Муза - Эмма Скотт

К черту.

Я поднялся на ноги, опрокинув стул. Я был пьян больше, чем хотел. Кто-то позвал меня остаться - возможно, Пико, но я проигнорировал его. Я добрался до лифта как раз в тот момент, когда он закрылся. Я нажал на кнопку, как будто хотел убить его, и сел в следующую кабину. На нашем этаже я ворвалась в номер. Амбри пересекала гостиную.

Я захлопнул дверь и огляделся. "Где он?"

"Где кто?" Амбри взглянул на меня и скорчил гримасу. "Господи, ты выглядишь как дерьмо".

"Конечно, выгляжу", - огрызнулся я. "Ты несколько дней вел себя как совершенно незнакомый человек, а сегодня вечером... Сегодня вечером я должен идти за тобой сюда, как жалкий засранец, после того, как ты ушел с каким-то другим парнем".

"Я не уходил с..." Амбри покачал головой, его рот был тверд. "Роан, этот ублюдок".

"Почему?" Мой голос надломился. "Почему ты пытаешься сломать нас?"

"Я не знаю, что ты имеешь в виду. Я же сказал тебе, мне становится скучно..."

"Быть со мной?" Слезы залили мои сырые, больные глаза. "Если это правда, то просто скажи это и избавь меня от моих гребаных страданий".

Челюсть Амбри работала, но не было слышно ни звука. Наконец, он издал разочарованный вопль и зашагал по кругу, разрывая галстук. "Черт возьми, черт возьми, черт возьми..."

Он резко остановился, увидев картину на мольберте в центре комнаты. Она была отвернута от нас и накрыта простыней.

Медленно, он поднял указательный палец. "Что это?"

"Это твой портрет", - сказал я. "Тот, на который ты не хочешь смотреть? Я отправил его из Лондона. Должно быть, он прибыл, пока нас не было дома".

"Почему он здесь?"

Я подошел к журнальному столику рядом с мольбертом, взяла конверт из манилы и вложила его в руку Амбри. "Потому что завтра твой день рождения".

Он посмотрел на конверт, потом на меня. "Откуда... откуда ты можешь это знать?"

"Там все написано. Я попросил Кассиэля использовать свои связи на историческом факультете Нью-Йоркского университета. Он связал меня с историком из Лондона. Я знал, что должна быть запись о твоем рождении, и я оказался прав. 3 июня 1762 года". Я тяжело сглотнул. "Ты не стерт, Амбри. Больше нет".

Амбри уставился на меня и сжал конверт в кулаке.

"Почему?" - спросил он сокрушенно. "Почему ты делаешь это со мной? Почему ты все еще рисуешь меня?"

"Потому что, - сказал я, - я боюсь, что это все, что у меня от тебя останется".

"Нет. Я не стою этого. Я ничего не стою. Нарисуй кого-нибудь другого", - сказал он, и я услышал его настоящий смысл.

Полюби кого-нибудь другого.

Я покачал головой. "Я не хочу рисовать никого другого. Я не хочу больше никого и никогда. Амбри..." Я вдохнул с трудом. "Я люблю тебя".

Его лицо сморщилось, как будто я ударил его, и он перешел на шепот. "Нет. Ты не... Ты не можешь".

Я придвинулся к нему, пытаясь заставить его посмотреть на меня. Потому что я не собирался отпускать его без боя. "Я люблю. Я люблю тебя и думаю, что ты любишь меня".

Амбри энергично покачал головой. "Нет. Нет. Вся эта затея была огромной ошибкой".

"Ты снова лжешь..."

"Часто, да. Но не об этом. Я не люблю тебя, и никто не может любить меня. Я демон. Мы не любим. В этом вся суть".

"Ну, извини, что я тебе это говорю, но это чушь. Я люблю тебя..."

"Прекрати это говорить", - прогремел он. "Ты пьян и под кайфом от успеха, и все это идет тебе в голову. Ты полон причудливых идей, и ни одна из них не может осуществиться. Ты слышишь меня? Ни одна из них не может сбыться".

Я не хотел, чтобы его слова дошли до меня. Они были порождены его страхом, а жестокое обращение, которому он подвергался в детстве, все еще было с ним и творило над ним свое ужасное зло. Заставляя его думать, что он недостоин.

"Знаешь, что самое безумное в том, что я получил все, что когда-либо хотел?" спросил я, моя рука скользнула по его коже и коснулась его щеки. "Это ни черта не значит, если у меня нет тебя".

Его глаза закрылись, и его челюсть сжалась под моими пальцами.

"Я люблю тебя, Амбри. Тебе не нужно говорить это в ответ. Ты просто должен в это поверить".

Перевод: https://t.me/justbooks18

Слова Коула врезаются в меня, а затем тепло оседают в моей груди. Мое сердце. Я чуть не сломался. Я едва не признаюсь, что тоже безумно люблю его, но потом вспоминаю слова Эйшет.

Мы наблюдаем за тобой...

Коул ждет, надежда и любовь ярко светятся в его темных глазах. Затем из кармана его костюма раздается звонок телефона. Он чертовски красив в костюме. И в забрызганных краской трениках. И вообще без ничего. И я хочу все это. Я хочу, чтобы каждый его день был моим каждым днем. Жизнь вместе... и этого никогда не будет.

"Скажи что-нибудь", - шепчет он, его рука скользит от моей щеки, оставляя кожу холодной.

Но я не могу. Все, что я скажу, раскроет мое предательство темному делу. Я буду наказан, а Коул будет окружен Пороком. Однажды он уже был на мосту. Его можно загнать туда снова.

Его телефон снова жужжит, и на этот раз он смотрит на него. "Все собираются в клубе. Notorious. После вечеринки".

Я вдыхаю и наклоняю подбородок, стараясь сделать свое лицо как можно более бесстрастным, чтобы то, что я чувствую к нему, не отражалось в моих глазах. Но все же я ничего не говорю. Я не могу сказать ему, чтобы он уходил, чтобы бросился к Пороку, и я не могу сказать ему, чтобы он остался, и крепче привязать его к себе. Я не знаю, что делать или что сказать, что спасет нас обоих от этой гребаной неразберихи, в которую я нас втянул. От опасности, в которую я его втянул.

Мое молчание бьет его прямо в сердце. Он сжимает губы в тонкую линию