Покоренная любовью - Сюзанна Энок

– Что ты имеешь в виду, говоря, что она ушла? – требовательно спросил Рейф, бросив кий на бильярдный стол с такой силой, что шары на поле подпрыгнули. – И почему, черт побери, ты не сказал мне об этом сразу, как только вошел сюда?

Куин взглянул на брата, затем продолжил натирать мелом кий.

– Мне не хотелось этого делать. И я имею в виду именно то, что сказал. Ее родители пришли повидаться с ней, а она упаковала вещи и отправилась с ними. Они были в восторге.

– Это полнейший идиотизм. Ведь именно из-за них она покинула Лондон. Тебе не следовало отпускать ее.

– Правда? И что же я должен был сделать? Запереть ее в спальне? Как я понимаю, это не доставило бы ей удовольствия.

– Там ей не место, – упрямо продолжил Рейфел.

Маркиз взглянул на младшего брата. Он уже не мог отрицать, что рассматривал каждого мужчину в Лондоне через призму ревности, а Рейф определенно был чем-то огорчен.

– Там ее семья.

Рейф подошел к серванту и налил себе бокал бренди.

– Да, они ее семья. Они те самые, кто раньше толкнул ее к Чарлзу Данфри. И теперь, когда он пришел и извинился перед ней, они, вероятно, сделают это снова.

– А что в этом плохого? – спросил Куин, главным образом, чтобы получить еще одно мнение, помимо своего собственного.

– Помнишь, когда ты втолкнул меня в гостиную и чуть было не сломал мне шею? Он сделал мне великолепное предложение.

– Какое?

Купить у него пару гнедых за сто фунтов. Я должен был упираться как сумасшедший, чтобы удержать его от того, чтобы он тут же не привел их.

– И?

– Ну, не говоря уже о том, что мне не нужна была пара лошадей для коляски в Африке, они на самом деле стоили вдвое больше.

Куин отложил кий, теперь явно заинтересовавшись рассказом.

– Прости, Рейф, я не столь блестяще разбираюсь в темных делишках, как ты, но каким образом это касается тебя?

Его брат пожал плечами, с отсутствующим видом катая шар по столу.

– Мне просто кажется, что если Данфри решил продать своих гнедых, он мог бы получить за них гораздо большую сумму, чем просил с меня.

Наконец Куин начал догадываться, в чем дело.

– Значит, ты думаешь, что он не был заинтересован в их продаже?

Рейф кивнул:

– Именно, он был заинтересован в…

– Деньгах.

Маркиз поднял свой кий и вернул его в стойку у стены.

– Прости, Рейф, у меня назначена встреча.

– С кем?

Куин направился к двери.

– Пока не знаю.

Управляющий английским банком был весьма взволнован появлением маркиза Уэрфилда, вошедшего в заполненное людьми здание без сопровождения юристов и бухгалтеров. Его удивление еще больше усилилось, когда Куин попросил у него аудиенции наедине.

– Что я могу для вас сделать, лорд Уэрфилд? – заботливо поинтересовался он, постукивая пальцами по крышке старого поцарапанного стола.

– У меня к вам весьма необычная просьба. – Куин и сам поразился, почему он не чувствовал угрызения совести и чувства вины за то, что намеревался сделать.

– Что угодно, милорд. У финансов семейства Бэнкрофтов безупречная репутация.

– Благодарю, мистер Уитинг. Приятно это слышать.

Управляющий банком ослабил узел галстука.

– Я не хотел обидеть вас, милорд. О Боже, нет.

– Никаких извинений. Однако мне не нужен заем. Я хочу получить кое-какую информацию.

Уитинг сдвинул кустистые брови.

– Информацию, милорд? Какого рода?

Куин постучал пальцем по подбородку.

– Я подумываю осуществить деловой проект с одним из моих приятелей. Однако я не очень-то хорошо знаком с ним, и мне хотелось бы побольше узнать о его финансовом положении.

– О! Хм… Вы же знаете, милорд, что информация о наших клиентах никогда не разглашается.

– Конечно. Я не хочу, чтобы вы нарушили какие-то правила. – Куин наклонился вперед, доверительно улыбаясь и пытаясь не обращать внимания на саднящую мысль – он точно знал, что скажет Мэдди по поводу того, как он пользуется своим титулом. – Просто общий взгляд. Я буду чрезвычайно вам благодарен.

Мистер Уитинг оглядел пустой офис.

– Как имя этого человека, милорд?

– Чарлз Данфри. – Куин выжидательно выпрямился на стуле.

– Вы говорите, Чарлз Дан… Данфри? – Красноватое лицо Уитинга побледнело. – О Боже!

– Вы можете объяснить доступнее?

Что ж, милорд, я должен сказать… – Несмотря на то, что дверь кабинета была закрыта и в маленькой комнате никого не было, мистер Уитинг наклонился через стол и понизил голос: – Я должен сказать, что, в общем, финансы мистера Данфри несколько нестабильны.

Куин поднял бровь.

– Насколько нестабильны? Управляющий откашлялся.

– Весьма нестабильны.

– Ах так!

– Да. Можно сказать – в отрицательных числах.

– О Боже, – проговорил с наигранным огорчением Куин, который с каждой минутой все больше не любил Чарлза Данфри, – как печально. У меня нет слов, чтобы выразить вам свою благодарность, мистер Уитинг. – Он встал и направился к двери маленького офиса. – Вы избавили Бэнкрофтов от множества неприятностей.

Мистер Уитинг встал на ноги и низко поклонился.

– Был рад помочь вам, милорд.

Куин направил Аристотеля обратно к Гросвенор-сквер через Керзон-стрит. Путь лежал в стороне от его дома, но он чертовски хорошо знал, почему выбрал именно этот маршрут, – Уиллитсы жили на Керзон-стрит. Он остановился перед чугунными воротами, отделяющими его от Мэдди, пристально вглядываясь в зашторенные окна, пока жеребец не начал беспокойно перебирать ногами.

Он хотел было нанести ей визит, чтобы сообщить о шатком финансовом положении Данфри, но неожиданно осознал, что она уехала из Бэнкрофт-Хауса только три часа назад. Он выглядел бы точно так, как себя чувствовал, – полным дураком, настолько влюбленным в погубленную девушку, что не мог провести и пяти минут вдали от нее.

Кроме того, только потому, что Данфри пару раз навестил ее, не означало, что кто-то из них снова серьезно собирается вступить с другим в брак. Возможно, из-за своих финансовых затруднений он не захочет взять в жены взрывоопасную Мэдди Уиллитс. Женитьба же на ком-то с более древним и уважаемым титулом могла бы принести ему больше, чем несколько тысяч фунтов в виде приданого, столько, насколько расщедрится виконт Халверстон.

Почувствовав некоторое облегчение, Куин пришпорил Аристотеля и рысью поскакал к Бэнкрофт-Хаусу. Они уже запланировали посещение бала у Гаррингтона завтра вечером, и он сможет увидеть Мэдди, потанцевать с ней – и, возможно, случится чудо, и он придумает выход, который поможет им выбраться из ужасной ситуации, в которую они попали. Если же нет, он всегда может похитить ее и отправиться с ней на Восток. Несомненно, она рассвирепеет, но больше не будет считать его скучным.