Последнее лето — твое и мое - Энн Брашерс

В первый день сентября за беседкой, увитой клематисом, появилось чье-то большое и красивое лицо. Человек занимал в несколько раз больше места, чем обычные гости Алисы.

Тело Алисы словно одеревенело. Элен и Бонни подняли на него глаза.

— Кто ты такой? — спросила Элен, слегка обескураженная тем, что незнакомый взрослый дядя прерывает их рисование.

— Я — Пол. А ты кто?

— Элен, — ответила девочка. — Я живу вон там.

И она указала на свой дом.

Алиса наблюдала за лицом Пола, который осмысливал сказанное.

— Правда?

— Да.

— Тебе там нравится? — спросил он.

— Нам нравится приходить в гости к Алисе, — ответила Элен.

Девочка удивилась и обрадовалась тому, что Пол смеется.

— Мне тоже, — сказал Пол.

Бонни продолжала черкать синим мелком, рисуя воду.

— Она моя сестра.

— Ух ты. Повезло тебе.

— Мы знаем тайную тропинку, — выпалила Элен.

Потом, боясь, что сказала лишнее, взглянула на Алису.

— Все в порядке, — сказала Алиса. — Он тоже знает.

Пол сидел за деревянным столом на террасе Алисиного дома и смотрел, как две маленькие белокурые головки исчезают в тростнике. Он боялся смотреть на сидящую напротив Алису, которая поджала под себя ноги и охватила руками колени. На ней были его любимые укороченные шорты и белая футболка, возможно, некогда принадлежавшая ему. К ней возвращались ее краски. Солнце покрыло ее кожу прелестным рыжеватым загаром, который он видел только у Алисы. Вновь появились веснушки, волосы стали отливать медью, в зеленых глазах вновь показались золотистые точки. Ее пышное цветение буквально ослепляло. Но она даже об этом не догадывается, подумал он. Ее поза говорила о том, что она понятия об этом не имеет. Запущенные ногти говорили о том же.

Им вновь овладевало знакомое чувство. Оно открывалось перед ним, как коридор, зовущий вдаль. Он почти негодовал на нее за эту красоту. И опять ощущал исходящую от нее опасность. Угрозу представляло также и то, что Алиса успела завоевать восхищение двух маленьких девочек, живущих теперь в его бывшем доме. Его путь по жизни не был таким уж оригинальным. Кто мог жить рядом с Алисой и не полюбить ее? А ей самой, которую так легко любить, нужна ли его любовь? Что эта любовь может ей дать? Что он может ей предложить?

Он испытывал знакомое побуждение подавить ее. Потребовать вернуть то, чего он сам толком не мог дать. Но он не поддастся этому порыву. Скоро он встанет и пойдет по дощатому настилу к парому, чтобы никогда ее больше не увидеть. Один раз он уже возвращался. И второй тоже. Больше ни одного шанса он не заслуживает. Он дал себе обещание, что запретит себе появляться перед ней, если не в состоянии любить ее по-настоящему.

Он должен ей доверять. С ее дарованиями она может взять от жизни все, что пожелает. Может просто подняться и потребовать этого. Но она не берет, она отдает. Ему надо поверить в то, что, даже полностью осознавая свои способности, она использует их во благо.

Самое сложное для него — поверить в ее любовь к себе. Он понимал, что это — испытание не для Алисы, столь одаренной по части любви, а скорее для него, обделенного этим даром.

— Ты остаешься здесь на ночь? — спросила она.

— Не знаю, — ответил он. Ему не хотелось ее пугать. — Я мог бы остановиться у Кули или Лэбов. Я плыл на пароме с Фрэнком. Думаю, у них есть свободные комнаты, поскольку дети уехали. Ты заметила, что у него из ушей растут волосы?

Она рассмеялась. Потом стало совсем тихо.

— Хочешь пойти со мной на прогулку? — спросил он. — Долгую, изнуряющую прогулку по жаре?

Она с улыбкой кивнула, но он заметил, что на губах у нее вертится вопрос.

— Зачем ты приехал?

Он обдумывал несколько возможных ответов: «Надо было уладить дела по дому. Том Кули уговаривает меня сыграть в турнире по софтболу. Нечего было делать, а погода хорошая».

— Чтобы повидать тебя, — сказал он.

Шагая рядом с Полом, Алиса подняла на него взгляд. Теперь он держался более прямо. Она заметила, что он наконец-то сделал себе профессиональную стрижку. Пол стал похож на совершенно взрослого человека. Мужчину. И, хотя у него были, как и у отца, темно-карие глаза и челюсть такой же формы, Алиса подумала о том, до чего маленький Пол был похож на снимки Робби.

Она пыталась понять его настроение. Сердится ли он? Сожалеет ли о чем-то? Прощает ли ее? Старается ли он проанализировать то, что произошло? Придется ли ей всю жизнь оглядываться на те слова, которые они произнесут сегодня, осознавая, что это финальный эпизод?