Кровавая луна - Пенн Кэссиди

Руки Бастиана снова коснулись меня, размазывая очередную каплю жидкости по моим бедрам и икрам. И тут я согнулась. Сила в моих ногах полностью иссякла, и я тяжело ударилась о землю. Я слышала голоса, кричавшие вокруг меня, но едва могла разобрать, что они говорили. Слова и звуки были приглушены, когда я свернулась калачиком, боль наполняла меня до тех пор, пока не осталось воздуха для дыхания.

Теплые руки на моей спине разгладили кожу, и я почувствовала, как шипы боли пронзили мой позвоночник, пронизывая все тело и сжимая грудную клетку. Теперь я не слышала ничего, кроме потока собственной крови и громкого биения сердца в ушах. Крики теперь были далеким воспоминанием.

У меня заныла спина, и я закричала, выгибаясь назад одним-единственным резким движением. Мои глаза распахнулись, но все, что я могла видеть, было красным, а кровь продолжала стекать по моим щекам. У меня было ощущение, что по всему моему телу одновременно пробежали десятки судорог, каждая мышца стала твердой, как камень, прежде чем снова сократиться и расшириться.

Я испытала много боли в своей жизни, но ничто не могло сравниться с той агонией, которую я испытывала прямо сейчас. Мне следовало принять предупреждение Бастиана близко к сердцу. Он сказал мне, что это будет больно.

Я просто хотела, чтобы это закончилось.

*****

Я моргнула, открывая глаза, чувствуя себя так, словно в них воткнули иголки. Наклонившись, я поняла, что лежу на мягкой, пахнущей розами простыне, а на меня накинуто стеганое одеяло.

Когда я пришла в себя, все сразу вернулось. Воспоминание о мучительной боли и ощущение, как мои кости изо всех сил пытаются выбраться из-под кожи. Я села, не переставая стонать. Казалось, в комнате было миллион градусов, и моя кожа была покрыта потом. Вокруг меня витал какой-то странный запах, который я не могла определить.

Я подняла руку, чтобы протереть заспанные глаза, но остановилась на полпути, мое сердце ухнуло куда-то в желудок. Моя кожа была не того цвета. Я уставилась на незнакомые руки с золотистым загаром, который не смогла бы получить, даже заплатив тысячи в салоне красоты. Мои пальцы были слишком широкими, а ногти больше не были накрашены.

— Дыши, cher… — Прохладная ладонь коснулась моего лба, заставив меня отпрянуть. — Тсс, тсс, тсс, — проворковал он. Мое зрение сфокусировалось, и я узнала Бастиана, который сидел на краю кровати, глядя на меня сверху вниз с беспокойством в аметистовых глазах. — Это сложно, но ты привыкнешь к этому.

— Дай ей немного пространства, — раздался более хриплый голос. Август подошел к кровати, возвышаясь надо мной. Под его глазами залегли тени, а на лице было написано беспокойство. Он заставил себя улыбнуться, но улыбки не получилось. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Я-я… — Заикаясь, я снова посмотрела вниз, протягивая свои незнакомые руки, сразу заметив, что на них нет шрамов, просто гладкая загорелая кожа. — Думаю, я в порядке. Просто не ожидала… этого. — Затем посмотрела на Бастиана. — Когда ты сказал, что будет больно, ты не преувеличивал.

Он застенчиво улыбнулся.

— Боюсь, я склонен не стесняться в выражениях. Заклинания очарования запрещены по многим причинам, но боль все еще не входит в их число.

Я села немного прямее, оглядывая комнату. Атлас стоял у окна и слегка улыбнулся мне. В руке он держал телефон, как будто ждал звонка или постоянно проверял время. Вероятно, это я всех нас задерживала. Взглянув на часы на прикроватной тумбочке, я увидела, что было только два часа ночи. По какой-то причине мне показалось, что я была без сознания гораздо дольше положенного. Фауст ушел. Я не была удивлена. Когда представление закончилось, ему, вероятно, стало скучно. Но я также была удивлена, осознав, что Меррик тоже ушел.

Бастиан, должно быть, заметил, что творилось у меня в голове.

— Они пошли поговорить со стражами, расставленными вдоль границ. Поскольку Август едет с нами, а Гарет… недоступен, охрана должна быть строже, чем обычно, пока нас нет.

— Где твой бета? — Спросила я Августа.

Его глаза сузились, и он сжал челюсть, гнев вспыхнул в его взгляде.

— На данный момент я убрал его. После того трюка, который он выкинул прошлой ночью, я больше не мог ему доверять.

Вздохнув, я откинулась на спинку кровати. Почти неделя на территории Стаи Кровавой Луны, а я уже разрушила тысячелетний альянс. Недостаточно было разрушить дом Ковена, которому было несколько столетий, чтобы добраться до меня, теперь я была напрямую ответственна за разрыв древних уз, дружбы и семей.

— Что бы ни пришло тебе в голову, ты можешь забыть об этом, — сказал Август. Он подошел к краю кровати. — Гарет сделал свой собственный выбор, и он знал лучше. Саванна тоже.

— Ты ведь не причинил ей вреда, правда? — Вопрос вылетел у меня из головы прежде, чем я смогла удержаться. Мне захотелось замкнуться в себе при виде гримасы, исказившей лицо Августа.

— Я бы никогда намеренно не причинил вреда женщине, особенно члену моей собственной стаи, Сиренити. — Он сказал это так, словно сама мысль об этом была отвратительной, и я почувствовала себя идиоткой из-за того, что даже намекнула на это. — Но ей здесь больше не рады. Мы приняли ее по доброй воле, а она предала мое доверие, поэтому ее изгнали. Возможно, стая Красного дерева сможет принять ее.

— Bon débarras, — прошептал Бастиан, лениво взмахнув рукой, унизанной кольцами. Скатертью дорога. — Займись другими вещами, cher. Как думаешь, ты сможешь встать?

Теперь, когда шок прошел, я сделала глубокий вдох. Я кивнула, и Бастиан встал с кровати, освобождая мне место, чтобы перекинуть ноги через нее. Слава богу, на мне был халат, и я стояла на дрожащих ногах, но, на удивление, боли не было. Бастиан протянул руку, и я взяла ее, позволив ему поддержать меня. Я благодарно улыбнулась ему.

— Спасибо, что остались, — прошептала я, посмотрев на Августа и Атласа. Я серьезно. Присутствие их троих здесь, когда я проснулась, помогло больше, чем они думали.

Бастиан поднял руку к моему лицу, проводя пальцами по моей скуле.

— Я же говорил тебе, что не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось,