Ложе из роз - Сьюзен Симмонс

— Мы куда-то вышли, — предупредил ее Майлс. — Идите тихо, пока мы не увидим, что это.

Элисса поняла, что он намекает на исчезнувшего в лабиринте сэра Элфрида.

Они подошли к высокой двери-арке, за которой оказалась большая комната. Даже при тусклом свете фонарей можно было догадаться, что это помещение церкви. Вдоль стен стояли резные фигуры, между ними виднелись светильники. Вдалеке возвышался алтарь с великолепным каменным крестом.

— Что это такое? — шепотом спросил Майлс. — Похоже на церковь.

— Это и есть церковь, — прошептала в ответ Элисса.

— Вот там, — произнес Майлс, указывая рукой, — там что-то есть.

Подняв фонари повыше, они приблизились к середине лабиринта.

Элисса разглядела две огромные каменные глыбы, затем ее глаза различили ясный силуэт — ошибки быть не могло.

— Боже милостивый, Майлс, — Элисса схватилась за рукав мужа, — это человек!

— Нет, не человек, — поправил ее Майлс, подойдя поближе, — а надгробие, даже два надгробия. Побудьте здесь, Элисса. Я посмотрю, остались ли факелы на стенах, чтобы зажечь их.

Факелы были изготовлены из какой-то ткани, пропитанной смолой. Вскоре Майлс зажег несколько из них. Они горели неярко, но достаточно, чтобы присмотреться.

Он вернулся к жене. Элисса застыла, как статуя, разглядывая две надгробные плиты и две мраморные фигуры, вырезанные на них.

Первая фигура изображала рыцаря — сильного, с волевым лицом, очень юного. Он был облачен в тунику крестоносца со знакомым крестом впереди. Его сложенные руки опирались на огромный каменный меч.

Майлс разглядел фигуру мужчины, а затем повернулся ко второй, изображающей чем-то очень знакомую женщину. Он обошел вокруг надгробия рыцаря, поднял фонарь и застыл в изумлении.

Женщина оказалась восхитительно прекрасной. Ее лицо было юным, серьезным и печальным. Длинное платье струилось мягкими складками. Сложенными на груди руками она держала букет каменных роз.

— Это лицо я видел в окне — потрясение произнес Майлс.

— Это его лицо, — хриплым шепотом сказала Элисса, не сводя глаз с рыцаря.

— Ее лицо, — возразил Майлс, ничего не понимая. — Я успел бросить на нее всего один взгляд, но все равно запомнил.

— Леди и ее рыцарь…

Майлс подошел к гранитной плите.

— На каждом надгробии есть латинская эпитафия.

Вместе они разобрали слова, высеченные на камне несколько столетий назад.

— «Здесь покоится, — прочитала вслух Элисса, — Роберт Смелый, верный рыцарь, крестоносец короля, преданный слуга Господень, любящий отец и муж», — на последних словах ее голос дрогнул. — «Родился в 1166 году, умер в 1209 году».

Майлс прочитал надпись на надгробии женщины:

— «Здесь покоится Ариадна, смелая и чистая душой женщина, преданная слуга Господа, любящая мать и жена. Родилась в 1169 году, умерла в 1209 году».

— Ей было всего двадцать лет, на год меньше, чем мне сейчас, когда Роберт оставил ее, чтобы сопровождать короля Ричарда в Иерусалим, — пробормотала Элисса.

Майлс еще раз взглянул на даты на саркофаге Роберта.

— А ему — всего двадцать три.

— Какими юными они были…

— Моложе нас.

— Роберт вернулся к ней, — прошептала Элисса, беря его за руку.

Майлс взглянул на задумчивое лицо жены.

— Да, он вернулся к ней.

Теперь он понимал, почему любовь к женщине способна уберечь мужчину от всех ужасов войны, от ядовитого дыхания смерти на поле брани, от жестокого огня, голода, болезней — ничто не в силах помешать мужчине вернуться к той, которая ждет его. Он сам прошел бы сквозь ад, лишь бы вновь увидеться с Элиссой.

— Они поженились, у них родились дети. Они жили счастливо, и когда пришло время, были погребены здесь вместе, чтобы не разлучаться всю вечность, — досказала эту романтическую историю Элисса.

— Всю вечность, — как клятву, повторил Майлс, и повернулся к Элиссе. — Я понимаю, что чувствовал Роберт Смелый. Я хочу провести целую вечность с тобой, дорогая.

— И я хочу провести целую вечность с тобой… — Элисса улыбнулась ему сквозь слезы.

Ее прервал хриплый смех, раздавшийся от двери церкви.

— Это можно устроить.

Оба мгновенно обернулись.

— Черт побери, Чабб! — выругался Майлс.

— Сэр Элфрид! — воскликнула Элисса. Элфрид неприятно усмехнулся.

— К вашим услугам, леди Элисса. Или я должен называть вас «леди Корк»?