Равен - Лиа Фэ

Сцена же, она всегда требует красоты, и она жестока, любого, кто ей не соответствует, она низвергнет с позором. Поэтому любой хороший артист умеет подать себя с лучшей стороны. Но зачастую, яркие в свете софитов, они становятся бледными вне сцены. В отличие от других, мне всегда было этого мало.

Помню, как в детстве мама садилась перед туалетным столиком, где в ряд стояли разные баночки и кисточки, а потом начинала рисовать на своём лице, словно художник. В воздухе стоял приятный аромат пудры и крема, а потом духов и лака для волос. Иногда она позволяла мне садиться рядом и порой даже накрасить себе что-нибудь. Так мы и сидели — мама и я — с красными губками и счастливыми улыбками. Я любила это всем сердцем.

Лишь спустя годы я поняла, что красота — самое настоящие оружие. Конечно, она субъективна. Но это не значит, что ей нельзя впечатлять. Красота может ослепить, отвлечь, заставить слушать, порой даже свести с ума.

Я вдоволь наслаждалась всем этим, пока в моей жизни не появился Макс. Этот юноша работал в отцовском ресторане и поначалу был очень милым. Мне льстило его внимание, но со временем оно начало досаждать. Позже флирт перерос в самое настоящее преследование, выяснилось, что Макс следил за мной поздними вечерами, когда я в потёмках возвращалась с репетиций. А потом оказалось, что он еще и член какого-то тайного сообщества, в котором состоят мажоры и бандиты. Особенно много бандитов. Это было по-настоящему опасно.

К счастью, эта часть истории закончилась благополучно, благодаря Алеку Антверлену. Каким-то непостижимым образом он заставил Макса оставить меня. И с тех пор я была крайне осторожна.

Однако совсем не использовать красоту было бы глупо. И сейчас был как раз один из тех случаев, когда мне очень хотелось достать козырную карту из рукава. Самое забавное, что козырем её сделал сам Никита Золотов. Внешность — вот за что он ценил меня, она была его большой слабостью.

Интересно, думал ли мой бывший возлюбленный о том, что мы когда-нибудь станем врагами? Сомневаюсь. Наверняка он и сейчас об этом не подозревает.

Эта мысль еще больше укрепила мою уверенность. Так ведь даже веселее.

В теории мой план был простым. Практически элементарным. Но на практике, был один фактор, который мог испортить всё. И этот фактор звали Айван Каспар

Если я правильно помнила истории Нины, то одноклассник, как и Кира, жил один. Только его комната была на этаже танцовщиков и в самом-самом конце, словно парень хотел убраться от всех остальных подальше.

Конечно, уточнить адрес у своей всезнающей соседки было бы куда практичнее, однако мне не хотелось вновь заводить спор на тему «Айвана — злодея». Поэтому, быстро задав несколько вопросов, я распрощалась с девчонками и убежала, решив довериться слухам.

Коридор общежития встретил меня шумом и смехом, некоторые двери были открыты нараспашку. Проходя мимо одной из них, я заметила Стефана и Криса, они склонились над какими-то листами на столе и спорили, указывая пальцами на бумагу. Наверняка обсуждали стратегию игры. На стуле висела белая футболка с номером на спине. Отлично, значит, наши сегодня будут в белом.

За многие годы, проведённые в Средней Школе Соляриса, я успела привыкнуть к родному серо-бордовому сочетанию. Мы ежедневно носили форму в этих цветах, а еще укутывались школьными полосатыми шарфами, украшали куртки шевронами с мечом и розой, а на экскурсиях напяливали кепки. Равенская Академия Искусств же имела в своём арсенале совсем другие цвета — синий и белый.

Да и герб этого учебного заведения был другим — в виде щита, обнятого ангельскими крыльями и поделённого на четыре зоны. В первой находилась арфа, во второй книга, в третьей факел, в четвёртой простая, но лаконичная буква «R». На толстовках и футболках этот символ часто сопровождала надпись «Raven Academy of Arts», или, говоря нашим языком, «Равенская Академия Искусств».

Так как местный филиал Академии только открылся, он был завален различной атрибутикой. Как и предупреждала Нина, мы получили по личному комплекту еще на первой неделе обучения. В него входили по паре бейсболок, футболок и толстовок, белого и синего цвета, а также полосатый, как и в СШС, шарф. Кроме того была канцелярия — блокнот, ежедневник, пара ручек, магнитик и брелок. Я знала, что коллекция университетской атрибутики была куда больше, но и та включала в себя не всё.

Например: спортивной формы там не наблюдалось — её выдавала сама Академия, причём, как рассказали ребята — только действующим командам. Но так как у нас таковых еще не было, старшекурсники выпросили экипировку на один матч. Конечно, фамилий на спинах ждать не следовало, но парням и цифр было достаточно.

— Я тебе говорю, начни в нападении, — вспыхнул Крис, чем выдернул меня из размышлений.

Лишь спустя мгновения, я поняла, что остановилась посреди коридора.

Умница, Лина, нашла, когда витать в облаках. Хочешь, чтобы тебя заметили и начали задавать вопросы? А Кристофер, если меня поймает, точно спросит, зачем я явилась в мужское крыло. Оправдываться не хотелось, поэтому я, не теряя больше времени, быстро огляделась и поспешила дальше.

И всё же эта маленькая заминка принесла мне кое-какую пользу. Теперь я была уверена, что игровая форма была у парней на руках. И я точно могла попросить то, что хотела.

Чем дальше по коридору я шла, тем менее оживлённым он казался. А когда перед носом выросла нужная дверь, показалось, что мир поставили на паузу — так тихо здесь было. На миг и я замерла, не решаясь сделать последний шаг. Ведь после будет не передумать.

«Но ты ведь не злишься, да?» — зазвучал в голове голос Никиты. О, я совсем не злилась, ни капельки. Именно поэтому всё-таки подняла руку и постучала в дверь его заклятого врага.

Та сторона мгновенно отозвалась шумом. Я сразу различила звук приближающихся шагов, а затем зверь распахнулась, показывая хозяина. С губ сорвался облегчённый вздох, я не ошиблась, передо мной действительно стоял Айван.

Парень уже успел переодеться в белоснежную футболку, от чего выглядел еще более загорелым, чем обычно. Волосы в беспорядке, словно он валялся на кровати. Целое мгновение он был расслаблен, но стоило нашим взглядам встретиться, как юноша насторожился. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга.

— Чем могу помочь? — с наигранной учтивостью спросил он, скрещивая руки на груди.

Я склонила голову и улыбнулась, всеми силами показывая, что забыла его вчерашнюю вспышку злости.

— И