Ангельские перья - Полевка

на колени Джею и держась за руки. Они предпочитали есть на ходу, лишь бы выгадать недостающие часы для сна. Потому что даже ночью не было покоя. Команда «к бою» могла поднимать с периодичностью в десять минут или не беспокоить на протяжении нескольких часов. Постоянное напряжение выматывало сильнее физической нагрузки, которой тоже хватало.

Отнюдь не все выдерживали такой прессинг. Как-то среди ночи всех разбудил шум за стеной. Глухие крики и шум драки вскоре сменились топотом множества ног в коридоре и стонами нескольких людей. Когда все затихло, Джей и Грешник тихо выскользнули из своей комнаты, чтобы понять, что произошло. Свен спал, как убитый, он в последнее время реагировал только на команды «к бою» или подъем, а близнецы, поняв, что шум за стеной, предпочли зарыться в одеяло и уснуть по-новому.

В соседней комнате, помимо роботов-уборщиков, которые отмывали кровь с пола и стен, были и люди в оранжевых комбинезонах. Они разбирали сломанную кровать (в углу стояла запечатанная новая), выбрасывали в корзины все начатые моющие средства, использованное постельное белье. В боксе в коридоре стояли стопки постельного, новых подушек, казенных тонких одеял. «Оранжевые» работали молча, короткими привычными отработанными до автоматизма движениями приводя комнату в исходное состояние для новых команд. Джей с Грешником постояли на пороге, но так и не решились заговорить с посторонними. Для них это был запрет, в отличие от простого подглядывания. Но и беглый осмотр все объяснил. У кого-то в группе не выдержали нервы и он напал на своих, нанеся тяжкие увечья.

Джей утром накормил всех сладким, как на празднике, позабыв на день о правильном питании. А Грешник постарался разговорить молчаливого Свена, у которого от усталости залегли круги вокруг глаз. Но пока рядом был Джей и гора еды, Свен не переживал и спокойно переносил и побегушки с автоматами, и не совсем понятную возню с космическими кораблями. Джей больше переживал, что близнецы явно стали меньше есть. Но те, в свою очередь, были хоть и уставшими от недостатка сна, но не беспокоились в новой компании и воспринимали ее как семью, которая прикроет и позаботится, пока они дрыхнут как сурки при любой возможности. Моральное спокойствие перекрывало физическую усталость и близнецы были согласны, чтобы все так и продолжалось. Они с детства были приучены и к физическим нагрузкам, и к моральному давлению публичных выступлений.

И только Грешник спокойно переносил все тяжести учебы и давление инструкторов, которые порой, как Злыдень, провоцировали на срыв. Он, казалось, не замечал усталости и злобных выпадов в свой адрес. Он умел отшучиваться там, где Джей терялся, как ребенок. И всегда находил нужные слова для других, чтобы поддержать, когда руки опускались.

А еще, он занимался сексом с обоими близнецами (как правило, в ванной комнате, чтобы не смущать Свена и Джея), и близнецы, разнеженные как котята, засыпали, сбросив напряжение и сладко мурлыча в своей кровати, свернувшись в уютный клубочек. Он ненавязчиво домогался Свена, учил его целоваться, мылся вместе с ним в душе, обтираясь то спиной, то грудью, и время от времени хватая за зад и член, но при этом не переступая последней черты. Свен вначале смущался и краснел, а потом втянулся и уже сам подгадывал, чтобы оказаться в ванной вместе с Грешником, а не с близнецами. И только Джей уклонялся от рук, замирал от случайных прикосновений и поджимал губы, когда его как бы невзначай гладили или трогали. Но Грешник его не торопил и каждый раз отступал с пониманием в глазах и мягкой улыбкой, как у старшего брата, принесшего плед в холодный день. Джей каждый раз напрягался, что надо поговорить, но каждый раз так и не мог открыть рот и объясниться, но Грешник, похоже, все понимал и без слов, и только взглядом гладил по голове, успокаивая на уровне мыслей.

Но как бы ни было тяжело, время шло незаметно. Экзамены, если и были, то прошли помимо сознания и не запомнились, как нечто невероятное. Когда вместо симулятора им пришлось поднимать с земли настоящий челнок, это воспринималось скорее как рутина. В мастерской их тоже натаскивали скорее на поломки, чем на ремонт. После симуляторов работа с реальным железом воспринималась несколько иначе. Теперь двигатели воспринимались как часть чего-то целого и были более понятны, чем в самом начале.

И стрельба на полигоне теперь была скорее затяжной засадой, когда можно было перекемарить, сидя в обнимку с автоматом, пока команда противников будет обшаривать полигон, разыскивая их. И из таких перестрелок они всегда выходили победителями, поскольку не стеснялись разбивать группу на пары, заранее обговаривая слепые зоны и очередность нападения. Они научились использовать пружинки внутренней связи для разговоров внутри группы, и поэтому могли координировать свои засады не хуже инструкторов.

Однажды они на полигоне повстречали Медведей и, расстреляв противников, не удержались и, сбросив шлемы, полезли с обнимашками, как к родственникам. Те опять не смогли злиться долго, и все вылилось в общее застолье в столовой с долгими разговорами «за жизнь». Кстати сказать, после того нападения в столовой их больше никто не трогал. Может, прониклись показательным выступлением, а может, прислушались к Шершню, который в красках расписывал, как Грешник засунул человека головой в унитаз.

Когда их после очередной засады на полигоне вызвали в Белый дом, они были уверены, что их хотят отругать за то, что они филонят на стрельбище и вместо беготни отсиживаются по засадам, но неожиданно у них забрали автоматы, сообщив, что их занятия в этом лагере окончены. Они сдали все экзамены и полностью готовы для следующего лагеря. А здесь они получили все, что следовало, а остальное полностью зависит от них самих.

После этого двое инструкторов повели их к лифту, рассказывая по пути, что в следующем лагере их будут натаскивать по тактике и стратегии, и вообще, у них сейчас начнется более прицельная тренировка, поскольку для них определен спектр оптимальной работы. Каждый лагерь, по сути, является сортировочным, и среди общей массы портняжек готовятся группы под разное целевое назначение. Так за разговорами они дошли до лифтов и остановились, ожидая их прибытия, чтобы потом отправиться дальше. Для встречи один инструктор отправится с новенькими, чтобы объяснить им, что и как будет в этом, а второй доставит их в новый лагерь.

- Принцесса! - из приехавшего лифта вышел Злыдень, за его спиной переминались две группы, - вот не ожидал тебя здесь увидеть! И собачку с собой все так и таскаешь, как погляжу! Ну, ты, Принцесса,