Заботы Элли Рэйт - Полина Ром

Когда мы выбрались из толпы, он брюзгливо отметил:

-- Взрослые, а притворяются, как будто два дурачка! Разве по-настоящему так дерутся? Ничего смешного в этом и нету…

Я просто молча погладила его по аккуратно расчёсанным волосам, стараясь не взлохматить, а он ласково сжал мою руку: мы прекрасно поняли друг другу, просто вспоминать вслух общее прошлое не захотели. От дурных мыслей моего брата отвлёк роскошный оранжевый петушок на палочке и ещё один фокусник, работавший с картами. Когда молодой парень в пёстром лоскутном костюме выдернул карту из-за уха Ирвина, тот настолько растерялся, что машинально полез за второе собственное ухо, проверить, нет ли и там чего-то интересного. Толпа вокруг хохотала над доверчивостью брата. И он чуть смущенно рассмеялся в ответ.

После этого мы потратили немного времени, чтобы посмотреть кукольное представление, а потом наткнулись на двух борцов. Пусть и дрались они по определенным правилам, но скуксившийся и слегка уставший Ирвин поморщился и попросил:

-- Пойдём уже купим что нужно, и надо бы домой возвертаться. Там и тётушка Ханна без нас скучает, и вообще…

-- Не возвертаться, а возвращаться… -- машинально поправила я брата, но и сама уже понимала, что на сегодня с него хватит впечатлений. Время перевалило за полдень, и на такой жаре даже я чувствовала себя не слишком хорошо.

Прилавки с сырами раскинулись в центре рынка бесконечными рядами. Пожалуй, в глубине души я уже понимала, что с пиццей связываться не стану – слишком много неожиданностей при её приготовлении. Но сама идея выбрать продукт подешевле и хорошего качества, а потом получать нужное количество раз в месяц прямо дома, казалась мне весьма привлекательной. Потому шли мы неторопливо, оглядывая и прицениваясь к выложенному богатству.

А посмотреть таки было на что! Пожалуй, художник мог бы составить из этих сыров гигантскую картину, где от зеленовато-белых, маленьких и плоских сырных головок цвета переходили бы через лимонный и светло-жёлтый в солнечный янтарь и заканчивались бы яркими коньячными нотами.

На прилавках лежали большие круглые сыры в алых восковых корках, щеря бледные пасти вырезанных треугольников. Маленькие круглые сырки из козьего молока, жёсткие и крошащиеся, не понравились ни мне, ни Ирвину. Огромный брусок брынзы истекал мутным рассолом, в котором уже погибли смертью храбрых две мухи. На некоторых сырах были оттиснуты штампы, оповещающие, в какой сыроварне их приготовили. Мы перепробовали с Ирвином не меньше полутора десятков различных изделий, поражаясь тому, сколь разные они на вкус.

Мы перешли от ядрёно-солёной брынзы к сыру из поселка Лимье, очень нежному и пресному, напоминающему по вкусу свежайший творог со сливками, а по консистенции – нежный бисквит. Сыры из Боргера отличались плотной структурой, отсутствием дырочек и пресным вкусом. Зато изобиловали всевозможными добавками: был сыр с орехами и сыр с укропом, сыр с тмином и сыр с оливками. Но больше всего нам обоим понравились сыры из Норвера. Пробные ломтики были в меру кислые, достаточно ажурные и, по моему мнению, должны были прекрасно плавиться при термообработке.

-- Пожалуй, я взяла бы у вас три головки даже сейчас, если вы обеспечите доставку, – обратилась я к продавцу, высокому усатому рыжему дядьке в плотном белом фартуке. Он-то подкидывал головку сыра на руках, как мячик. Но я понимала, что каждая весит не меньше трёх-четырёх килограммов, и даже дотащить до извозчика мне будет тяжело.

-- А это вам, госпожа, надобно с хозяином договариваться. Как он скажет, так оно и сбудется.

-- А где же ваш хозяин, любезный? – ждать на такой жаре мне совершенно не хотелось.

-- А постойте туточки, госпожа прекрасная, я в один момент сбегаю и доложусь! Али, вот сейчас сына пошлю, – предложил продавец, вопросительно глядя на меня. -- Подождёте малость?

Откуда-то из-под прилавка вынырнул взъерошенный мальчишка лет двенадцати, похожий на отца как две капли воды, только без усов. Получил от отца лёгкий подзатыльник и напутствие: «Шоб бегом мне!» -- и мгновенно исчез в толпе.

-- Сейчас-сейчас, прекрасная госпожа. Туточки хозяин, недалече, – лебезил перед нами продавец.

Ждать и в самом деле пришлось совсем недолго. Через три-четыре минуты гонец вынырнул из толпы, постоянно оглядываясь, и доложил отцу:

-- Идёт хозяин! Он и сам тогось… сюдой собирался, а я тут к нему и прибежал…

А ещё через минуту передо мной предстал смущённый и растерянный Алекс Гейл, который неловко пробормотал:

-- Очень… -- он откашлялся и повторил попытку: – Очень рад видеть вас, госпожа Рэйт. ______________________________ Дорогие мои читатели, у меня хорошая новость для тех, кому понравились первые два тома книги "Соединенные Штаты России")) https:// /shrt/ufxA

Глава 49

Почему-то я очень смутилась. Одно дело отправить письмо с благодарностью за цветы, другое – столкнуться с человеком, подарившим их лицом к лицу. Некоторое время мы неловко говорили о погоде, пока натужным, но очень притворным кашлем не обратил на себя внимание усатый продавец.

-- Так это… я, значицца, прощения прошу… а только что же насчёт заказика-то вашего?

-- Ах да! Господин Гейл, как часто с ваших сыроварен возят товар в город?

-- Кажется, один раз в неделю, – несколько неуверенно ответил господин Гейл и вопросительно посмотрел на усача, как будто ожидал подтверждения своим словам.

Продавец яростно затряс головой, соглашаясь:

-- Так оно и есть, прекрасная госпожа. Кажинну неделю две полных повозки отправляем по зиме, а летом так даже цельных три. И очень распрекрасно все у нас продаётся, потому как сыры наилучшие!

-- Я хотела бы получать две головки сыра каждую неделю. Это возможно?

-- Думаю, возможно. Я обязательно передам ваш заказ… – тут господин Гейл запнулся и немного смущенно предложил: – Понимаете, госпожа Рэйт… это долго объяснять. Но, может быть, вы позволите пригласить вас в кондитерскую? Я сейчас возьму извозчика…