В тумане лжи - Маргарита Александровна Гришаева

лесу он больше не появлялся перед ней. И девушка сама не понимала, радоваться этому или огорчаться. Пусть его присутствие было тяжелым напоминанием о произошедшем, но… она уже почти к нему привыкла.

По шуршанию песка она поняла, что Дарэн сел рядом. И Кей решилась. Открыв глаза, увидела пустой песочный пляж, голубой простор воды и единственного мужчину рядом, задумчиво рассматривающего ее. Ни следа рыжих волос и яркой майки.

Вздохнув, девушка продолжила.

— Год назад я навещала родных на каникулах. Хотя, не совсем так, — поправилась она. — Школьную программу я уже давно освоила и способностями овладела, так что вполне могла поступить в университет. Нас никто не ограничивал в этом плане. Но как-то так получалось, что практически все предпочитали остаться. Либо участвовали в миссиях, либо обучали младших, помогали по хозяйству, но уезжать не спешили.

На ее памяти, она была первой, кто ушел. Точнее, она-то сбежала, разузнав лишнего. Но в стенах старого здания большинство из учеников нашли долгожданное убежище. И повидав, что твориться за его пределами, не жаждали туда возвращаться.

Пожалуй, это тоже был один из способов контроля. Почему-то истории новичков, которых особенно потрепало до поступления, разлетались по интернату мгновенно. Ее историю знали лишь близкие. Что такое глупые насмешки одноклассников по сравнению с психиатрическими клиниками, попытками убийств и показательными изгнаниями демонов? Сейчас все казалось таким очевидным, что становилось горько от собственной слепоты.

— Я довольно часто ездила к родным, — выдернула она себя из очередных бессмысленных сожалений. — Наверное, поэтому смогла сохранить своего единственного школьного друга. Удивительно, но его мои странности не напрягали. Он как будто и не замечал, что я могу делать что-то необычное, — выдавила из себя скупую улыбку. — Детские промахи быстро забылись, а повзрослев, я сама не стала рассказывать. С ним я чувствовала себя — нормальной, — честно призналась Кей, ощущая какой-то стыд за, казалось бы, простое желание — вписаться в общество. — Конечно, в интернате я была среди своих и никак не выделялась, но это все равно было не то. С Максом я чувствовала себя… обычной. Порой этого так не хватало…Пусть мы виделись не так часто, но оставались лучшими друзьями. Переписывались, созванивались. Он знал обо мне почти все. Кроме, пожалуй, главного — кем я была.

Голос подвел девушку на последних словах, слегка охрипнув. Кей замолкла и сделала несколько глубоких вдохов, стараясь взять себя в руки и загнать предательские слезы подальше. Разговор давался тяжелее, чем она думала.

— Что случилось? — нарушил тишину Рэн.

— Горькая ирония, — рот девушки растянулся в кривой усмешке. — Мы в банк зашли, налички снять. А пока стояли в очереди, туда ввалился какой-то неадекват с пистолетом. Почти привычная ситуация для меня, — хмыкнула горько. — Я сразу поняла, что с ним что-то не так. То ли пьяный, то ли под кайфом — нервничал сильно. Опасалась, что он в любой момент начнет палить без разбора. Переговоры мне вести не доводилось, но видела не раз. Попыталась его разговорить, он отвлекся от кассирши и даже стал успокаиваться. И я решила подобраться к нему поближе и вырубить. Практически по привычке, дура самоуверенная, — с остервенением проговорила девушка.

— Не смогла? — скупо поинтересовался мужчина.

— Ну почему же, — поморщилась Кей. — Почти смогла. Только я забыла, что рядом не было привычной команды, а лишь обычные люди. Не рассчитывала, что они тоже решат вмешаться. Макс испугался за меня. Когда грабитель на мгновение отвернулся, попытался отдернуть меня и спрятать. А тот, среагировав на движение, выстрелил не глядя.

— И попал в твоего друга… — заключил мужчина.

— Нет, — мрачно возразила Кей, заслужив его удивленный взгляд. — Я стояла впереди, пуля должна была попасть мне в плечо. Но меня не учили быть живым щитом — только пропускать все угрозы.

— Пуля прошла насквозь…

— И попала ему в шею. Прямо в яремную вену. Он истек кровью у меня на руках еще до приезда скорой, — тихо закончила девушка.

Пару минут они просидели молча. Океан все также мерно шуршал рядом, безразличный к чужим эмоциям. Жизнь двигалась дальше, а Кей уже давно словно застыла в том, что произошло год назад.

—Что с грабителем? — подал голос Рэн, задумчиво выводя на песке какие-то узоры.

— Ничего, — сухо отозвалась девушка, погруженная в свои мысли. — Испугавшись выстрела, он сбежал. Но совсем же неадекватный был, на всех камерах засветился, даже искать не пришлось. Поймали, осудили, посадили — все как положено.

— А ты обвинила во всем себя? — серьезно посмотрел мужчина на Кей.

— Здесь и без обвинений все ясно, — чуть ли не оскалилась в ответ девушка. — Я просто не должна была вмешиваться. Потерял бы банк деньги, мне-то что? Если бы я не стала геройствовать, ничего бы не произошло. А если бы мой лучший друг знал обо мне все — не полез бы останавливать и остался бы жив. Разве не так? — практически с вызовом бросила она.

— Так, — неожиданно согласился мужчина. — Ты сглупила. Могла бы тихо переждать, но самонадеянно вмешалась.

Кей как-то резко вся стухла. Она и так знала, что это ее ошибка. Но слышать, как это признает кто-то еще, гораздо хуже.

— С другой стороны, — продолжил Рэн, — он мог начать стрелять и без твоего вмешательства. И тоже попасть в Макса.

— А мог и просто тихо уйти с деньгами, никого не тронув, — заметила девушка, пряча лицо в ладони и тяжело вздыхая.

— Мог. Перебирать возможные исходы бессмысленно. Жертв могло быть больше, а могло и вовсе не быть. Твой друг тоже ошибся, — продолжил мужчина свою речь, заставив Кей резко вскинуть голову. — Он видел, что ты настроила контакт с грабителем, должен был понимать, не следует вмешиваться. Дергаться и привлекать внимание нельзя было в любом случае. Но он испугался за тебя и рискнул.

— В итоге все равно все упирается в меня, — грустно усмехнулась Кей.

— Все совершают ошибки. За свою ты уже явно заплатила. Но я пока не пойму, какое отношение имеет его смерть к твоему решению сбежать? Ты сказала, что он вообще про интернат ничего не знал, — вопросительно глянул на нее Рэн.

Наверное, стоит поблагодарить, что он не дал ей вновь удариться в самобичевание. Научиться с этим жить ей придется самой. А если сделать он ничего не может, то к чему мусолить лишний раз болезненную тему.

— Я просто перестала полагаться на свой дар, — призналась девушка тихим голосом, вновь отвернувшись к океану. — Возненавидела эти способности и себя. Ведь если бы не они, я получила бы легкое ранение в плечо, а Макс был бы жив. Если бы я могла управлять этими силами полностью.