Один процент тебя - Мишель Гросс

— Все в порядке, Люси.

Ее слова расстроили меня. Я не должна была отпускать ее. Я должна была отказать.

— Я не хочу жить в доме у бабушки Лилли.

— Ты не будешь жить ни с кем, кроме меня, — сказала я ей. — Клянусь. — Мои слова, казалось, успокоили ее. Она наконец перестала плакать. Она вытирала глаза, когда я спросила: — Что делает твой братишка?

— Смотрит по сторонам, — ответила она, фыркнув. — Теперь он счастлив. Все хорошо, малыш.

Я уставилась в зеркало, наблюдая, как она наклоняется через перекладину, чтобы взять Элая за руку.

Я снова расплакалась.

_____

В состоянии паники я так и не смогла поговорить с Элайджи сегодня. Только когда увидела, как он выходит из своего дома, я вспомнила, что мы должны были пойти к его маме. Должно быть, он искал нас.

Ему не нужны мои проблемы, сказала я себе, выходя из машины и открывая заднюю дверь, чтобы забрать Элая.

Он шёл к нам, широко улыбаясь, и я подумала, что ему не нужны мои проблемы. Затем медленно, его улыбка потускнела, когда его взгляд скользнул по мне. Я вытащила Элая из машины. Подошла к Люси, я не могла посмотреть на Элайджи, потому что была на грани слез.

— Хэдли. — Я не ответила, когда он заговорил. Я помогла Люси расстегнуть ремни, и она вылезла. — Люси. — Она подняла на него глаза. — Что случилось?

Она смотрела то на меня, то на Элайджи, явно разрываясь, боясь, что сделает что-то не так. Скотту и его матери потребовалось меньше суток, чтобы сломить дух Люси.

— Иди, — прохрипела я.

После этого она не теряла ни секунды. Люси подбежала и бросилась к Элайджи, он подхватил ее на руки.

— Что случилось? — снова спросил он. Вместо ответа она обхватила его за шею. — Иди сюда, Хэдли.

Его голос был тихим, но жестким.

Я опустила взгляд. Если я посмотрю на него, то сорвусь.

Ему потребовалось всего три секунды, чтобы подойти ближе, затем он прижал нас с Элаем к себе и Люси.

— Вам всем нужны обнимашки или что-то в этом роде? — Хихиканье Люси заставило вибрировать те части меня, которые касались ее. — Даже Элай красный и с заплаканными глазами. Я хочу знать, кто в этом виноват.

Люси слегка оттолкнулась от его груди, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Мы едем к твоей маме?

Он взглянул на меня.

— Спроси свою маму.

Она обернулась и спросила:

— Поедем, мам?

— Если хочешь, — прошептала я.

Люси сказала:

— Она накормит нас, как бабуля.

Это рассмешило Элайджи.

— Ладно, попрошайка, мы поедем.

Я провела пальцами по ее волосам, пока она смеялась вместе с Элайджи, позабавленная тем, что я назвала ее попрошайкой, видимо.

— Иди умойся и переоденься. — Он опустил Люси на землю и взял Элая из моих рук. — Хочешь, я переложу автокресла в свою машину?

— Нет, ты можешь отвезти нас на моей машине.

Он кивнул.

— Перестань пялиться и иди.

— Мне нужно покормить Элая. Я не знаю…

— Хэдли, с ним все в порядке. Видишь его улыбку? Мы подождем здесь. Можешь покормить его у мамы. Иди, пока я не отшлепал твою задницу, а то она отшлепает мою, если ты появишься у неё в таком виде, думая, что я во всем виноват.

Люси хихикнула.

— Ты не можешь отшлепать маму, Элайджа, она взрослая.

— Я так и сделаю, если она не развеселится. — Он посмотрел на Люси, открывая заднюю дверь. — Если мне нельзя ее отшлепать, тогда тебе придется помочь мне удержать ее, чтобы мы могли ее защекотать.

— Я хочу, чтобы меня щекотали! — крикнула Люси.

— Иди вытри лицо, женщина, это неприлично. — Элайджа наклонил голову ко мне. Я открыла рот, но он сказал: — Хочешь еще раз обняться? Иди сюда. Не стесняйся.

Мои глаза снова защипало от слез. Я вздохнула и поспешила уйти, что с самого начала входило в план Элайджи.

_______

Элайджа был прав насчет своей мамы. Как только мы вошли в её дом, она уставилась на него и спросила, что ее проклятый сын сделал со мной. Сколько бы я ни говорила ей, что он ничего не сделал, она продолжала смотреть на него, пока мы ели. К счастью, Люси разрядила обстановку, сказав, что благодаря Элайджи все нуждаются в щекотке.

Я не могла настроиться на позитивный лад. Элайджа продолжал наблюдать за мной. Я знала, что он выжидает, чтобы выяснить, почему я на грани слез каждый раз, когда он смотрит на меня. Честно говоря, я тоже не знала.

Я не хотела быть обузой.

Подобные мысли не выходили у меня из головы. Я хорошо знала Элайджи, чтобы понять, что он отчаянно хочет, чтобы я полностью впустила его в свою жизнь. В его взгляде была безмолвная мольба, когда он смотрел на меня. Это будоражило все мои эмоции, особенно сегодня, когда я чувствовала себя плохой матерью, и ужасным человеком.

И поэтому я продолжала сдерживать эмоции и едва встречала его взгляд. Я была не лучшей компанией в эту минуту, но его мама не сказала ни слова. Его отчим взял Элая, как только мы приехали. Это было так мило. Я хотела бы насладиться этим моментом, но все, о чем я думала, — это о том, как ужасно себя чувствую и мне не следовало отпускать детей к Скотту, если меня это не устраивало. По правде говоря, пока Скотт не изменится, мне не будет комфортно. Я не могла заставить его или его семью навещать Люси и Элая. Все усложнялось тем, что Скотт постоянно подводил Люси, говорил, что приедет за ней, но так и не появлялся. Но его родители винили во всем меня, ведь это я выгнала Скотта из дома и разрушила нашу семью.

Каждую нашу встречу они становились все хуже и хуже. Все, о чем я могла думать, — это об угрозе Лилли, прозвучавшей, когда я уходила. Неужели она попытается заставить Скотта обратиться в суд по поводу опеки? Я была хорошей матерью. Скотт был безработным и жил с родителями. Но разве от этой информации мне стало легче? Нет. Я жила в страхе, что Скотт подаст в суд на опекунство, с тех пор как поймала его на измене и заставила уйти.

— Элайджа сказал, что ты любишь машины, Люси? — спросил Хэнк, пока мы ели за столом в столовой.

Элай, все еще сидящий у него на коленях, несколько раз сунул руку в картофельное пюре Хэнка. Пожилой мужчина специально позволял ему это делать, постоянно подвигая