Посох Велеса - Евгения Витальевна Кретова

к Катиному мешку. Та ловко наклонилась, схватила его раньше парня и вцепилась что было силы. Шкода устало и обреченно посмотрел на нее и резко дернул вниз за лямки. Катины пальцы не выдержали и разомкнулись.

– Мадам, позвольте, – с издевкой процедил он и равнодушно протянул мешок Ирмине.

– Вытряхни все из него!!!

Он разорвал завязку и, перевернув мешок вверх дном, вытряс содержимое на пол. Мешочек с травами, самоцветный камень и бронзовая игла выскользнули из шкатулки, с глухим шелестом упали на рубаху. Шкода ногой разбросал вещи, чтобы Ирмине было лучше видно.

При виде Катиных вещей ведьма заволновалась, подслеповато приглядываясь, задрожала. Замерцало тяжелое марево.

– ВОТ ОН! – истошно завопила ведьма.

Глаза ее алчно загорелись, лицо исказилось до неузнаваемости. Она тянулась трясущимися руками к разбросанным по пыльному полу вещам.

Катя еще ничего не поняла. Затаив дыхание, она пыталась понять, куда тянутся призрачные руки Ирмины. Катя перевела взгляд на искаженное лицо ведьмы и изумилась: та потрясенно смотрела на… сломанную бронзовую иглу.

– Вот он, – торжествующе повторяла она, приближая мерцавшие в темноте руки к игле.

– Не сме-ей! – Катя бросилась наперерез, но наткнулась на кулак Шкоды.

– Остынь.

Ирмина уже почти дотронулась до иглы. Еще мгновение, и она будет у нее. Навсегда.

Вспышка, ослепительно яркая, словно молния, рассекла полумрак подвала, полыхнула белым пламенем, и Ирмина с визгом отскочила в сторону.

– Дьявол! – взвизгнула она.

Она попробовала дотронуться до иглы еще раз. Снова вспышка и злобный крик.

Катя торжествующе замерла. Ведьма обернулась к Шкоде:

– Возьми посох!

Тот с опаской глянул на разбросанные вещи. Игла с отломанным ушком воинственно светилась в полумраке, словно предупреждая о том, что ничего хорошего от нее ждать не нужно. Едва он попробовал взять иглу в руки – тоже получил сильнейший удар.

Его правая рука мгновенно опухла, и он ее прижал к груди, качая как младенца.

– Сопляк, – гаркнула Ирмина.

Она наклонилась к игле сама, но лишь прикоснулась к ней, как резко отдернула руку – из мертвенно-бледных пальцев сочилась и темными каплями падала в пыль кровь.

Игла же взлетела вверх и ловко вошла в хлопок воротника Катиной рубашки, словно показав, кто здесь ее настоящий хозяин.

– А-а! – нечеловеческим голосом завопила Ирмина. – Мой! Он мой! Отдай его МНЕ!

– И не подумаю. Ты проиграла, Ирмина.

* * *

Мир вокруг Кати вдруг изменился. Мрак, поземкой завертевшись у ног ведьмы, зловещими щупальцами стал расползаться по комнате, поглощая на своем пути одного за другим почти бездыханных людей и подбираясь все ближе к Кате.

– Отдай его мне, и я их не трону, – слышала она старушечий шепот ведьмы.

Тьма подползала все ближе, окружая девочку непроницаемым кольцом. Еще короткое мгновение, и Катя оказалась окружена им со всех сторон так плотно, что не видела ничего на расстоянии вытянутой руки.

– Отда-ай, и я отпущу вас всех-х! – змеиным шипением требовала Ирмина.

Кромешная тьма стеной встала перед Катей. Сквозь нее не проникали ни цвета, ни запахи, ни звуки. Единственный живой звук – это биение ее собственного сердца, да еще злобный шепот ведьмы, раздававшийся в голове:

– Отдай, а то пожалеешь! Их смерть останется на твоей совести. Ты все равно не сможешь жить с таким чувством вины. Ведь они все умрут по твоей вине!

