Онлайн - связь - Аля Алая

class="p1">— Пошли, а то рухнешь тут со стула, потом поднимай тебя, — Милка соскальзывает со стола и тянет за собой в комнату отдыха, где заваривает мне и себе кофе. — Хорошо дружить с невестой босса, Мельников даже не пикнет.

— Он вместо Колесникова?

— Да, — подруга вытаскивает из кармана сникерс и протягивает мне половину.

— Спасибо, так на сладкое тянуть стало, что страшно. Ночью торт снился. Шоколадно-черничный. На миндальной муке.

— М-м-м, — Мила откусывает шоколадку и отпивает кофе, — надо будет такой испечь.

— Круто. И мне кусочек принеси, — откусываю сникерс и прикрываю глаза. — Кайф.

— Угу.

— Давай, рассказывай, кто там жених у нашей Женечки.

— Колесников.

— Что? — давлюсь кофе и начинаю откашливаться. На подругу смотрю во все глаза. — Ты шутишь?

— Знала, что у тебя такая реакция будет, — Мила поднимается из-за стола и приносит мне бумажные салфетки и стакан воды. — Тут все в шоке.

— Она что, спятила? За этого урода?

— Ну, этот вопрос не ко мне, — Мила подбирает щеку ладонь. — За тебя я в сто раз больше рада, чем за нее.

— Вообще, по слухам, Женька к нему в больницу с самого начала таскается. Он же теперь один остался, — она невесело усмехнулась.

— Захар говорил, что жена и дети уехали в Израиль. Он им с переездом помогал.

— Вот, — тянет Милка, — а большой дом, машина и еще кое-какое имущество осталось. Впереди суд, что там будет с ним, непонятно, так что я полагаю, Женька подсуетилась.

— Черт, — откидываюсь на стуле и с силой растираю виски, — но он же. Ну блин...

— После нападения у него там ничего не работает, это всем известно. У Жанки, нашего главбуха, в больнице, где Колесников лежит, сестра работает главной медсестрой.

— Вот откуда слухи, значит.

— Да... Так что старое мурло в этом смысле теперь безобидный, как одуванчик.

Прикрываю глаза, вспоминая, кто сделал Колесникова калекой и по какой причине. Это из-за меня, получается. Но мне, черт возьми, все равно его не жаль. Пусть я плохой человек, но не жаль. Скольким он нервы портил, скольких к стенке прижал вот таких, как Вероничка, которой вовремя повезло. Если бы не Давид, какой бы она сейчас была? Смогла бы легко забыть? Она почти ребенок ведь, светлая девчушка такая. К черту, мне Вероника и все, кто в его лапы не попался, дороже.

— Совет да любовь, — поднимаюсь на ноги, — если Женю устраивает...

— У нее двое детей. Близнецы, Вера. В этом году в школу идут. Живут в двушке вместе с бывшим мужем, который не просыхает. Говорят, еще и агрессивный. А тут смотри за калекой, ну максимум он ее теперь за коленку погладит. Зато дети вот это все видеть не будут, — Мила поджимает губы. — У меня тоже двое. Не дай бог рядом с таким, как бывший Женьки жить. Ну его, Вера. Я ее не осуждаю. Мудак конченый Колесников, но двоих детей поднял. Фиг он их уже увидит теперь, правда, так что на Женьку молиться будет.

— Ну посмотрим, — забираю кружки и мою. С кофе пора завязывать, беременным нежелательно.

Мы с Милой расходимся по своим рабочим местам, и я пытаюсь как-то заново вникнуть в работу. Получается не очень. Мысли так и роятся вокруг Колесникова. Везучий гад, после всего получит еще и жену молодую. Вот как так?

— Поднимитесь, пожалуйста, в кабинет Захара Петровича, — голосок секретарши биг босса по телефону прозвучал совсем сахарно.

— Сейчас буду, — вешаю трубку и поднимаюсь.

— Жених соскучился? — цокает Милка.

— Да по работе, — делаю я важный вид и зажимаю под мышкой первую попавшуюся папку.

— Ну-ну, — она пошло играет бровями, — расскажи ему о наших продажах, товарообороте и индексе Доу Джонса тоже на всякий случай.

— Всенепременно, — прячу улыбку и спешу в кабинет начальства. Я тоже соскучилась.

Хлопнув дверью за собой и оставив любопытную секретаршу ни с чем, смотрю через кабинет на Захара. Любуюсь.

Он склонился над бумагами и наверняка пишет там что-то важное. Заметив меня, откидывает свою дорогую ручку в сторону и смотрит. Ох как смотрит. Коленки подгибаются сразу, а горячая волна истомы ползет по телу. Прямо с ног, куда он посмотрел сразу, и дальше за его взглядом, замирающим на губах. Ничего не могу поделать, сразу улыбаюсь.

— Пользуешься служебным положением? — перекатываюсь с носка на пятку и обратно.

— А ты шифруешься? — он не без иронии указывает на папку у меня в руках.

— На работе мы просто коллеги. Ты начальник, я подчиненная, — подхожу ближе. Папка оказывается в кресле для посетителей, — так что говори, зачем звал.

— И часто ты с начальством на «ты»? — в глазах появляются смешинки.

— Вы, Захар Петрович, Вы... Так и что Вам нужно от рядовой сотрудницы отдела продаж?

— Черт, Вера, ты просто чистый секс с этим своим «Вы». Продолжай в том же духе.

— Захар, — я упираю кулачки в талию и поднимаю глаза к потолку, — Петрович. Нам нужны границы.

— Продолжай, — он отъезжает в своем кресле и похлопывает по коленке, — отсюда мне будет лучше слышно.

— Да ты… да Вы, — тыкаю в него пальчиком, — у тебя там секретарша. А если войдет? А я на коленках.

— Не войдет, — Захар вздыхает, видя, что по направлению к его коленям я не двигаюсь, и подъезжает обратно к столу, складывает на нем руки домиком, — но если такое вдруг случится, то быстро выйдет и забудет, что видела.

— Забудет, — качаю я головой, — ну конечно.

— Ты моя невеста, — Захар вдруг проводит ладонью по столу и прикусывает губу. Чувственно. С легким стоном.

Сразу вспоминаю наш с Ройсом разговор, в котором мы выяснили, что своих сотрудниц он на рабочем месте никогда не трахал. Но вот если бы этой сотрудницей была я, то он обязательно сделал бы