг не было никого, кто мог защитить меня. Кто не собирался предать.

И кто бы пришёл за мной не потому, что почувствовал угрозу своей репутации, а потому что любил.

Кровная семья заставила меня возненавидеть людей.

Но в тайне я всё равно продолжала мечтать встретить тех, кто совладает со мной и не посчитает балластом на своём борту.

Только вот увидев, как Сантьяго и Кристиана вводили в здание, чуть ли не волоча их тела по полу, я была совсем не рада, что нашла