Попаданка для дракона. Факультет гарпий - Ингрида Пюли

нам надо спускаться, ещё не все подоспели с поздравлениями и пожеланиями скорейшего преумножения рода, — иронически ухмыльнулся мой жених и потянул за собой, крепко держа за руку.

Я хотела задержать Карла, чтобы сказать ему о своём решении, но, видя, как тот волнуется, решила отложить разговор до вечера.

Стоило спуститься в общий зал, украшенный разноцветными шарами-светильниками, парящими под потолком, как я столкнулась с Келисией.

Та высокомерно улыбнулась и принялась поздравлять нас, а покончив с дежурными фразами, отвела меня в сторону:

— И как жених воспринял твою прихоть? — спросила она и с насмешкой посмотрела в сторону Карла.

— Нормально. Как и подобает любящему человеку.

— Ну, это хорошо. А то я, получается, только села в кресло ректора, как уже собралась перечить Истинным. Нехорошо выйдет.

Келисия прокашлялась, прикрыв затянутой в красную перчатку, рукой рот, чтобы скрыть волнение, и продолжила:

— Кстати, ты не знаешь, куда сбежала Эмма? Тайная полиция уже с ног сбилась в желании вернуть артефакты.

Я улыбнулась: бывшая ректоресса добилась своего — отомстила любовнику, вернув его дочь в обход законов в изначальный мир, да ещё тем же вечером исчезла, прихватив с собой ценные экземпляры из коллекции артефактов.

Поговаривали, что один из них способен продлевать молодость.

Все гадали, зачем он понадобился той, которая и так почти не старела?

— Не знаю, — ответила я после паузы и поспешила раскланяться с Келисеей.

Пару дней назад я получила красочную открытку без обратного адреса и каких бы то ни было надписей.

На ней был изображён рассвет на пляже Мексики. Я догадывалась, кто её отправил, но делиться своими догадками с Келисеей не собиралась. Даже Карлу я ничего не сказала, сохранив тайну Эммы.

Она сбежала в мой мир и нежится теперь в стране, где никогда не бывает холодно. Удачи ей!

И мне с Карлом, потому что настало время с ним поговорить.

К счастью, праздник близился к завершению. Гости постепенно покидали поместье семьи Карла, а гомункулы, не ведающие усталости, начали убирать со столов.

— Не хочешь прогуляться? — спросил подошедший сзади Карла и поцеловал меня в щёку так нежно и трепетно, что я невольно откликнулась на эту щемящую душу сдержанную ласку.

Я тоже соскучилась по его прикосновениям, выдержав положенное время воздержания.

— Давай слетаем на озеро? — предложила я, смотря снизу вверх на Дракона невинным взглядом. — На то самое.

— Сейчас же зима!

— И что? Ты ведь можешь подогреть воду и ненадолго вернуть лето стылой земле? Ты же Дракон!

— И там ты скажешь мне, почему отказываешься переехать в наш дом до свадьбы?

— Там я скажу тебе всё, — улыбнулась я и погладила Карла по щеке.

Полёт возвратил мне ощущение свободы, которая позволяла парить в небе, слушая напевы ветра, и ощущать себя птицей, не связанной с проблемами существ внизу. Карл, словно чувствуя, что мне сейчас необходимо, позволял опережать его на сотню метров.

Внизу показалась тёмная гладь озера, ущербная Луна проливала достаточно света на берег и тёмную дубовую рощу.

У меня защемило сердце от нахлынувшей нежности. Я спускалась всё ниже, но делала это плавно, сужая круги. Почему-то стало страшно. Вдруг Карл не одобрит мой выбор?

«Одобрит, если не захочет потерять твою любовь», — хмыкнул внутренний голос, и я ему поверила.

В то, что выгодно, верить легко.

Лёгкий ветер приносил запахи прелой листвы и желудей. Я начала мёрзнуть. Зимы Илиодора не такие суровые, как у меня дома, но совсем не напоминают лето. Стоять босыми ногами на снегу было неприятно.

Карл снижался, Я угадала его намерение и отошла вглубь леса, чтобы не мешать огню возвращать этому краю глоток летнего тепла.

Дыхнуло жаром, снег вмиг растаял, превратившись в тёплые лужицы, земля немного согрелась.

Я поспешила выйти из укрытия, чтобы не терять отпущенного лету времени даром.

Всё было как тогда, всё повторилось вновь. Официально мы и познали друг друга впервые.

Я чувствовала нетерпение и желание Карла, разделяя его. Мысли растаяли как снег, уступив место одной: доставить любимому радость и отдать всю себя, без остатка.

Насладившись друг другом и принеся все клятвы, которые Луна слушала много миллиардов раз, настало время купания в ещё тёплой воде озера.

Там я и начала свой разговор:

— Я хочу остаться в Академии Пришлых до свадьбы.

— Зачем? Далида уже переехала. Что тебя там держит? — спросил Карл, стараясь скрыть раздражение в голосе, но оно прорвалось наружу.

Я выдохнула:

— Хочу продолжать учёбу.

— Но какой в этом смысл?

И осёкся. Он понял.

— Прости, что не сказала раньше. Я буду слушателем, Келисия уже разрешила. Конечно, диплома мне не видать, да и дело не в нём. Но ты ведь понимал, что не запрёшь меня в замке?

Дракон молча нырнул и какое-то время оставался под водой. Я уже начала волноваться, что он будет против.

Карл вынырнул сзади и привлёк меня к себе, прошептав на ухо:

— С одним условием.

— Каким? — спросила я, задержав дыхание. В его объятиях, беззащитная и обнажённая.

— Мы пройдём обряд благословения сразу после Свадьбы.

Я понимала, что это значит.

Карл хочет, чтобы я забеременела, а там, может, и оставлю мысли о продолжении учёбы.

— Ты думаешь, что это меня остановит?

— Нет, но я не хочу ждать и просто так с кем-то тебя делить. Даже если это будет Келисия.

— До родов я продолжу учёбу и вернусь туда через некоторое время.

— Хорошо, — усмехнулся он, целуя в шею. Оставляя на моей коже знаки принадлежности к их клану, а я обмякла и позволяла ему всё.

Мы были почти едины и так будет до нашей смерти.

— И я не буду только и делать, что ходить беременной. Сразу предупреждаю!

Я стояла по пояс в воде, в объятиях Марка и, положив голову ему на грудь, слушала ровное биение его сердца.

— Хорошо, на троих я согласен остановиться.

— Отлично, мне повезло! Двое! — Я посмотрела в лицо Карла и заметила его смеющиеся глаза.

Мне стало так хорошо и спокойно, что захотелось большего: взрыва эмоций и глубоких ласк, доводящих до исступления.

Я сама принялась целовать Карла, опускаясь всё ниже. Он откликнулся и принял игру, позволив мне взять ведущую роль.

Можно управлять и Драконом, если ценить и восхвалять его самолюбие.

Всё снова продолжилось, было впервые и вновь, казалось знакомым, словно мы сливались в единое целое на протяжении многих веков.

А наверху от лёгкой зависти таяла одинокая Луна, щедро изливая свет на ещё одну истинную пару Дальнего мира.