Прекрасная изменница - Барбара Доусон Смит

Рен стоял, что-то бормоча, не решаясь выстрелить – ведь он мог ранить господина. Бросившись вперед, Софи подняла вазу и изо всех сил обрушила на лысую голову. На ковер полетели осколки.

Бахир рухнул на пол и остался лежать без движения.

Грант мрачно взглянул на него и опустился на колени, чтобы выяснить, жив Бахир или мертв. Рен подбежал к окну, снял плетеный золотистый шнур, державший штору, и подал хозяину. Тот связал руки пленника за спиной.

Поднялся и взглянул на слугу. Слов не потребовалось: Рен остался охранять добычу, а Грант подошел к Софи.

Выглядел он злым, решительным и совсем чужим. Герцогиня посмотрела на него с вызовом. Но заметив каплю крови у него под глазом, прошептала:

– Грант! О Грант! – И пальцем прикоснулась к ранке. Он нахмурился и отвернулся, избегая прикосновения, схватил ее за руку и потащил к двери.

– Тебе было приказано оставаться наверху. Немедленно едем домой, в Малфорд-Хаус!

Сопротивляясь, она оглянулась на лежавшего без сознания Бахира.

– Нет! Прежде вызови полицию и отправь бандита в тюрьму.

– Займусь этим позже.

Грант вывел ее в темный холл, а затем в коридор, к черному ходу. Здесь на стенах горели канделябры, мягко освещая светлый мраморный пол и нарядную мебель. Все вокруг выглядело таким будничным, таким спокойным и мирным.

Разрозненные кусочки мозаики наконец-то сложились в единое целое. Загадочные ответы. Шрам от пули. Нежелание рассказывать о прошедшем десятилетии. Признание нажитого богатства, которое он объяснял удачной игрой в карты.

Оказывается, Грант постоянно лгал. Обманывал ее самым бессовестным, наглым образом. У самой двери Софи высвободила руку и резко повернулась, чтобы посмотреть Гранту в лицо. И неожиданно увидела не близкого человека, а опасного незнакомца.

– Ты не собираешься отдавать Бахира в руки закона, – медленно изрекла она. – Боишься, что он расскажет магистрату об украденных у султана драгоценностях.

Грант молчал, обдумывая, что можно сказать, а о чем лучше умолчать.

– Всего одну драгоценность, – тихо произнес он. – Огромный, редкой чистоты рубин, который когда-то принадлежал царице Клеопатре. Камень носит название «Глаз дьявола».

Признание ошеломило Софи.

– Значит, ты действительно вор, – прошептала она. – He просто дразнил брата за обедом, а говорил правду.

– А вот это было ошибкой. Не думал, что правда когда-нибудь всплывет. – Грант взял Софи за руку и умоляюще заглянул ей в глаза. – Все в прошлом. Клянусь, не собираюсь продолжать прежние подвиги. Пожалуйста, поверь. Я забирал богатство только у тех, кто нажил его неправедным путем. Султан торговал опиумом, то есть практически убивал людей.

Грант пытался оправдать собственные действия. Надеялся, что возлюбленная простит преступления, как прощают невинные мальчишеские шалости. А она чувствовала себя оскорбленной, униженной и… разочарованной.

Софи вырвала руку и не терпящим возражения тоном скомандовала:

– Вернешь рубин Бахиру.

– Но у меня его нет. Продал в Риме агенту русского царя.

– В таком случае отдашь деньги, чтобы владелец смог выкупить камень.

– Слишком поздно. Кражу «Глаза дьявола» заказал царь. Он мечтал о рубине много лет и не уступит его ни за какую цену.

Софи вздрогнула от ужаса.

– Но если не вернешь драгоценность, – напомнила она, пытаясь придать голосу оттенок уверенности, – Бахир тебя убьет.

– Забудь о Бахире. С ним я разберусь.

– Что значит «разберусь»? Хочешь сказать, что убьешь его?

– Разумеется, нет. Всего лишь посажу на корабль и отправлю в Турцию. Больше он не вернется.

Грант выдержал ее взгляд. Софи захотелось броситься ему в объятия и простить все то, что он совершил. Но как можно ему доверять?

– Я не верю тебе.

– Ты же знаешь, что я не убийца.

Софи покачала головой.

– Думала, что знаю, однако ошиблась.

Да, теперь уже невозможно открыть правду о Люсьене. Нельзя позволить сыну оказаться в родстве с похитителем драгоценностей. Больше того, внезапно возник весомый повод раз и навсегда вычеркнуть Гранта из собственной жизни.

Изгнать и забыть – ради Люсьена.

Ледяным тоном Софи произнесла:

– Впредь твое появление в Малфорд-Хаусе крайне нежелательно. Держись подальше и от меня, и от моего сына. Иначе я вынуждена буду обратиться в суд.