Танцующий лепесток хайтана - YeliangHua

Ваньнин содрогнулся. Этот прерывающийся хриплый голос, и пошлые звуки от движений, казалось, настигали его даже с закрытыми глазами. Он неистово замотал головой, пытаясь вырваться из наваждения.

— Ваньнин… — дыхание Мо Жаня окончательно сбилось. Он запрокинул голову, сквозь длинные полукружья ресниц продолжая наблюдать за мужчиной. — Пожалуйста…

Чу не понимал, о чем именно его просят, но от этого томного, тягучего стона его буквально повело. Он шумно выдохнул, а его рука внезапно легла на тяжело вздымающуюся грудь Вэйюя.

— Что… что я должен делать? — он моргнул.

Мо Жань тут же прижал его ладонь к себе, словно она была неким клеймом, которое он хотел оставить на своей коже навечно.

— Что угодно, Ваньнин.

Балетмейстер неуверенно провел свободной рукой по линии скулы, а затем начал неловко блуждать по подбородку юноши, прикасаться к шее, кадыку и заостренным ключицам. Он буквально чувствовал, как бешено пульсирует жилка, как воздух вибрирует, покидая тело Вэйюя с каждым выдохом.

Ему хотелось поймать губами такой вздох и попробовать на вкус. Хотелось снова ощутить прикосновение губ Вэйюя к своим — но он не осмеливался. Вместо этого он продолжал блуждать кончиками пальцев по разгоряченным плечам и крепкой груди.

Он был слишком увлечен своим исследованием чтобы заметить, как соскальзывает вниз его собственное полотенце — и опомнился уже когда оно оказалось под ногами.

Первой реакцией было отпрянуть назад, но Мо Жань продолжал прижимать его ладонь своей, а его пронизывающий взгляд тут же скользнул по фигуре Чу.

— Такой… красивый, — выдохнул он хрипло. — Стой… — он напрягся, когда Ваньнин резко попытался убрать руку.

Было неясно, когда из «только посмотреть» происходящее приняло такой опасный оборот. Все снова повторялось.

Вэйюй буквально ворвался в личное пространство Ваньнина — в который раз за эту ночь.

Ощущение неутолимого жара, закипающего в крови, смешалось с подступающей паникой.

Ваньнин, не соображая, что творит, замахнулся, но в какое-то мгновение его взгляд зацепился за припухшие губы и ссадины, и его рука замерла, а удар так и не достиг цели.

Это ведь был Мо Жань… как же так?! Почему он снова теряет контроль?!

В эту же секунду Вэйюй перехватил вторую руку Ваньнина и приник к ней губами, исступленно целуя.

— Расслабься, — Мо Жань продолжал целовать его пальцы, его губы и язык скользили по костяшкам и вздувающимся венам, острые зубы покусывали ладонь. — Ваньнин, все в порядке. Доверься мне.

Он продолжал скользить легкими поцелуями по предплечью, прикусил острый локоть, а затем вернулся к ладони и мягко прошелся по ней языком. Ощущения были необычными, но в то же время щекотали нервы, сводя с ума скрытой чувственностью.

— Я не стану ничего делать без твоего на то согласия, — продолжал нашептывать между поцелуями юноша. — Ты сейчас контролируешь все, что я делаю, Ваньнин. Если ты скажешь мне остановиться... я остановлюсь. Одного слова хватит. Просто смотри на меня, и не думай ни о чем.

— Мо Жань, я… — Ваньнин глухо застонал когда зубы Вэйюя до боли впились в его палец, а затем губы обхватили его, мягко посасывая.

Его тело было напряженным словно натянутая струна. Было что-то отчаянно порочное в том, чтобы наблюдать, как губы Вэйюя смыкаются на костяшках его длинных суставов, с каждым разом обхватывая их все глубже.

— Я хочу поцеловать тебя, Ваньнин, — выдохнул Мо Жань ему в ладонь, выпуская наконец пальцы изо рта. — Ты позволишь мне?

— Вэйюй… — взгляд Чу был прикован к лицу Мо Жаня, и он неожиданно осознал, что не в состоянии говорить. Все слова оказались разом успешно забыты.

Что он должен был ответить на это?! Что вообще на такое нужно отвечать?!!

Внезапно его голова снова весьма некстати закружилась, и в следующее мгновение он почувствовал ужасную слабость, расползающуюся по телу подобно легкой летаргии.

Во взгляде Мо Жаня мелькнула растерянность, сменившаяся пугающим беспокойством.

— Настойка, — выдохнул Ваньнин, наконец вспомнив еще одно слово кроме имени Мо Жаня.

Чертова настойка наконец начала действовать! Он был спасен!

Комментарий к Часть 18 Ну всё, в следующей части вернёмся к сюжету, хо-хо!

P.S. А вообще такие сцены я буду стараться выделять в отдельные части чтобы их можно было пропускать и продолжать чтение. Вот так! ^^

====== Часть 19 ======

...Все же было что-то неправильное в том, как солнечный свет падает ему на лицо — почему раньше он никогда не замечал, как ярко по утрам?.. Чу резко сел в постели, превозмогая мигрень.

Солнце пробивалось сквозь огромные панорамные окна и ложилось косыми лучами на безбожно скомканное одеяло, которое хотелось натянуть на голову чтобы никогда больше не видеть этого мира.

И уже было совсем не утро.

Ваньнин... проспал.

«Какой… сегодня день недели?!»

Мужчина тут же вскочил и понесся в сторону ванной комнаты. После попыток вспомнить прошлую ночь ему вдруг стало трудно дышать. Не особенно думая, он выкрутил кран до минимальной температуры и опустил на добрую минуту пылающее лицо под ледяную воду — а затем, хватая ртом воздух, уставился абсолютно пустым взглядом перед собой.

Живот перестало скручивать от беспокойства и первая волна паники миновала.

Взгляд медленно фокусировался на собственном отражении в зеркале, но лучше бы Чу не делал этого вовсе, потому что представшее перед ним зрелище вызвало новую волну тошноты. Он выглядел болезненно бледным, испуганным и растрепанным. Губы в нескольких местах были искусаны до крови, а в глазах читалось отчаяние.

Впрочем, в самом плачевном состоянии, пожалуй, были волосы: сбитые в воронье гнездо, они каким-то образом все еще были скреплены нелепо сбившейся набок золотой заколкой.

Стоило Чу только взглянуть на нее, как память с новой силой обрушилась на него — и иррациональный ужас заставил его отшатнуться от собственного отражения.

Он помнил каждую унизительную деталь прошлой ночи, начиная от собственного поведения под действием настойки, и заканчивая тем, как Мо Жань ворвался к нему в душ и обнажился, преследуя какие-то свои извращенные цели. Ваньнин до сих пор не мог понять, что именно произошло дальше, потому что, совершенно очевидно, между ними так ничего и не случилось (слава всем богам!)… но ощущение жгучего стыда от этого никуда не пропало.

Хуже того, он прекрасно помнил, как набросился на Мо Жаня, как исцарапал его