Измена и месть. Ты слишком ничтожна, жена! - Анна Кривенко

Как же это позабыть и успокоиться? Никогда не думала, что хоть какой-то мужчина сможет зажечь во мне искру страсти. А он зажег, хотя я даже лица его не видела.

Ладно, хватит о нем. Нужно о думать о своем плане войны.

Я сделала максимум из того, что было в моих силах. Но хватит ли этого?

Моё выступление перед высшим обществом было фееричным, я знала это. Но получится ли повернуть вспять то разрушение, которое устроил Себастьян? Действительно ли он получил по заслугам?

Этого конечно же было достаточно. Себастьян падок на власть. На статус. Я должна попытаться лишить его всего этого.

И снова Райнхард….

Мысли о принце возвратились, как бы я ни гнала их.

Он был слишком спокоен. Слишком уверен. Будто спланировал уход со мной заранее. Или я выдумываю?

А то, как он близко подошёл ко мне и смело прошептал мне в губы свои странные слова: 'Такая прекрасная женщина может быть под защитой только одного мужчины"…

Только при воспоминании об этом дыхание сбилось.

Зябко провела руками по плечам, словно отгоняя от себя воспоминания о его близости, о том, как его тепло коснулось моей кожи и как рубиновый перстень тяжело лег на палец.

Пальцы нервно сжались, и я уже в реальности почувствовала гладкую поверхность кольца. Оно было чужим, но, странным образом, его вес казался привычным.

Выдохнула.

Пока я не знаю, что делать дальше. Но одно было ясно: если принц решил вплести меня в свою игру, значит, у него был на это весомый повод.

Оставалось лишь выяснить, кто в этой игре станет победителем…

* * *

С самого утра я поспешила в магазин, даже не позавтракав. В груди таилось беспокойство, и, кажется, интуиция не подвела меня.

Швеи уже работали — с рассвета, как всегда. Их движения были привычны, но, когда я вошла, они посмотрели на меня с каким-то унынием.

Я сразу поняла — стало еще хуже.

— Что случилось? — спросила я, окидывая взглядом мастерскую.

Агата, моя правая рука, неохотно ответила:

— От нас отказались последние клиенты. Аристократы больше не делают заказы.

Слова прозвучали как приговор.

Я постаралась сохранить невозмутимость, хотя внутри всё сжалось. Кивнула, не выказывая эмоций.

— Ясно.

Швеи молчали, напряжённо ожидая моей реакции, но я не дала им повода для волнения. Я просто развернулась и поднялась на верхний этаж.

На балконе было свежо, но я почти не чувствовала прохлады. Город просыпался. По улицам вереницей растекались торговцы, спешащие открыть свои лавки. Ко мне даже донесся звон колокольчиков на дверях.

Я заставила себя не думать ни о чем плохом.

Прошлое нельзя изменить. Нужно двигаться дальше.

Если аристократы нас больше не принимают, значит, будем шить для горожан. Простые люди не интересуются светскими сплетнями. Им важны цена и качество.

Но если дела пойдут совсем плохо, придётся искать помещение попроще.

Я вздохнула и попыталась отбросить мрачные мысли.

Амадей так и не пришёл.

Хотя я и не ждала его. Он, скорее всего, вчера на балу изрядно выпил и сейчас отсыпается у себя дома.

Я уже собиралась спуститься обратно, как вдруг во дворе остановилась огромная карета.

Она была внушительных размеров — таких я раньше не видела. Но ни гербов, ни каких-либо знаков отличия на ней не было.

Дверца открылась, и изнутри выбралась женщина.

Она была уже немолода, но всё ещё красива. Осанка гордая, взгляд цепкий. Её лицо было мне незнакомо.

Она шагнула в магазин, огляделась, затем громко позвала одну из швей:

— Где хозяйка?

Я внутренне собралась и спустилась.

Я должна быть бесстрастной. Это моя защита.

Женщина странно ухмыльнулась, когда увидела меня.

— Хочу с вами поговорить, — произнесла она.

Мы прошли в мой кабинет. Сердце сжалось. Чего ещё ждать?

— Я графиня Александра Сергеевна Бултыхова, — представилась она.

Я едва заметно кивнула.

— Имею желание сделать заказ, — продолжила она.

Я удивилась, но постаралась не выдать эмоций. Разве она не слышала слухов обо мне? Но спрашивать вслух было бы глупо.

— Что именно вы хотите? — спросила дружелюбно.

— Я забираю все платья, которые есть у вас в наличии. И закажите мне ещё десять таких, какое было на вас вчера на приёме.

Я замерла.

Что?

Это шутка?

— Я серьёзно, — спокойно добавила графиня, будто прочитав мои мысли. — Меняйте только цвета и украшения.

— Но зачем вам столько одинаковых платьев? — вырвалось у меня.

Александра Сергеевна улыбнулась.

— Не спрашивайте. Это мои личные дела.

Я всё же уточнила:

— Это будет очень дорого.

— У меня достаточно средств, — спокойно ответила она.

Я быстро написала расписку, чтобы сделка была официальной. Мы поставили подписи, после чего я велела служанкам собрать все готовые платья.

К моему изумлению, за них она заплатила сразу.

Золото приятно оттягивало руку.

— За остальное получите оплату при получении, — добавила графиня.

Я проводила её с облегчением.

Хотя это и был крупный заказ, но он не спасёт нас, если не появятся новые клиенты.

Я подошла к окну и посмотрела на отъезжающую карету.

Кто она?

К какому дому принадлежит?

Она не назвала титул, что странно.

Когда карета развернулась, мне показалось, что сбоку мелькнула золотая эмблема.

Я прищурилась, пытаясь разглядеть.

Что-то знакомое.

Надо будет выяснить, кому она принадлежит.

* * *

В последующие же дни начались какие-то странные чудеса. В течение дня к нам обязательно заходила одна, две или три аристократки. И все они делали серьезные заказы. Скупили все, что было можно. Мои швеи оказались загружены на два месяца вперед. Причем, все покупательницы оставляли немалые авансы.

Это что, сговор какой-то? — хотелось сказать мне. Однако разве люди сговариваются делать подобное? Обычно сговариваются во зло, а не на добро.

Я внимательно следила за тем, как развиваются события, но никакой очевидной закономерности не находила. Женщины, посещавшие наш салон, были разного возраста, с разными вкусами, из разных семей. Но одно было общим: все они заказывали дорогие наряды, в больших количествах, не торгуясь и с явным удовольствием.

Наконец появился Амадей. Его не было больше недели. Когда я увидела его, сердце сжалось — у него был кровоподтек под глазом. Я бросилась к нему.

— Что случилось? — воскликнула я, едва удерживаясь от того, чтобы дотронуться до синяка.

Он невесело скривился.

— Прости за отсутствие. Нарвался на драку, а потом и на