Дар колдуна - Алена Лайкова

всякой насмешки. Его взгляд задержался на её счастливом лице дольше обычного. Леона глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, но ничего не выходило. Вокруг царила волшебная красота, серые глаза приковывали её взгляд, а восторг лишал обычной твердости. Наконец, словно опомнившись, Рикард торопливо отвернулся.

— Идём, я покажу тебе одно место.

На озирающихся по сторонам прохожих он не обращал внимания. Взяв Леону за руку — бережное прикосновение пальцев жаром кольнуло кожу — он повёл её через площадь, и цветы аккуратно склонялись в стороны, чтобы не сломаться под шагами людей. Они шли рядом по преобразившемуся месту, и всё внутри Леоны пело от восторга. Зачем он тратит свои чары на убийства, поднимает войска и заливает кровью дворец, если способен творить такую красоту? Леона вздохнула, понимая, что всё-таки нужно приходить в себя. Она не может позволить себе терять голову.

Пройдя мимо высаженных платанов, они остановились у красивого здания, выделяющегося среди прочих новизной и помпезностью. На узорной вывеске аккуратными буквами было выведено "Первый день". Из приоткрытой двери долетал бесподобный запах выпечки.

— Вот мы и пришли, — произнёс Рикард, придерживая перед ней дверь.

Они что, сговорились? Леона слабо хохотнула, не в силах скрыть удивление. Замешкавшись, молча вошла в желанное заведение. Рикард скользнул следом под звон дверного колокольчика.

— Добрый вечер, — учтиво, но без того утомляющего почитания, которое обычно сопровождает королеву, произнёс встречающий гостей хозяин. — Желаете столик на двоих?

— Да, у окна, — с улыбкой ответил Рикард.

— Прошу.

Смирившись с происходящим, Леона прошла к резному столику из красного дерева. Хозяин отодвинул кресло, помогая ей сесть.

— Отсюда открывается лучший вид на площадь. Главная причина, по которой я готов примириться с пафосом этого заведения, — шепнул Рикард, садясь напротив.

Леона слабо рассмеялась.

— Что хотели бы съесть? — спросил хозяин. — На ваш выбор лучшие дессерты и напитки столицы.

Леона вспомнила, как была здесь первый раз. Что ж, он даже не преувеличил.

— Ягодный мусс, порцию карамельных вафель и лавандовый чай, — ответила она.

— Зеленый чай и миндальное печенье, — добавил следом Рикард.

Хозяин кивнул.

— Будет готово через 5 минут, — пообещал он и, так ничем и не выдав своего трепета перед королевой страны, отошёл.

Леона проводила мужчину удивленным взглядом.

— Почему он не узнает меня?

— А ты бы хотела, чтобы узнал? — приподнял брови Рикард. — Я изменил нашу внешность иллюзией, но если хочешь…

— Нет, — поспешно отказалась Леона.

Рикард рассмеялся.

— Как скажешь.

Они сидели друг напротив друга, и не сталкиваться взглядами было ещё сложнее, чем обычно. Других посетителей в кондитерской почти не было. За стеклом виднелась залитая светом площадь и счастливые люди, на плечи и руки которых то и дело опускались колибри.

— Да, вид и правда чудесный, — прошептала Леона и отвела взгляд от окна, чтобы бросить его на юношу.

Тот выглядел умиротворенным и довольным. Руки расслабленно лежали на столе. Леона опустила взгляд на закованные в перчатки ладони и неожиданно потянулась к ним. Тонкий палец коснулся ткани, а потом девушка даже не попросила — приказала:

— Сними их.

Рикард удивленно взглянул на свою спутницу. Несколько мгновений молчания, и юноша, усмехнувшись, по очереди стянул перчатки. Ладони опустились обратно на столешницу. Леона тихо вздохнула, разглядывая их, а потом бережно провела пальцами по коже. Красивые руки, даром что обожжённые. Тонкие, с длинными артистичными пальцами, аккуратными ногтями и изрезанной красными полосами светлой кожей. Девушка нарисовала пальцем вдоль шрама линию, чувствуя на себе внимательный взгляд колдуна.

— Зачем ты их носишь? — поинтересовалась она, наконец найдя в себе силы взглянуть в ответ.

Рикард равнодушно пожал плечами.

— Не хочу выдавать свою силу каждому встречному. Никогда не угадаешь, где столкнешься с магом, знающим про ритуал. К тому же когда я только похитил из королевской библиотеки книгу и полиция вела её поиски, мои шрамы могли бы меня выдать.

Леона насмешливо прищурилась.

— Что же ты не попросил своего друга Мефета свернуть поиски?

Рикард откинулся на спинку кресла. Одну руку он со стола убрал, но вторая так и лежала рядом с ладонью Леоны.

— Тогда он ещё повиновался регентам и ничем бы не смог помочь. Да и зачем зря беспокоить юного наследника? — Колдун подмигнул Леоне. — Мефет до сих пор не знает, кто присвоил две ценные королевские реликвии. Меня он не подозревал.

Подошёл хозяин с подносом. На стол перед Леоной опустились тарелочка с вафлями, залитыми карамельным сиропом, вазочка с ягодным муссом и фарфоровая восточная пиала. Поднимая клубы пара, в неё полился ароматный чай. Девушка обняла пиалу руками, чувствуя, как приятно греют кожу пока не слишком горячие стенки. Рикард расплатился, и они снова остались одни. Подхватив с тарелки одну печенюшку, колдун отправил её в рот. Леона взглянула на него, и мысли внезапно кольнуло неприятное предположение.

— Я надеюсь, деньги, которыми ты оплатил это всё, не были тоже украдены у каких-нибудь рассеянных обывателей?

Рикард легко покачал головой.

— Я не ворую деньги, — просто пояснил он. — Редкие волшебные предметы, книги, но не деньги. — Рикард задумчиво прищурился, глядя в окно. Огни колдовства разбивали вдребезги столь любимую им темноту. — Я не воровал их даже когда приходилось голодать и тем более не сделаю этого сейчас.

Леона удивленно подняла брови на последних словах и уже собралась что-то спросить, но Рикард многозначительно поднёс палец к губам.

— Не всё сразу, Лео. Я расскажу эту историю как-нибудь в другой раз. А сегодня просто насладимся вечером.

Вздохнув, Леона принялась за вафли.

— Какая-то у тебя двойственная мораль, — заметила она. — Убивать и похищать артефакты ты считаешь нормальным, обманывать и использовать людей тоже, а вот воровство денег осуждаешь, хотя всё это преступно и мерзко.

Рикард пожал плечами, кажется, нисколько не смущенный её вопросом.

— Я никогда не притворялся высокоморальным человеком. Моё главное правило — не делать того, за что мне будет стыдно. Не думаю, что меня должна мучать совесть за убийство Гильема или же присвоение волшебного изумруда, который попросту пылился в сокровищнице. У меня своя мораль, и я предпочту её всеобщему театру лицемерия.

Леона только молча выслушала эти слова и, улыбнувшись, сделала новый глоток. От напитка в животе разлилось приятное тепло. Тепло царило вокруг и внутри, грело сердце, несло спокойствие и наслаждение. Впервые за последнее время Леона чувствовала себя счастливой и умиротворенной. Пускай человек, подаривший это ощущение, и был причиной того, что она уже много дней не могла спокойно вздохнуть, сейчас это не имело значения. Заметив её настроение, Рикард загадочно улыбнулся и поднёс чашку к губам. Леона машинально отметила, что его взгляд совсем не походил на те, которые бросали