Медовая ловушка - Тейт Джеймс

в ответ. Его мягкие губы накрыли мои, беря контроль и заставляя его поцелуй становиться глубже, пока мы не стали дышать одним воздухом. Его поцелуи были абсолютным совершенством, моей новой навязчивой идеей. Его рот был просто создан для поцелуев, и я уже отчаялась ощутить эти сочные губы на всем своем теле. Чувствовать, как он так глубоко поедает мою киску.

Полотенце исчезло между нами, и я скользнула руками под его футболку, задирая ее с явным требованием. Раздевайся, Кай.

Он перестал целовать меня лишь на мгновение, когда стягивал футболку через голову, но этого было достаточно, чтобы волна чистого отчаяния захлестнула меня. Как, черт возьми, я смогу убить его, когда все это закончится?

Проглотив эти мрачные мысли, я потянула за пояс его спортивных штанов. Был один верный способ прочистить мне мозги, и он дразнил меня им уже несколько недель. К черту прелюдию, мне нужно было попасть на главное мероприятие.

Кай издал низкий стон, затем оттолкнул меня назад. Я удивленно вскрикнула, ударившись спиной о матрас, но секундой позже он был рядом. Его руки прижали мои запястья к кровати, когда он сбрасывал штаны, и я улыбнулась в ответ на его поцелуи. Его язык исследовал форму моих губ, и я выгнула спину, раздвигая ноги, чтобы притянуть его ближе.

Его горячая, твердая эрекция прижалась к моему естеству, и я застонала, закинув ноги на его бедра.

Кай издал низкий смешок, его хватка переместилась, чтобы держать оба моих запястья одной рукой. — Ты чертовски нетерпелива, Даниэль. — Другая его рука скользнула вниз, чтобы обхватить одну из моих грудей, его пальцы потянули за сосок. — А что, если я хотел не торопиться?

Я ахнула, когда он перекатил мой сосок между указательным и большим пальцами, мое тело вздрогнуло от его прикосновений. — Ты не должен, — ответила я, задыхаясь и изнывая от желания. Мои бедра раздвинулись, и я прижала пятки к тыльной стороне его бедер, идеально выровняв нас. — Кай... пожалуйста...

Я покачивалась под ним, отчаянно желая большего, когда его кончик вонзился в мою пульсирующую сердцевину. Его глаза округлились, зрачки расширились, когда он удивленно уставился на меня сверху вниз. Из-за чего, я понятия не имела. Мне также было все равно, я просто хотела, чтобы он...

— О, черт, — воскликнула я, когда он сильным толчком вошел внутрь. Я была достаточно мокрой, чтобы оказать небольшое сопротивление, но Кай был большим мальчиком; все равно было немного больно. В лучшем смысле этого слова.

— Срань господня, — выдохнул он, его пухлые губы приоткрылись с явным оттенком недоверия, когда он уставился мне в глаза. — Даниэль...

— Еще, — потребовала я, потому что он еще не был полностью внутри. — Кай, пожалуйста, просто трахни меня.

На его лице промелькнула нерешительность, но она тут же исчезла, сменившись решимостью и похотью. Отчаянием и одержимостью. То, что было между нами, было далеко за пределами случайного влечения или увлечения, и гораздо менее здоровым. Это было ядовито и мощно, разрушая душу.

Кай изменил положение, затем грубо вошёл в меня, издав приглушённый стон. Я вскрикнула от силы его толчка, затем ещё крепче обвила его ногами, извиваясь под его тяжестью и безмолвно умоляя его не останавливаться. Чтобы он трахал меня так, чтобы я увидела звёзды и забыла собственное имя.

Он понял намёк и вышел лишь настолько, чтобы снова вонзиться с такой силой, что у меня перехватило дыхание.

— Посмотри на меня, — прорычал он, когда мои веки дрогнули и закрылись.

Я застонала, выгибаясь под его толчками и открыв глаза лишь наполовину. Чего, очевидно, было недостаточно. Хватка Кая на моих запястьях усилилась, и его свободная рука вернулась к моему горлу. Я любила, когда он держал меня так. Его правая рука стала моим новым любимым ожерельем.

— Я сказал, посмотри на меня, — приказал он, слегка задыхаясь, когда трахал мою тугую киску. Мои ноги так сильно обхватили его бедра, что мы практически слились в одно целое, но когда он усилил хватку на моем горле, я подчинилась команде.

Широко открыв глаза, я встретилась с ним взглядом. Вот так, от него было не спрятаться. От себя не спрячешься. Я была уязвима и открыта, не в силах избежать напряженного, ужасающего взгляда его темных глаз. Но в ответ он не уклонялся от моего испытующего взгляда. Он не сводил с меня глаз, пока его бедра быстрее двигались между моих ног, доводя меня до оргазма с шокирующей легкостью.

— Черт, — выдохнул он некоторое время спустя, когда я задыхалась и стонала, отчаянно желая интенсивного освобождения, которое обещал его член. — Даниэль, что ты со мной делаешь?

В его голосе слышалась странная мука, но я была слишком далеко, чтобы разбираться в этом дальше. Я просто выгнула спину, прижимаясь к нему с каждым толчком его огромного члена и вскрикивая, когда он находил идеальный угол для удара в мою точку G.

Мой оргазм начал захлестывать меня, все мои мышцы напряглись, когда он продолжил вонзаться в это точное месту глубоко внутри моей киски. Его рука на моем горле напряглась, кончики пальцев надавили точно в нужном месте, отчего в глазах у меня потемнело, а дыхательные пути сжались, катапультируя мой оргазм на совершенно новый уровень.

Мои крики были беззвучны, когда я разлетелась на миллион кусочков, мои ноги крепко прижимали Кая ко мне, а мое влагалище судорожно сжималось вокруг его толщины.

Однако он не последовал за мной, несмотря на то, что прикусил нижнюю губу, наблюдая за мной голодными глазами. Он отпустил мое горло, когда мой оргазм прошел, и я глубоко вдохнула, задыхаясь и постанывая. Прежде чем я смогла полностью отдышаться, его рот накрыл мой, целуя меня, пробуя меня на вкус, заявляя на меня права, что потрясло меня до глубины души. На мгновение он замер внутри меня, просто целуя меня, как будто мы поставили мир на паузу.

Затем я покачала бедрами, и он издал низкий стон напротив моих губ.

— Ты кончишь снова, Даниэль? — спросил он хриплым голосом, целуя меня в шею, где, вероятно, оставил синяки на моей бледной коже. — Ты разваливаешься на части, как мечта.

— Да, — ответила я, ни секунды не колеблясь. — Черт возьми, да.

Его губы изогнулись в улыбке на моей коже. — Хорошо. — Он сел и потянулся за подушкой. — Приподними бедра, красавица.

От этих слов исходило только хорошее. Я