Ты моё спасение души - Мара Евгеника

и реву, выпуская наружу своего демона и хлеща свою женщину безжалостно вопросами. - Как я должен себя вести после того пиздеца, который ты сегодня устроила, Слава? Чем я заслужил к себе такое неуважительное отношение?! Почему ты скрывала от меня беременность до такого большого срока?! От огромного доверия и любви, да? Да, Слава?

Обращаясь к жене, хочу видеть её глаза, но она стоит зажмурившись, будто готовится к удару.

- Открой…глаза.., Слава! Чего молчишь?! Хотя зачем мне твои объяснения, я и так понимаю причину, - злобно и гневно выкрикиваю в лицо своей женщины.

Знаю, что мое поведение отвратительно, но ничего не могу с собой поделать. Мой демон, потеряв терпение, ломает и корежит меня.

- Ты, жена моя, была уверена на тысячу процентов, что услышишь в ответ категоричное "нет". И этот фертель с подарком специально заранее продумала. Сделала это публично в надежде на мою лояльность и внешнюю поддержку, которой ты, в принципе, и добилась от Майечки и Екатерины.

В порыве разрываемого меня бешенства я со всей силы бью кулаком в стену недалеко от головы жены.

Она вскрикивает, закрывает лицо руками. Её тело пробивает крупная дрожь.

Вижу, как по ее щекам текут слезы. Но…

Ее психологическое состояние, над которым я трясся и которое оберегал многие годы, меня сейчас не волнует. Нынешний ее нерв не вызывает во мне ни жалости, ни сочувствия.

- Объясни мне, с какого перепугу ты решила, что можешь принимать жизненно-важные решения не посоветовавшись со мной? Почему твои эгоистичные хотелки для тебя важнее меня и Майечки. И кстати, в другой раз сетуя на эгоизм Феечки, вспомни себя, потому что этим ебучим качеством, так же как и упрямством, наша дочь пошла в тебя…

- Ты не прав, Никита, я наоборот думала обо всех нас. Этот ребёнок нам дан Богом. Он нам очень нужен, Никита. Этот малыш нужен нашей дочери, - сквозь всхлипы рыданий пытается донести до меня свою правду Слава. - Майка шарахается от меня, ей у бабушки Кати лучше, чем со мной. А знаешь почему? Потому что своим параноидальным страхом за неё и попытками от всего уберечь и оградить лишаю Пчелочку свободы.

Славка, вздрагивая всем телом, между рыданиями хлюпает носом. Смотрит на меня взглядом загнанной лани. Я сверлю её глазами. Делаю это холодно без намека на сопереживание.

- Любимый, пойми меня, своим страхом и своими действиями я могу собственными руками сделать из Майечки такую же социофобку, как сама. Она уже отбрыкивается от меня руками и ногами…

- Не надо пороть чушь, милая! Рождение этого ребёнка не только может ничего не решить, но ещё и усугубить ситуацию. Ты забыла во что вылилась твоя первая беременность. Мы с Майечкой почти до трех лет были сиротам при живой матери. Я четыре месяца не знал, будешь ты жить или нет. Твои жизненно-важные показатели катались вверх-вниз, как на качелях. Положительных прогнозов не давала даже Варвара, которая тебя оперировала.

- Это была неприятная случайность, Никита! Никто не мог знать про опухоль в моем мозге. И что беременность даст толчок к её росту, - заливаясь слезами, горестно шепчет Слава.

Да, никто из нас не мог и знать о сюрпризе, который преподнесла нам беременность Бэмби.

На пятом месяце у Славки периодически стали случаться обмороки. Мы думали, что это просто реакция организма на изменения гормонального фона.

Потом появились провалы в памяти. Она забывала куда шла, где чашки, спальня, как позвонить по мобильному, свое имя, слова.

Мы опрометчиво сделали отсыл к ранее пережитой ситуации с памятью Славика.

Следом начались проблемы со слухом и речью. Слава начала плохо слышать и стала заговариваться, вместо слов беспорядочно произнося буквы.

На шестом месяце у Бэмби задергался глаз и перекосило правую сторону лица. Уже в тот момент от злобы бессилия у меня появилось стойкое желание вызвать жене преждевременные роды.

Буквально через несколько дней "взбрыкнула" её психика. Проявлялось это странными приступами. Они неожиданно начинались и пропадали.

Совершенно нормальная и вроде адекватная Слава будто по щелчку резко замирала, затем ее разбирал истеричный смех. Постепенно он переходил в слезы. И это все вместе перерастало в истошную истерику с потоком бессвязной речи. Слова Славик выстреливала пулемётными очередями.

Спустя минут пять Бэмбик мгновенно, как по щелчку, замирала и обмякала.

Первый раз о разыгравшемся непонятном приступе мне сообщила по телефону экономка Ниночка. Рассказывая, женщина от страха рыдала в голос.

В срочном порядке после консультации с Варварой Вайц принимаю решение о госпитализации жены в клинике Швейцарии.

После тщательного обследования стала известна причина приступов Славика - доброкачественная аденома гипофиза головного мозга.

Операцию в связи со сроком беременности пришлось отложить до полных 7 месяцев. Все это время Слава находилась в клинике.

После консилиума в 29 недель врачи в один день жене моей выполнили сразу две операции. Одну по искусственному родоразрешению, вторую - нейрохирургическую по удалению опухоли.

Варвара Вайц вместе с бригадой нейрохирургов выполняла краниотомию по удалению аденомы больше четырёх часов. Все это время я подыхал, терпеливо ожидая результата операции.

Потом четыре месяца ждал вывода Славы из медицинской комы. Если у большинства пациентов послеоперационный период проходит относительно спокойно и восстановление без особых проблем и осложнений, то нам, к сожалению, не повезло.

Полноценно к нам с Майечкой наша мама вернулась почти через три года.

Одно радовало: память Бэмби, в очередной раз опрокинувшись, вернула часть воспоминаний первого периода восстановления.

Славка вспомнила Катю и всю мою семью. Радостно кинулась на шею Юле и Андрею. С распростертыми объятиями встретила тьютора Татьяну. Снова занялась рисованием и вокалом.

За минуты молчаливого стояния рядом со Славиком в моей голове проносится весь ужас ее второго воскрешения.

Вспомнив все, понимаю, третьего раза точно не переживу.

- Никита, это же наш с тобой ребёнок! Я уверена, все будет хорошо. Любимый, поверь мне! Очень тебя прошу, - мягко и примирительно произносит моя жена, прикасаясь ко мне дрожащими руками.

- Слава, твой организм - шкатулочка с секретами. У меня нет никакой уверенности, что не вылезет ещё какой-нибудь сюрприз. Мне уже не 40-к лет. Пройдя дважды через огонь и полымя, третьего не хочу.

- Ты что не хочешь нашего ребёнка, Никита? Но он уже есть! Малыш уже живой! - у жены начинают дрожать плечи, по щекам текут слезы.

- Я на жизнь реально смотрю, Слава! Рождение одного ребёнка, может осиротить двух человек, - произношу устало. - Честно говоря, не хочу