Катя порывисто выдохнула. Червь страха вновь поднимал голову, беззубо скалясь, выворачивая внутренности. Сердце бешено колотилось, пульсируя в висках.

Маленький клочок света, светлый круг под ногами – это все, что осталось реальным. Все, за что можно удержаться, чтобы не сойти с ума. Тьма не могла приблизиться и поглотить ее. Угольно-черными змеями карабкалась она вверх, словно по стенкам прозрачной колбы, не в силах проникнуть внутрь. В чернильной темноте мелькнула синеватая тень.

Потом еще одна и еще… Катя судорожно сглотнула, внимательнее вглядываясь в пустоту.

– Только не бояться, – приказала себе.

На границе света и тьмы раздался тихий угрожающий рык.

Внезапно к стене «колбы» прислонилась худая изможденная человеческая ладонь.

Катя вздрогнула и отпрянула.

Тьма дрогнула навстречу, на мгновение приблизившись, но тут же замерла на прежнем расстоянии от Кати: «колба» в итоге не изменила своего размера.

Катя с облегчением выдохнула.

За пределами светового круга движение усилилось: мутный угольно-черный дым закручивался в спирали, слышалось злобное шипение и рык.

На границе света и тьмы появилась еще одна ладонь. С силой надавливала она на прозрачную преграду, хранившую Катю, стенки гудели, подрагивая.

Катя перестала дышать.

Рядом с ладонью появилась другая. Потом третья.

Сумрачные синевато-серые тела приближались к ней, громоздясь и толкаясь. Звериные оскалы, пустые голодные глазницы, костлявые ключицы.

Кто-то находящийся там, в кромешной тьме, бился, стремясь попасть к ней, в ее крохотный оазис света и тепла.

Жутких существ по ту сторону тьмы становилось все больше.

Они карабкались друг по другу, обращаясь в подобие живой лестницы, сталкиваясь обнаженными худыми телами-скелетами, стараясь забраться все выше и выше и найти конец стены.

Своими невидящими глазницами обращались они к Кате, бесплотные рты открывались, шипя и изрыгая черный пепел.

– Где ты! – доносилось до нее. – Чуть ближ-же… Катя прижала руки к губам.

Сердце, казалось, слишком громко стучит. Ее могут услышать.

И тогда… Тогда – конец!

Она села на пол, плотно поджав под себя ноги, чтобы не коснуться стены, не разрушить ее спасительные чары, и зажмурилась. Она обняла голову руками, зажав уши от жуткого шипения.

– Духи черного морока! Мары кладбищенские! – кричала Ирмина, обращаясь к жутким существам. – Идите, идите!!! Убейте девчонку, достаньте мне посох! Световой круг раскачивался под натиском страшных существ. Они скреблись об него, царапали, оставляя на невидимой поверхности багровые шрамы.

«Мама! – не открывая глаз, шептала Катя. – Помоги! Дай знак, что мне делать, как избавиться от этого наваждения?!»

Неожиданно она почувствовала, что в руке у нее что-то появилось, что-то гладкое, теплое и тяжелое. Открыв глаза, она увидела в руках мерцающий всеми цветами радуги камень – Алатырь, открывающий двери.

Она сжала его в кулаке. И в этот же миг кромешная мгла рассеялась. Девочка оказалась все в том же помещении, только совершенно одна: ни Ирмины, ни духов, ни друзей. Только гулкая тишина.

Она встала. Сделала несколько шагов в сторону. Ничего не изменилось. Она одна. Подойдя к тому месту, где должна была находиться Ярослава, она ничего не увидела. Что это? Сон? Или сон как раз там, в кромешной тьме? Может, ее друзья в порядке?

– Я уже сама не знаю, во что верить, – обратилась она к искрящемуся в руках камню. – Где сон, где реальность?

Она взглянула на кольцо – недавний подарок Енисеи и