Огонь в его ярости - Руби Диксон

«Ты прекрасно сияешь, моя пара», — говорит мне Раст. — Эти вещи делают тебя счастливой?»

— Приятно чувствовать себя красивой, — признаюсь я ему, протягивая руку и любуясь богатством блеска на каждом пальце. — Это то, что люди часто делали раньше, а теперь нам повезло просто выжить. — Я опускаю свою руку и вкладываю ее в его. — Приятно провести день, когда мы можем притвориться, что мир — это не кошмар. Где есть только мы и мы можем делать все, что захотим, ни о чем не беспокоясь.

«Мы все равно можем делать все, что захотим, — говорит мне Раст, но наклоняется и легонько целует меня. — И ты прекрасна. Твоя улыбка ярче, чем все то, что ты надела сегодня».

Как я могу не любить этого парня за такие вещи? Я вижу, насколько он искренен, потому что могу читать его мысли, и это делает слова еще слаще.

Я чувствую себя принцессой, когда мы бродим по магазину, мои длинные юбки развеваются вокруг ног. Раст молчит, но время от времени протягивает руку, чтобы погладить меня по руке или коснуться затылка — молчаливые знаки его привязанности, ради которых я живу.

Я знаю, что он не в восторге от человеческой одежды, поэтому я хочу убедиться, что мы возьмем ему что-нибудь приличное. Я тоже немного тщеславна, потому что хочу нарядить его и показать другим людям. У меня никогда не было парня — не говоря уже о любовнике, — и я горжусь тем, какой он красивый. Может быть, это немного эгоистично — выставлять его напоказ, но я просто так счастлива, что хочу рассказать об этом всему миру.

Но сначала — одежда.

Мы находим мужскую одежду в задней части магазина. Я перебираю несколько вешалок с джинсами. Они выглядят прочными, но в то же время тесными и неудобными. Что-то подсказывает мне, что Раст не будет поклонником узких джинсов, какими бы практичными они ни были. Вместо этого я направляюсь к отделу спортивной одежды и беру пару синих спортивных штанов.

— Это может подойти.

«Для чего? — в его голосе звучит неприкрытый скептицизм, когда он протягивает руку и дотрагивается до ткани. — Почему она кажется скользкой?»

— Это для бега. Материал, приятный на ощупь, пользуется популярностью. Это нейлон или что-то в этом роде. — Я прикладываю штаны к его талии, пытаясь оценить его размер. Раст большой и мускулистый, но ни в малейшей степени не толстый. — Давай найдем тебе какое-нибудь нижнее белье, и ты сможешь примерить это.

«Тебе это нравится?» — Он смотрит на них сверху вниз, нахмурившись.

— Думаю, они неплохи. Очень практично. Почему нет?

Он протягивает руку и дотрагивается до моего платья. «Что-то широкое было бы менее сковывающим. В нем легче сражаться. Мне нужно что-то похожее на твое».

Я сдерживаю улыбку. «В самом деле? Ты хочешь надеть платье?»

«Разве это плохо? — Он, кажется, удивлен. — Разве мужчины не носят такие вещи? — Он посылает мне мысленный образ бледного, бледно-золотистого мужчины в длинном развевающемся белом одеянии. — Салорианцы были единственными, кто носил одежду на моей земле, и это то, что они носили».

— Нет, мужчины здесь такое не носят. Ты бы сильно выделялся, если бы надел что-то подобное. Мне жаль. Мы должны смешаться со всеми.

Он хмыкает и проводит рукой по полоскам сбоку спортивных штанов. «Как воин должен сражаться в таком одеянии? Это разрезано до самого моего мешочка. — Он тянется и берет свой член в руки. — Его поймают, если я пошевелюсь».

Я сдерживаю еще один угрожающий смешок.

— Вот почему парни носят трусы. — Я бросаю спортивные штаны в нашу тележку, а затем направляюсь в отдел нижнего белья, затем беру боксеры с вешалки. — Вроде этих.

Он прищуривается. «В них ничего не спрячешь. Мой член запутается в этом. — Он оглядывается на меня. — Ты шутишь надо мной, моя пара?»

Я так стараюсь не рассмеяться, что сомневаюсь, что мне это удается.

— Без шуток. Я обещаю, люди их носят. — Вместо этого я хватаю пачку трусов и протягиваю их ему. — А эти подойдут лучше?

Он берет вещи и пристально смотрит на них. «Они похожи на твои».

По какой-то причине это заставляет меня разразиться смехом.

— Я обещаю тебе, что не надену мужское нижнее белье. — Я открываю упаковку и вытряхиваю одну пару. — Просто попробуй, хорошо?

Он действительно надевает их. Я чувствую его молчаливые мысленные жалобы, когда он натягивает трусы на ноги и поправляет их, затем надевает брюки. Потом мы находим рубашку, слишком большую футболку с длинными рукавами и баскетбольным логотипом на ней, потому что почти все остальное будет слишком тесным на его широких плечах. Далее — пара подходящих ботинок и бейсболка, чтобы прикрыть его рога, и я подаю ему солнцезащитные очки, которые все это время держала в руках. А потом я отступаю назад и изучаю свою работу.

Это первый раз, когда Раст в человеческой одежде. Его фигура слегка сгорблена, что странно, учитывая его огромные размеры, как будто все его тело ждет момента, когда он сможет сорвать с себя одежду. «Как это выглядит?»

Одежда мешковатая, его лицо скрыто, длинные золотистые волосы зачесаны назад и убраны в пучок. На самом деле он сам на себя не похож. Во всяком случае, Раст выглядит так, словно ему самое место на одном из подростковых плакатов, которые висели у меня на стене до всего этого.

Он выглядит так, как будто ему следовало бы играть в бойз-бэнде. Я не могу удержаться от улыбки.

— Ты выглядишь идеально.

Раст кряхтит и теребит воротник на шее, явно испытывая дискомфорт. «Тебе так нравиться больше? Что я человек?»

Это странно, потому что мне бы хотелось видеть его одетым «нормально», но… Вся его прекрасная неукротимая дикость исчезла. Все, что делает его особенным, скрыто, и когда он одет, я не могу видеть его невероятное тело или прекрасное золотистое сияние его груди. Я не вижу, как темнеют его глаза. Это просто выглядит неправильно.

— Вообще-то, нет. Ты мне нравишься таким, какой ты есть. — Я подхожу ближе, когда он снова дергает за воротник, и провожу рукой по его груди. Я не могу чувствовать его теплую кожу вот так, и по какой-то причине, видеть его «запертым» во всех этих слоях одежды, действительно беспокоит меня.

Я не хочу, чтобы он был кем-то другим, кроме того, кто он есть — гордым, свирепым и просто немного диким.

«Хорошо, потому что я уже