Случайное наследство леди попаданки - Наталья Белецкая

талии на ягодицы и чуть сжали. Я застонала, отстраняясь от его губ, и Шон начал целовать шею. Ох, какая тут чувствительная кожа, меня словно маленькой молнией ударило, я выгнулась назад, открывая пространство для дальнейших поцелуев. Шон не подвел.

– Если ты сейчас не прекратишь, то я за себя не ручаюсь, – хрипло сказал дье Омри, посмотрев на меня так, что от вожделения, горящего в его взгляде, все внутри сжалось от предвкушения.

– Что прекращу? – еле выговорила я.

Между ног было горячо и влажно. Мозг, кажется, вообще не работал.

Шон скосил глаза, и я поняла, что расстегнула три пуговицы на его рубашке. Когда успела-то?

– Плевать! – выдохнул он, махнув рукой в сторону двери.

Какая-то магическая защита обвила ручку. Похоже, теперь в кабинет не войти. Пока я растеряно моргала, Шон подхватил меня под ягодицы и посадил на край стола, задрав юбку выше колен.

– Стоп! Стой! – наконец, пришла в себя я, перехватив руки графа, которыми он уже оглаживал мои бедра.

Ох, как же приятно-то…

– Шон, остановись!

– Я хочу тебя! – интимно прошептал он, наклонившись к моему уху, но руки убрал, упершись в край стола.

– Я тоже, – призналась я. – Но кабинет Юранса – ужасный выбор. Первый раз всегда больно, идет кровь, а тут неудобно.

– А у тебя будет в первый раз? – недоверчиво поднял брови Шон.

– Ты опять не веришь моим словам! – раздраженно произнесла я, отталкивая мужчину.

Конечно, скромные девственницы себя так не ведут, но я как-то об этом не думала, поддавшись чувствам. А он, видимо, решил, что раз я отвечаю, да еще так развратно, значит, уже познала мужчину.

– Прости! – Шон перехватил мои ладони и поцеловал их. – Ты просто сводишь меня с ума. С тобой я чувствую себя, как несдержанный мальчишка. Постоянно говорю какую-то ерунду, ревную и злюсь.

– Это не лучшая характеристика, – недовольно буркнула я, но пихаться прекратила.

– Но это правда. Когда я тебя увидел в театре, то обомлел. Такая красивая девушка, с нежной улыбкой, восторженными глазами. Ты словно светилась…

– Да? – фыркнула я. – Почему же ты тогда делал вид, что меня не существует?

– Вспомнил Лилиану. Она точно так же показалась мне прекрасной в первую встречу, но, оказалось, что ее слова о любви были неправдой. Я одновременно злился на себя за то, что меня тянуло к тебе, и завидовал Винсенту. Я внушал себе, что ты двуличная притворщица, которая использует мужчин в меркантильных целях. Хотел доказать это Винсу и прежде всего себе, чтобы перестать чувствовать к тебе симпатию. Но ты все делала не так. Аферистка должна хорошо владеть эмоциями, но твое отношение к Тьянмире было очевидным, ненаигранным и волнение неподдельным. Что бы вы с Винсом ни задумали, ты, однозначно, делала это в первый раз. Совсем не похоже на аферистку, которой я тебя представлял. Тем не менее твоя идея с призраком была просто замечательной. Я не мог не восхититься.

– Но все равно наговорил гадостей.

– Хотел проверить. Думал, ты смутишься, а я потом приглашу тебя на свидание, но ты вдруг повела себя уверено, напористо, нагло, начала сама диктовать условия. Передо мной была не волнующаяся девушка, а какая-то торговка с рыночной площади. Но при этом меня все равно к тебе тянуло.

Ну да, тогда он весьма одобрительно смотрел на мою грудь, приподнятую корсетом.

– Просто такие, как Людвиг и Тьянмира считают скромность слабостью и пытаются использовать это. Я уверилась, что ты точно такой же, и хочешь чего-то добиться от меня шантажом.

– Я не подумал об этом, просто не понимал, кто ты, и почему так себя ведешь. А потом это покушение. Мне стало ужасно страшно за тебя, несмотря на то, что мы были знакомы лишь пару часов. Я запутался в своих чувствах, стал следить за тобой, пытался понять, но не смог. Ты вроде бы открыто проявляешь эмоции, но при этом остаешься загадкой. Ты как будто состоишь из противоречий: то говоришь так, словно мудрый старик, то вдруг изрекаешь что-то совсем наивное; то подмечаешь мелкие, но важные нюансы, на которые никто не обращает внимания, то не замечаешь очевидного; то скромница, то развратница.

– Ничего я не развратная! Просто ты меня тоже привлекаешь. Именно ты, а не другие мужчины. И вообще не нравится – не…

– Нравится! – перебил меня довольный Шон, снова собираясь поцеловать, но я отстранилась.

Не хотелось снова терять голову.

– Хватит, мы еще не договорили.

– А когда договорим, можно будет продолжить?! – невинно поинтересовался дье Омри.

– Будет зависеть от твоего поведения! – строго сказала я, слезая со стола и одергивая юбку.

Шон печально вздохнул и соорудил на лице крайне несчастное выражение. Вот актер! И ведь вижу, что доволен.

– Значит, ты хочешь жениться на мне не из-за артефакта? – вернулась я к теме.

– Вообще-то наследство передается по мужской линии. Хотел бы получить артефакт, пришлось бы жениться на Эдмонде, – проворчал дье Омри.

– Боюсь, тебя бы не поняли, – усмехнулась я. – Но, Шон, ты же понимаешь, что образцовой женой я не стану. Театр не брошу, бесконечно пропадать на чаепитиях с другими дамами не смогу, сидеть дома, заниматься только хозяйством, и вышивать не стану. Что еще делают замужние аристократки?

– Воспитывают детей, – подсказал Шон.

– Знаю, как они их воспитывают. Отдают нянечкам и гувернанткам, а сами торчат на приемах и хвастаются платьями и украшениями. А некоторые и вовсе в пансионы детей отсылают.

– Как тебя?

– Не сравнивай. У моих родителей не хватало денег, чтобы нанимать учителей-магов, а целительский дар необходимо было развивать. Стоимость обучения в пансионе ниже, отец и мать смогли накопить нужную сумму. Однако я сейчас не о тех случаях, когда у ребенка есть магический дар, который надо развивать, а денег в семье нет. Часто от ненужных детей без дара избавляются, отсылая в подобные пансионы. С глаз долой. Что потом из этого ребенка вырастет – очень большой вопрос.

– Ты считаешь, что родители должны больше участвовать в жизни детей?

– Конечно. Тогда хотя бы можно говорить о том, что они их воспитывают. В любом случае своими детьми я буду заниматься сама. От помощи нянечек, учителей и гувернеров не отказываюсь, но и отдавать им ребенка на все время, как